Я попал в ЛитРПГ-2, или как прокачать суккуба (СИ) - Чехин Сергей Николаевич - Страница 42

Но вот проклятый холм позади, а впереди — ложбинка с пятачком ровной земли с футбольное поле. По краям — заслон густой дубравы, посреди — округлое озерцо со студеной водой, а у берега здоровенная точно баобаб ивосакура, сплошь усеянная жирными — с кулак — светлячками.

В янтарном сиянии горели костры — эльфы жарили дичь, тихонько напевали, купались и починяли броню. На хмурых физиономиях темнели косые волнистые линии — охряные, черные, красные, зеленые, синие. Все в шкурах и амулетах, при коротких луках, копьях и пращах — с виду неказистые первобытные поделки, но в умелых руках (а в мастерстве мятежников сомневаться не приходилось) страшная сила, способная на раз-два размотать любого латника.

Навскидку — чуть меньше сотни, хотелось бы больше, но на добровольцев не жалуются: явились — радуйся, могли бы и на фиг послать. На наше появление повстанцы отреагировали вяло: убедились, что не враги, и продолжили заниматься привычными делами. Но когда приблизились, сработал сюжетный скрипт, и все как один встали, склонили короткостриженые головы и протянули Ковен оружие в знак признания ее неоспоримого лидерства. И лишь дюжина бойцов под руководством древнего загорелого дочерна и оттого похожего на изюм старика держалась обособленно, смотрела с вызовом и не выказывала ведьме ни капли уважения.

— Рорх, — устало выдохнула девушка. — Сейчас начнется...

— Кто это? — спросил, стараясь не встречаться с воинственным старцем взглядом — уж больно злобно тот пялился, потряхивая серебристыми космами и сжимая посох похожими на узловатые коренья пальцами.

— Мой дед. Думаю, пришел только за тем, чтобы разнести нашу задумку в пух и прах.

— А он может? В смысле, другие его послушают?

— Рорх — друид, сильнейший из колдунов холмов. И язык растет откуда надо. Захочет — добьется чего угодно.

— И что нам делать?

— Стоять на своем, — Ковен поморщилась. — Я должна еще раз озвучить причину сбора. Идите к моим ребятам — вон они, на берегу — и ждите. Надо будет — позову.

Так и поступили. Вожак тем временем взобралась на самый толстый корень dahr’aeloya аки Ленин на броневик, вскинула клюку над головой и крикнула:

— Братья и сестры! Последний раз мы собирались в зачарованной роще год назад, когда решали, как быть с Гильером. В тот день, — пята посоха ударила в корень, а колдунья оперлась на оружие, как на стойку микрофона, — мы сделали выбор — любой ценой защищать новый дом, но никогда не спускаться с холмов. Пришла пора это изменить. К нам движутся отряды из степей и болот, а вместе с ними — поборники и все неравнодушные нашей общей беде. Они идут, — девушка повысила голос, — чтобы освободить Эльфер от садиста и убийцы. Они идут, чтобы каждый мог жить, как захочет, носить, что захочет, и молиться, кому захочет. Они идут, чтобы нашу родню не сжигали живьем, не пытали и не сажали на колья за кусочек мяса или неправильное слово. И я считаю, что нам нужно идти вместе с ними — прямиком на Эль-Тиран!

— А я считаю, — проскрипел Рорх, шагнув из шайки единомышленников, — что нам еще рано подыхать! Мы знаем холмы лучше кого бы то ни было. Исчезаем и появляемся будто призраки — и потому еще живы и храним былые порядки. Но на равнине от наших знаний нет проку! Нас передавят, словно муравьев на ладони! Как и тех дураков, что повелись на пустые посулы! Эль-Тиран не взять даже общим усилием. Любая буря проходит — и эта пройдет. А нам, эльфам, спешить некуда!

Мятежники зашептались, завертели головами. Пока никто не спешил вставать на сторону старого баламута, но зерна сомнений упали в благодатную почву, а значит, споры и кривотолки — лишь вопрос времени, а там и до раскола рукой подать. Но тут рядом с ораторшей неожиданно встала девчонка из колодца и в полный голос произнесла:

— Да неужели?! Мой лагерь тоже так думал! Расслабился, потерял бдительность — и вот перед вами единственная, кому повезло спастись, и то с посторонней помощью! Нас не трогают не потому, что мы сильны и опасны. А потому, что не доставляем проблем, как болотники и степняки. Сидим на отшибе и носу отсюда не кажем! Но рано или поздно Гильер перебьет всех врагов, и буря в тот же миг накроет холмы! Но уже некому будет нас защитить!

— Чепуха! — рявкнул Рорх. — Подумайте, кому вы доверились? Человеку! Hai’seann! Чужаку! Кто знает, чьей воле он служит и какие цели преследует? Что если это один из наймитов Высших — интриган, шпион и смутьян, явившийся, чтобы заманить нас в ловушку?! Неужто жажда мести затмила ваш разум?!

— Дед достал, — буркнул я.

— Хочешь, поговорю с ним? — спокойно предложила суккуба.

— Поговоришь? — повернулся к спутнице и нахмурился. — В смысле, просто побеседуешь, выскажешь доводы и попытаешься переубедить? Или это намек в духе «нет деда — нет проблемы»?

— Первое, — Хира улыбнулась, но ее улыбка мне совершенно не понравилась.

— Ладно, — нехотя согласился, не видя иных альтернатив, но на всякий случай предупредил: — И никакого рукоприкладства.

Демоница подмигнула и ушла, а дебаты продолжились, и в отличие от знаменитой словесной дуэли на киевском стадионе, фаворит не казался столь очевидным, а общественное мнение качалось из стороны в сторону как дерево в ураган.

— Жажда мести?! — Ковен всплеснула руками. — При чем тут вообще месть? Мы пострадали от новой власти в разы меньше, чем собратья из других земель! Конечно, каждый из нас мечтает избавиться от пришельцев, но дело не во внезапной вспышке ярости, а в шансе! Человек, к которому ты отнесся со всем презрением, дал нам возможность развеять бурю! И эта возможность вряд ли повторится в ближайшем будущем. Или сейчас — или никогда!

Воины перестали гудеть и медленно кивали, слушая вдохновенную речь.

— Без нашей помощи повстанцы обречены, — Ковен обвела толпу навершием клюки. — И однажды кто-нибудь спросит — а где были вы, когда другие эльфы проливали кровь ради общего будущего? Как посмели отсиживаться за чужими спинами? Хотите, чтобы нас запомнили как трусов?

— Нет! — луки, копья и пращи взмыли над макушками.

Ожидал, что старик снова возразит, но тот на удивление промолчал — и вскоре стало ясно, почему. Рорх о чем-то общался с прислужницей, и, судя по хмурому взгляду и обступившим пару соратникам, на добрые слова суккуба могла не рассчитывать. Напряженный разговор продолжался с минуту, после чего Хира вернулась и с отрешенной миной скрестила руки на груди.

— Как все прошло?

— Хорошо. Дед пообещал не бузить.

— Вот так просто? — у меня аж рот приоткрылся, как у Кристен Стюарт в лучшие годы. — Как тебе удалось?

— Забыл о моем хобби? — девушка водрузила на нос воображаемые очки. — Убеждать и договариваться — мое призвание.

— Погоди, — на смену искреннему изумлению прокралась тревога. — Так ты убедила или договорилась? Это две большие разницы.

— Да забей, — подруга отмахнулась и сосредоточилась на речи вожака. — Все на мази.

— И только так одержим победу! — возопила Ковен, и все без исключения мятежники принялись вразнобой ухать, орать и трясти оружием. — Отпразднуем же, братья! Для многих этот пир станет последним, но лучше погибнуть вольным волком, чем жить цепным псом!

Рев усилился, словно у колонок на сцене выкрутили громкость на максимум. Но я стоял как истукан, думая о словах Хиры, покуда всеобщее беснование не подхватило неодолимым водоворотом и не унесло в омут бесшабашной вакханалии. Если прежде повстанцы держались каждый своего цвета, то теперь толпа смешалась, и никто не обращал внимания на полоски и прочие знаки различия. Разобщенные костры сложили в одну огромную кучу, и чтобы не размениваться по пустякам, притащили из дубравы несколько сухих ветровальных стволов и раскормили пламя до высоты в три человеческих роста.

Хорошо, что поляна надежно защищена от ветра, иначе скачущих вокруг смельчаков ждала бы незавидная участь. Поначалу эльфы просто носились как угорелые, оглашая округу заливистыми кличами, затем пара ребят с ирокезами догадались выбить у быстро опустевших винных бочонков днища и натянуть тонкую кожу. Вооружившись выструганными на скорую руку колотушками, новоиспеченные барабанщики принялись выбивать в меру агрессивный ритм, напоминающий безумный микс макарены, традиционной ламбады и японских тайко.