Дракон для жениха (СИ) - Светлана Крушина Викторовна - Страница 13

Пан Иохан обернулся. У двери, прислонившись к ней спиной, стояла и улыбалась посланница Великого Дракона. Сегодня на ней не было ни вуали, ни даже шляпки, и ничто не мешало разглядеть яркие солнечные блики в смеющихся карих глазах. Пан Иохан подумал было, что она ошиблась дверью, но ни в улыбке ее, ни во взгляде, не было ни малейшего намека на смущение или растерянность.

— Добрый день, барон, — сказала она так спокойно и просто, как будто они расстались только сегодня утром, после совместного завтрака. — Простите, что заставила вас ждать.

— Так приглашение исходило от вас? — кое-как совладав с удивлением, пан Иохан тоже старался говорить спокойно.

— Формально — от его императорского величества. Мне хотелось встретиться с вами, и я попросила вашего императора составить приглашение.

— Зачем же такие сложности? Что мешало вам просить о встрече от своего имени?

Посланница тихонько вздохнула.

— Мой… статус здесь предписывает некоторые правила поведения в вашем обществе. И встречи с абориге… с местными жителями в эти правила не укладываются.

На языке у пана Иохана так и крутился вопрос, чего ради она пошла на нарушение каких-то там правил, чтобы встретиться с ним. Впрочем, это был не единственный вопрос, который его занимал. Но дать волю любопытству было бы по крайней мере нетактично, и пан Иохан промолчал, надеясь, что дама в ближайшее время объяснит все сама.

По-прежнему улыбаясь, она прошла на середину комнаты и остановилась перед бароном в горделивой позе, положив одну руку на спинку кресла, а вторую заложив за спину.

— Вам известно, кто я? — проговорила она официальным голосом.

— Вы — дракон и посланница Великого Дракона… — в тон ей ответил пан Иохан. Не удержался и добавил: — Что бы под этим ни подразумевалось.

Великолепная улыбка даже не дрогнула.

— Сомневаетесь в существовании Великого Дракона?

— Сомневаюсь в существовании драконов вообще.

— Вы полагаете, что я — аферистка? — высокомерно осведомилась посланница.

Что я несу? — ужаснулся пан Иохан. Того, что уже сказано, достаточно, чтобы отправить меня в Лазуритовую крепость на пару десятков лет.

Дама смотрела на него с нескрываемым интересом.

— Вы всегда говорите то, что думаете, барон? Кажется, среди ваших… соплеменников это редкое качество. Впрочем, простите — я истязаю вас вопросами, а сама до сих пор не представилась. Меня зовут Улле.

— Улле?..

— Мое настоящее имя вам не осилить, — посланница снова улыбнулась, как будто прочтя его мысли. Подойдя к окну, она остановилась так близко к пану Иохану, что он вынужден был податься назад. Его снова обдало волной травяной свежести. Каким парфюмом она пользуется? Как барон ни ломал голову, никак не мог припомнить этот аромат. — Не возражаете, если я задерну шторы? По некоторым причинам мне хотелось бы, чтобы о нашей встрече знало как можно меньше людей.

— Понимаю — статус…

— Верно, статус. Конечно, это перестанет быть тайной, если мы с вами придем к соглашению…

Пан Иохан проглотил очередной недоуменный вопрос. Сказал только, слегка поклонившись:

— Я к вашим услугам, пани Улле.

— Панна, — поправила она спокойно. — Но скажите, барон, что означает эта ваша фраза? Просто вежливая формула или вы действительно готовы оказать мне любую услугу?

Разыгрывает она его, что ли? или издевается?

— В большинстве случаев это просто вежливая формула, — сдержанно ответил пан Иохан.

— А в вашем случае? Что лично вы подразумеваете, когда произносите эти слова? Вот прямо сейчас? Вы любезны и держитесь безупречно, но я вижу, что вы смущены и растеряны. Вы не понимаете, чего я от вас хочу. Так это?

— Так, — не стал отпираться пан Иохан.

Посланница Улле засмеялась, и тут произошла странная вещь: она как будто встряхнулась всем телом, и светская, немного надменная дама исчезла; перед бароном, подбоченившись, стояла лукавая задорная девчонка.

Он когда-то слышал о людях, в теле которых уживались сразу две души. Или, говоря по-ученому, разум которых делили между собой две личности, совершенно между собой несхожие. Причем сменять друг друга они могли с неподдающейся осознанию быстротой. Такие люди считались душевнобольными и содержались в особых клиниках. И вот сейчас пан Иохан заподозрил, что имеет дело с больной женщиной, иначе как объяснить произошедшую с ней перемену?

Но, с другой стороны, как душевнобольная попала в императорский дворец?

В полном смятении барон смотрел на смеющуюся Улле, не зная, что ему делать.

— Видели бы вы сейчас себя со стороны, — проговорила она сквозь смех. — У вас совершенно уморительный вид! Ох, простите, барон. Иногда мне еще бывает трудно сдерживаться. Эта форма… с трудом поддается контролю. Сейчас я успокоюсь. Вот так. Я уже спокойна.

Сумасшедшая, окончательно решил пан Иохан. Впрочем, похоже, не буйная. И то хорошо. Но как бы от нее отвязаться?

Или все-таки его водят за нос с какой-то загадочной целью?

— Скажите, барон, разве вам не будет приятнее, если мы поговорим как два разумных существа, а не как раздувшиеся от сознания собственной важности жабы? Мне лично кажется очень странным ваше поведение друг с другом. Если не ошибаюсь, у вас это называется манерностью? — Улле села в кресло, энергично закинула ногу на ногу и, снизу вверх взглянув на пана Иохана, покачала головой. — Мне говорили о вас, как о человеке, не слишком придерживающемся светских условностей и не подверженном суевериям. Именно поэтому я и выбрала вас, чтобы обратиться с просьбой…

— Кто вам говорил обо мне?

— М-м-м… некоторые ваши знакомые, — живо отозвалась посланница, принимаясь играть с длинной ниткой жемчуга, которая охватывала ее шею и спускалась на грудь. — От них я, кстати, узнала, что вы небогаты, честны, в юности служили в кавалерии и участвовали, кажется, в каких-то внутренних имперских конфликтах; сочиняете неплохие стихи — кстати, хотелось бы с ними ознакомиться, — любите сестру, чтите память покойной матери, преданы своему герцогу, с неохотой говорите о вашем отце, и вас не очень-то жалует императорский двор и церковь.

Все это Улле выпалила на одном дыхании. И чем дальше она говорила, тем сильнее возрастало изумление пана Иохана.

— Вы что же, наводили обо мне справки?

— Ну, в общем, да.

— Зачем?

— Там, в храме, вы показались мне весьма здравомыслящим человеком. Мне… захотелось узнать о вас побольше.

— И только-то?

— Разве это недостаточно веская причина? — Улле пожала плечами. — Так как же, правда это, что мне о вас рассказали?

— Со стороны виднее… особенно насчет стихов.

— О, да вы еще и скромны! И терпеливы: до сих пор ни о чем меня не спросили. Ну, почти ни о чем. Хотя очевидно, что вы так и лопаетесь от любопытства.

— Так уж и очевидно?

— Со стороны виднее, — поддразнила Улле. — Ну же, барон, спросите хотя бы уже, что мне от вас нужно.

— Что вам от меня нужно? — послушно спросил пан Иохан.

— Так-то лучше. Наконец, перейдем к делу, а то вы, люди, очень уж любите ходить вокруг да около. Итак. Мне нужно, барон, чтобы вы стали моим проводником в вашем мире — то есть, я имею в виду мир людей, — и познакомили меня с вашим образом жизни.

— В… каком смысле? — опешил пан Иохан.

— В прямом. Я хочу узнать, как вы, люди, живете. Познакомиться с вами поближе. Увидеть, каковы люди за пределами стен императорского дворца. Мне сказали, что вы вхожи в различные дома, вас принимают многие семейства, как знатные, так и нет. У вас нет предрассудков, и вы многое можете мне показать… и объяснить.

— Послушайте, сударыня… — проговорил пан Иохан, начиная закипать. — Я не знаю, кто вы такая… но крепко подозреваю, что вы меня с какой-то целью разыгрываете!

— То есть как это — вы не знаете, кто я такая? — удивленно округлила глаза Улле. — Этот вопрос мы уже обговорили.

— Я не верю, что вы — дракон!

— Вот как? Кто же тогда я?

— Обычная женщина, разумеется. Правда, при этом хитрая и расчетливая авантюристка, которая каким-то образом умудрилась убедить императора и Церковь в своей принадлежности к божественному народу! — пану Иохану очень хотелось добавить, что она еще и сумасшедшая, но по здравому размышлению он воздержался.