Дракон для жениха (СИ) - Светлана Крушина Викторовна - Страница 1

Annotation

После двухсотлетнего затишья в Империи вдруг появляются послы Великого Дракона, чтобы согласно древнему обычаю среди всех красавиц выбрать самую-самую и увезти ее своему господину в качестве невесты. В свиту невесте назначаются самые знатные и красивые девицы, а охранять и защищать в пути ее будут самые блестящие офицеры. Но есть в Империи люди, которые считают древний обычай позором и собираются помешать совершению божественного брака. А барон Криуша, столичный кавалер и известный бабник, спасаясь от собственного навязанного брака, попадает в свиту драконьей невесты и оказывается перед нелегким выбором…

Светлана Крушина, Ника Ракитина

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Эпилог

notes

1

2

3

Светлана Крушина, Ника Ракитина

ДРАКОН ДЛЯ ЖЕНИХА

Глава 1

Волосы у Эрики были мягкие и светлые, как лен, а глаза васильками смотрели из-под пушистых ресниц. Маленькие полушария грудей ‒ каждая без труда спрячется под мужской ладонью, — мерно вздымались и опадали под мягкой серовато-серебристой тканью нарядного платья. Кожа белая, как снег, и гладкая, а на щеках цвели розы, которые распускались все ярче с каждым разом, когда девушка встречалась взглядом с бледными аквамариновыми глазами пана Иохана. Тогда стыдливо склонялась белокурая девичья головка, а на дивные очи опускались ресницы.

Рядом с Эрикой сидела герцогиня Офелия, еще довольно свежая и красивая молодая женщина, фигуру которой портил огромный живот. Скрыть его были бессильны даже пышные драпировки платья. В подобном положении герцогине вовсе не следовало показываться на людях, но она с самого начала приема сидела рядом с золовкой, Дракон знает зачем. Правда, почти не поднимала головы от рукоделья, которое принесла с собой в шелковой шкатулке.

Приличия предписывали пану Иохану подойти и пригласить невесту на танец, но он предпочитал разглядывать ее со своего места. Не то чтобы он, упаси Дракон, стеснялся. Вовсе нет. Если бы настал такой день и час, когда пан Иохан заробел подойти к девице, это могло бы означать только одно: пора благородного барона нести на кладбище. И в другой раз, при других обстоятельствах, он с удовольствием прошелся бы с Эрикой пару туров в вальсе, ощущая под ладонью упругую плоть девичьего тела. И нашептал бы ей на ушко кучу глупостей, а потом любовался бы, как загораются румянцем нежные гладкие щечки. Но сегодня ему было не до танцев и не до милых глупостей. Грустно ему сегодня было. И Эрику пан Иохан предпочел бы вовсе не видеть, да только взгляд против воли притягивался к ее полудетскому личику — уж очень хороша была девица, просто на загляденье. Даже в нынешнем своем траурном настроении он готов был это признать.

Эрика снова низко наклонила голову, являя взорам идеально ровный пробор в гладко причесанных волосах, и пан Иохан усилием воли перевел взгляд на висящее напротив огромное живописное полотно в вычурной позолоченной раме. Таких полотен во дворце имелось изрядное количество — герцог был большим ценителем живописи, и его личная коллекция славилась на всю Империю, — но для пана Иохана все они сливались в одно, и различались разве что тем, что на одних нарисованы были женщины, а на других — мужчины. На этом, например, художник изобразил группу старцев, замотанных в алые и белые полотнища. Старцы были тощие и дряблые, седые их реденькие бороды воинственно топорщились, костлявые пальцы сжимали какие-то посохи, а глаза были устремлены к небесам, горящим таким нереальным багрянцем, словно кто-то перерезал глотку самому Великому Дракону, и облака вымокли в его крови. Пан Иохан решительно не понимал, зачем нужно было малевать этакое безобразие. Если уж чесались руки, то чего бы не нарисовать хорошенькую свеженькую девицу в чем мать родила? Все бы людям радость.

— Пан Иохан, — неспешно фланирующая мимо молодая дама с двухфутовым хвостом на юбке приветственно наклонила голову и стрельнула в барона многозначительным взглядом. Пан Иохан кисло улыбнулся ей в ответ и отхлебнул из бокала, про который уже почти забыл, изрядный глоток. Значительные взгляды дам и не менее значительные, но несущие совершенно иную смысловую нагрузку, — мужчин, успели уже утомить его за этот вечер. В глазах представительниц прекрасной половины человечества без труда угадывалась скорбь, а в глазах их спутников — злорадство. И за что мне все это? — подумал пан Иохан с мысленным стоном. Больше всего ему хотелось сейчас напиться, но это было никак, ну никак невозможно. Герцогу уж конечно не понравилось бы, упейся будущий зять в хлам на собственной помолвке.

Еще недавно он вовсе не собирался ни на ком жениться, рассуждая подобно множеству жизнерадостных холостяков: зачем связывать себя с одной-единственной женщиной, и тем самым жестоко ограничивать выбор, если вокруг порхает такое множество красавиц на любой вкус — толстушек и худышек, блондинок и брюнеток, совсем молоденьких и вошедших в возраст. Пан Иохан искренне любил женщин — вообще женщин, и они отвечали ему взаимностью. Но в один отнюдь не прекрасный день его призвал к себе герцог и спросил, глядя на него с улыбкой: «А не хотел бы ты, Иохани, жениться на моей сестре? В возраст вошла девица, и приданое за ней даю хорошее». Ответить «нет» было невозможно, и все же пан Иохан проговорил, взглянув в глаза сюзерену: «Без ножа режете, ваша светлость». На это герцог ответил еще более ласковой улыбкой — так могла бы улыбаться гюрза или черная мамба. «Обидишь Эрику — голову снесу, — присовокупил он так же ласково. — Хватит, Иохани, погулял — и будет. Ты знаешь, я люблю тебя, как брата, но, клянусь Драконом, мне надоело разбирать жалобы, которые приходят пачками, и в которых через одну разгневанные мужья и братья требуют призвать тебя к ответу». Таким образом, Эрике приготовлялась роль каторжного ядра, которое должно было сдержать прыть барона Криуши. Не соврал герцог: действительно любил своего вассала, как брата, и даже родной сестры для него не пожалел.

Интересно, подумал пан Иохан, а что сказала Эрика, узнав о своей грядущей свадьбе с первым бабником герцогства? Впрочем, вряд ли она вообще что-нибудь сказала. Говорят, она покорная и любящая сестра, и брату поперек слова не скажет (да и попробуй ему скажи…) Это тебе не Ядвися. А все-таки жалко девчушку, шестнадцать лет всего. Мечтала, небось, о романтическом юном принце…

— И как долго ты намерен подпирать стенку? — а вот и Ядвися, легка на помине. Пан Иохан скосил глаза на сестру: та сияла улыбкой и всем своим видом показывала, как ей нравится на этом приеме. Ее свеженькое личико раскраснелось от танцев, и она обмахивалась веером, от чего ее черные, круто завитые кудри так и плясали по оголенным плечам. — Почему не танцуешь? Боишься дамам ножки оттоптать?

— Надень накидку, — прошипел Иохан, игнорируя ее ехидный тон.

— Зачем? — наклонив голову, Ядвися окинула беглым взглядом низкое декольте и подняла глаза на брата. — Что не так?

— Не так! да у тебя вся грудь напоказ выставлена!

— Ну уж и вся. А ты хотел бы, чтобы я ходила как монашенка? Или как твоя невеста? — Ядвися кивнула в сторону Эрики, платье которой, хотя и сшитое из дорогой и нарядной ткани, отличалось весьма скромным, почти целомудренным покроем. — Так тебе больше нравится?

— Да, больше.

Ядвися прищурила на него золотисто-карие глаза.