Твой последний шазам (СИ) - Мартин Ида - Страница 5

Рассеянно слушая их болтовню, я бессмысленно глазел по сторонам и девчонку с красными волосами приметил издалека. Лица ещё различить не успел, а уже стопудово знал, кто это.

Её звали Тоня. Мы с ней в больнице познакомились, когда я к Тифу приезжал. Невысокая, но ладная и быстрая, будто вся на заведенной пружине. И лицо хорошее, располагающее. Шла она решительно, по-деловому, в наушниках, ковыряясь на ходу в телефоне. Я с интересом оценил её загорелые голые ноги в кедах, короткие джинсовые шорты, и уже собирался окликнуть, как она сама свернула к нашему подъезду и, подняв голову, молча остановилась.

Разговоры прекратились. Все также молча уставились на неё.

— Привет, — сказала она.

— Привет, — в один голос откликнулись мы с Артёмом.

— Этот так и не появлялся?

— Неа.

— Звонит хоть?

Глаза у неё были зеленые.

— Зачем? Мы ему что родители?

— Ясно, — Тоня помялась, собираясь сказать что-то ещё. Все ждали.

— Слушай, Артём, мне срочно нужен парень.

Артём недоверчиво вскинул одну бровь:

— Вот это поворот. Всего один?

— Не меньше одного.

— Прости, но я уже занят, — он стиснул Виту так, что та ойкнула. — А этих, хоть всех троих забирай. Сегодня акция. Три по цене одного.

— Мне на время. Просто помощь нужна, — Тоня покосилась на меня.

— А что делать-то? — подключился Тифон.

— С мамой поговорить, чтобы она меня из дома уехать отпустила. К Амелину.

— Ну нет, — Трифонов достал сигареты и прикурил. — Если что перенести или в лоб кому дать — зови, а с мамами…это вообще не моё.

— Никита, — Тоня вдруг резко развернулась мне, — ты идеально подходишь. Пожалуйста, поговори с моей мамой. Делать вообще ничего не придется. Просто прийти и сказать, что поедешь со мной. Ехать совсем не нужно, только сказать. Иначе они меня опять в розыск объявят.

— О, точно, Никитос идеальная кандидатура, — Трифонов хлопнул меня по спине так, что я закашлялся. — Моя мама его обожает.

— Идём?! На метро до моего дома отсюда десять минут, — Тоня смотрела прямо в глаза, как если бы хотела меня в себя влюбить, но когда она говорила с Артёмом, а потом с Тифоном, то и на них смотрела так же. Это была очень странная и волнующая манера. И я может согласился бы, если не услышал сдавленные смешки за спиной. Оглянулся, и парни загоготали в голос.

— Давай завтра, — сказал я, как можно небрежнее. — К разговору с мамой нужно подготовиться.

— Точно? — она прищурилась.

— Обещаю.

— Спасибо. Я пришлю тебе адрес. Родители приходят около восьми. Сможешь?

Я вспомнил, что завтра вечером как раз возвращаются бабушка с Дятлом и я, пожалуй, буду счастлив свалить на часок из дома.

— Да, конечно.

Тоня попрощалась со всеми и ушла. Какое-то время мы все провожали её спину взглядом, после чего Артём ткнул «зависшего» Макса в плечо:

— Что, Котик, ничё так шортики?

— Может, я с мамой поговорю? — задумчиво сказал Макс.

— Нет уж, — торопливо ответил я и, с плохо скрываемой гордостью, добавил. — Она сама меня выбрала.

— Да ты особо губы не раскатывай, — одёрнул меня Артём. — У неё с суицидником больная зависимость.

— В смысле?

— Ну любовь такая, что до смерти, — он громко рассмеялся и снова стиснул свою подругу. — Вот, как у нас с Витей.

— Ребят, — в первый раз за всё время подала она голос. — Мы на концерт опоздаем.

Никита

С Трифоновым я познакомился чуть меньше года назад, но за это время он успел настолько прочно обосноваться в моей жизни, что иногда казалось, будто присутствовал в ней всегда. Вместе с его появлением всё очень сильно изменилось. Особенно я сам.

До него вокруг меня царил сплошной хаос и неразбериха: у мамы родилась Алёнка, и они с Игорем отправили меня жить к отцу, с бабушкой, его новой женой Аллочкой и её сыном, Ваней, которого я на тот момент терпеть не мог. В голове у меня всё перемешалось, а в душе царил полный раздрай.

Я болтался одинокий, неприкаянный и никому не нужный. У меня не было никаких особых привязанностей или амбиций. Просто бестолково маялся, не зная, чем заняться и куда приткнуться, чтобы, наконец, всё успокоилось.

Трифонов же был надёжный и цельный, не без своих заморочек, конечно, но его уверенность и твёрдость притягивали всех без исключения, и я вцепился в них с отчаянием утопающего. Ни с кем и никогда я не чувствовал себя так спокойно, как с ним.

Мы купили по дороге здоровущий арбуз и отправились к нему домой. Но как только вошли во двор, Тифон вдруг остановился и, отрывисто бросив: «идём к тебе», торопливо почесал в другую сторону. Я припустил следом.

— Что случилось?

— Мужика у подъезда видел?

Я обернулся. У подъезда стоял довольно приличного вида мужчина лет сорока в яркой гавайской рубашке с попугаями.

— Ну.

— По мою душу. Раз пятый приходит.

— Зачем?

— Без понятия.

— Чего тогда нычешься?

— А то, что у меня с такими типами дел никаких быть не может. Мать про него ничего не знает, Зойка тоже, а остальное побоку. Не нужны мне сейчас напряги.

— Может, он с хорошим пришёл?

— Хорошим? — Тифон хрипло рассмеялся. — Издеваешься? К тебе кто-нибудь приходил с хорошим?

— Может, у тебя какой-нибудь родственник миллионер откинулся, и этот чувак пришёл наследство тебе предложить?

— Ага. Сто раз. Если честно, даже знать не хочу, что за тема.

— Накосячил?

— Специально не косячил, а там кто его знает?

У Тифона была удивительная способность в любой, даже самой мелкой ситуации, попадать в какую-нибудь историю.

Иногда эти истории заканчивались благополучно, как, например, с катанием в метро, когда мы вместо того, чтобы выйти на конечной, остались в пустом вагоне.

Лёха заверил, что поезд просто описывает круг и выезжает на противоположной платформе, и что они сто раз так делали по приколу. Мы действительно всего лишь проехали через тоннель, как от одной остановки до другой, ничего интересного, но на станции нас запалила тётка-дежурная и пришлось сломя голову мчать от неё и полицейских.

Но, так случилось, что на самом верху, перемахнув через турникеты, Трифонов сбил с ног мелкую девчонку с кошачьей переноской. Девчонка упала, кошка выскочила, и вместо того, чтобы уматывать, Тиф кинулся ловить кошку. Полицейские тоже стали ловить кошку. Часа два ловили, пока та с перепугу не шмыгнула в закрывающиеся двери уходящего поезда, куда Трифонов, следом за ней, успел заскочить.

В итоге, кошку он таки поймал и вернул хозяйке, все обрадовались и о «злостном нарушении» забыли.

Однако гораздо чаще какой-нибудь пустяк, вроде глупого баловства в бутике, тянул за собой дурацкие последствия.

В тот день мы отправились в торговый центр с Зоей. Она долго сопротивлялась, зная наперед, чем это обычно заканчивается, но я тогда ещё не знал, поэтому сначала не понял, почему, как только прозвенел звонок с последнего урока, она так быстро рванула в раздевалку, схватила пальто и попыталась незаметно выскочить из школы.

Мы решили пойти посмотреть, что делать будет. Дошли до магазинчика с косметикой в торговом центре. Зоя остановилась возле полки с помадой, мы спрятались за стеллажом. Лёха сказал что-то вроде: «Переходим к плану Б» и куда-то исчез, а потом нарисовался уже рядом с Зоей. Она подняла голову и как закатится на весь магазин.

Лёхино лицо целиком, даже губы, покрывал густой слой чего-то очень жирного и белого, глаза же по самые брови были вымазаны черной краской. Зрелище смешное и жуткое.

Моментально к нам подскочили две продавщицы и принялись зло ругаться на Лёху, а после переключились и на нас. Тифон сказал, что этого придурка мы видим в первый раз. Оскорбившись, Лёха схватил с полки флакончик духов и брызнул ему в лицо. Тиф тоже немедленно вооружился и выпустил в Лёху ответную струю.

Продавщицы громко раскричались, одна побежала за охранником, а вторая отбирала у парней флаконы, но те хватали другие и перестреливались ими.