Ночь упавшей звезды (СИ) - Медянская Наталия - Страница 5

Лекарь залез в пузатый комод и достал чистую рубашку и штаны.

-- Вот вам, деточка. Чтоб так не ходили.

-- Спасибо, -- сказала я искренне. -- Я вообще-то и так могу, но никого не хочу смущать! -- почти проорала, заставив мевретта заткнуть чувствительные уши. Ох, до чего же его злить было приятно... отступали неприятности.

Я быстро оделась.

-- Мэ-этр Звингард, где у вас постираться можно и развесить, чтобы просохло? И еще... надо сапоги и кирасу в порядок привести, а то ведь испортятся... и... я голодная, -- печально призналась я, ища глазами свою сумку. Похоже, я и ее потеряла в кабинете этого уточне... утонченного остроухого блондина. А там был кусок домашней колбасы и хлеб. Я судорожно сглотнула.

Кто я такая -- не помню, а вот что в сумке есть колбаса...

-- Так, дева, -- строго сказал Звингард. -- Я лекарь, а не нянька. С железками к оружейнику, за едой -- на кухню. А тряпки оставьте здесь, служанки выстирают. Кстати, мевретт, где носит это негодную девчонку, Тулинни?

-- Темулли? -- чуть громче, чем следовало, спросил Мадре, убирая руки от ушей. -- А я не знаю... Она сказала, что к вам пойдет.

Потом слегка повернулся в мою сторону:

-- Ну, хорошо, а книги? Грамоту разумеете?

-- Ну, пусть только вернется, -- хмыкнул Звингард, делая вид, что закатывает рукава.

-- Мне нянька и не требуется, -- прошипела я дедке в богатырскую спину. -- Только если я буду бродить по вашему замку до потери пульса в поисках кухни и кузницы, вам же хуже!..

Я подхватила свое барахло и, обойдя Одрина, словно столб, потопала к двери.

-- Кстати, мевретт, сумку и клеймору мне верните, когда освобожусь. Грамоте разумею, но секретарем быть не хочу. Сказала же человеческим языком: я воин, а не писарчук.

Да-а, чтобы открыть двери, третьей руки мне явно недоставало. Так что я опять шваркнула все на пол, освободила проход и стала подбирать вещи. Их было многовато, но я справилась.

-- Мэтр Звингард, спасибо! -- прокричала я, выходя.

-- И вам не за что, деточка, -- откликнулся лекарь.

Гордости моей хватило -- выйти и затворить двери за собой. А там я привалилась к ним спиной и, видимо, это к лучшему. Потому как в лазарете довольно громко заговорили обо мне. Двери были плотные, но разговаривали собеседники на повышенных тонах, так что мне все было прекрасно слышно.

-- Чисто у вас тут... -- издалека начал мевретт. Звингард громко фыркнул:

-- Еще бы... Кабы одна зеленоволосая тут подтирала, до сих пор в грязи по колено сидел...

-- А кто еще?

-- Так рыжий, Люб, -- дедка фыркнул, -- сам прискакал... Правильно Велит сына воспи...

-- Гм, -- перебил лекаря Мадре. -- Ну, мэтр, и что вы скажете по поводу этой их находки? Она действительно ничего не помнит, или есть вариант, что притворяется?

-- А я откуда знаю? -- удивился лекарь. -- Ну и помощницу вы мне подсунули, мевретт, сущее наказание...

-- А что, разве так сложно отыскать на голове у человека следы ударов, говорящие о возможной травме? -- едко спросил Мадре. -- А с Тему я еще поговорю...

-- Я в голову вашей находке не лазал, знаете ли, -- ворчливо ответил старик. -- Я только вымыл ее и смазал синяки. Но она кажется вполне вменяемой. И магией ей мозги не отшибали тоже.

Ага, смазал он... сама тут через себя выкручивалась. Я сердито засопела. Захотелось вломиться к ним с криком: "Можете меня допрашивать и пытать. Я не вру. Я ничего не помню, ясно?"

-- Хм... положим... -- отозвался Одрин. -- Подождем Алиелора...

-- А не слишком ли жирно из-за нее... второго мевретта гонять?

-- Вот еще! -- в голосе Мадре закипало раздражение. -- Следы высмотрит да деревья расспросит -- говоруна с собой он взял. Поселки ближайшие, корчму. Лагерь военный. А на заставы -- летавок. Не пройти ей мимо -- с проводником или без. Да сунься сюда хоть свой без дороги -- Дальнолесье, как паутина, зазвенит.

-- Ну, вам оно лучше знать, мевретт. Ох как ведь лес-то закуклил. Поглядим еще, какая бабочка отсюда вылетит...

Что-то яростно скрипнуло.

-- Нам бы с этой разобраться... -- ответил Одрин. Я даже посочувствовала мевретту: у него дел до черта, а тут со мной еще мучайся. -- Видел я место, где ее дети нашли. Там берег мягкий, все следы, как на ладони, затереть как следует не получится. Да и не пробовал никто.

Мевретт помедлил.

-- Трое пеших там топтались, а потом к мосту шли. И еще вмятина -- будто тяжелое на берег затаскивали.

-- А не приплыла?

-- Допросил часовых. Незнакомых пеших-конных не видели, плеска не слышали. Но все равно... пусть и это Сианн проверит.

-- Не любишь ты племяша, сынок...

-- Люблю.

-- Дольмены не могли ее сюда закинуть? -- спросил дедка деловито. -- Да не срами меня. Тут за любую ниточку ухватишься...

Пробасил чуть погодя, словно поразмыслив:

-- Ох, и странно это все... Никто не видел ничего. Без проводника в Сердце леса не дойти... Ну будто Тулинни тут всех заморочила! -- Звингард рассмеялся, точно шмель прогудел. -- Нет, ерунда! Стражу Велит школил, а он командир правильный. Я бы парням поверил. Послушай, сынок: а вдруг это триллве?

Последнего слова я не поняла. Переступила с ноги на ногу: босые ступни стали подмерзать. И что ж у них везде мозаика да мрамор?

Мимо, равнодушно скользнув по мне взглядом, прошли стражники. Видимо, уже получили указания. А гибкие остроухие, то и дело метавшиеся туда и обратно, и вовсе делали вид, что меня не существует. Ну и пусть!

-- А скажи-ка мне вот что: почему ты с лекарем о таком говоришь?.. Ты бы это с мевреттами обсудил...

-- С кем?! -- голос Мадре поднялся до угрожающей вышины. -- С Идринн-недотрогой, что угодила в заложницы к моему... племянничку? Или с ним самим? Так он только песенки распевать горазд да на дев...

-- А Велит?

-- А у него и так обязанностей выше головы, -- в мелодичном голосе снова прозвучало раздражение. -- Мгла, и куда могла запропаститься эта несносная девчонка?

Мадре, проклиная на чем свет стоит, весь женский род и Темулли в частности, шагнул к двери, и я решила не испытывать судьбу, тем более, что наслушалась о себе достаточно.

А несносная девчонка отыскалась на кухне.

Я положила свои вещи за дверью и развернула зеленоволосую к себе:

-- Попроси у них... пожрать чего-нибудь, а то живот свело.

Темулли надула губки.

-- Пожрать... Пфэ... Ну, ладно.

Она вступила в переговоры и через пару минут вернулась с подносом.

-- Вот. Только, смотри, меня здесь не было! От тебя моя жизнь теперь зависит.

-- Я тебя защитю, -- пообещала я, не отрывая от еды взгляда. Пахло так... ну просто слюнки текли.

Мы уселись на пороге кладовой и накинулись на ветчину, хлеб и пирожки с капустой и яблоками, запивая сидром из кувшина. Проголодалась я, словно не ела три дня. Вполне возможно, что и не ела...

-- Да не, -- Тему махнула рукой, ломая хлеб. -- Сейчас, передохну -- вернусь. Я за дело наказана: лук у мевретта свистнула. Родовой. Ну, мы с Любом. А Звингард ворчливый, но хороший.

Я закашлялась и получила от Тему острым кулачком по спине.

-- Спасибо. Я понимаю, что он хороший... только все это мне как-то... непривычно... И Твиллег ваш, и этот еще... мевретт.

И призналась честно:

-- Всегда не выносила эл... вилин... Они такие утонченные, нежные, мудрые и безо всяких проблем. Махнули рукой, песенку спели -- и все у них есть. Не то, что у нас, -- даже кусок перестал лезть в горло. Я отложила его и подперла подбородок ладонью.

-- Слышь: кузнец у вас где? Собственно, мне касторовое масло нужно, кирасу с сапогами почищу, так натереть, чтобы не коробились.

-- Да я сама только позавчера приехала, -- Темулли подергала себя за острое ухо. -- А кузня, там, где службы, наверное. А элвилин -- они... мы хорошие. И неправда, бывают у них беды...

Она заморгала и поежилась. Брызнула с ресниц слезинками.