Я попал в ЛитРПГ-2, или как прокачать суккуба (СИ) - Чехин Сергей Николаевич - Страница 32

Вздохнул и свесил голову — логика странная, но напарница права в одном: скажи она пару дней назад, что хладнокровно расправилась с живым человеком, не предупредив и не спросив моего мнения, и это закончилось бы весьма плачевно для наших отношений. Но то было бы пару дней назад.

Макар осторожно отстранился от подруги и склонился над телом. Средним и указательным пальцами зачерпнул сгустившуюся кровь с шеи и провел по своему лицу — прямой линией ото лба к заросшей щеке, через влажные веки и напухшую каменным желваком скулу.

— Я отомщу, — прохрипел великан и отшагнул.

Вот так коротко и просто — без рассказа о былых подвигах усопшей, обещаний встретиться в иной жизни и перечислений кар и зверств, что выпадут на долю выродка, когда его (вне всяких сомнений) достанут из-под земли. Но в этой емкой фразе таилась такая угроза, какую не смогли бы передать и несколько абзацев клятвенной речи.

Вальхалла смочила подушечки и провела черту, и, несмотря на разводы соленой влаги, кровь въелась в кожу глубже татуировки.

— Я отомщу, — рыжик всхлипнула в последний раз и встала рядом с товарищем.

— Ладно, — буркнул Макар. — Пора.

— Еще нет.

Пересилив тошноту и головокружение, на одеревеневших, как ходули, ногах приблизился к распростертому телу и преклонил колено, точно рыцарь перед посвящением. В какой-то мере это и есть обряд инициации, вернее — первый его шаг, а сколько их всего будет, и к чему приведут — к победам или поражениям, радостям или лишениям — вряд ли кто-либо сумеет предсказать. Но это — мой первый экзамен на переход из ипостаси неуверенного наивного нелюдима в иной уровень: лучший, худший — неясно, однако путь закончится лишь тогда, когда кровь убийцы смоет с лица бурую полосу.

— Я отомщу.

Соратники недоуменно переглянулись и нахмурились, глядя на меня.

— Уверен? — с нотками настороженности уточнила Валька.

— Это не просто дань уважения, — проворчал бугай. — Такими словами не разбрасываются.

Выпрямился и посмотрел каждому в глаза — достаточно долго, чтобы не оставить причин для сомнений и подозрений в нерешительности.

— Я не бросаю слов на ветер. Никаких.

— Хм... — великан снова смерил меня хмурым, но будто бы другим — новым — взглядом и протянул ладонь шириною с чайное блюдце. — Тогда добро пожаловать в «Побратимы».

От погребального костра единогласно отказались. Во-первых, слишком долго, а счет уже давно пошел на часы. Во-вторых, Макару не терпелось сжечь ко всем чертям всю баржу, прошедшую долгую дорогу от символа дерзких успехов к угрюмому застою и позорной капитуляции. Ведь никогда прежде доски старого корабля не орошала кровь членов клана, а теперь и от былых заслуг, и от самой группы единомышленников остались только блеклые воспоминания в тени полузабытой славы.

Опрокинув бочку с маслом, рыцарь швырнул под лестницу фонарь и спрыгнул на остатки причала за мгновения до того, как из люка поползли языки жадного пламени. Всего за пару минут деревянный исполин обзавелся пышной огненной шапкой, раскачивающейся на ветру как стог подожженной соломы. Вот и все. Жил себе человек, клюнул на легкий заработок и сгинул в неизведанных далях, так и не попрощавшись, не перебросившись строчкой с родными и друзьями. Был ли у Евгении парень или муж? Семья, дети? Из какого города, кем трудилась, чем развлекалась в свободное время? Как вскоре выяснилось, жрица очень не любила личные разговоры и почти ничего не поведала местным приятелям.

А пепел уже не приоткроет завесу тайны. И некому положить цветы на могилу, потому что и могилы-то никакой нет. И сколько таких «неизвестных солдат» по всему Иринору, сожранных чудищами, оставленных на растерзание диким животным, заблудившихся в непроходимых чащах и туманных болотах, провалившихся в бездонные пещеры или утонувших в бескрайних реках? Даже если выберусь отсюда и призову к ответу разработчиков, даже если выясню адрес Жени и сообщу близким страшную весть, чтобы отец наконец перестал оббивать пороги, а мать выплакала последние слезы... Сколько еще трупов никогда не удастся опознать? Сколько еще жертв бесследно поглотит эта проклятая игра? А может, это не игра вовсе? Человек в черном, договор, странный мир, полный ужасов, боли и коварства? Да нет... Так не бывает.

Мы стояли у воды — четыре силуэта на фоне ревущего пожара, и безучастно смотрели на схватку протуберанцев и сполохов.

— И что теперь делать? — выдохнула воительница, задав вопрос, о котором размышлял каждый из нас.

— То, что давно хотели, — прорычал Макар, закинув молот на плечо. — Еще с первых дней, когда чужаки устроили беспредел. Раз Хорват спелся с Гильером — значит, пора кончать обоих. Я отправлюсь в степи и тонко намекну, что неплохо бы освободить Пресмелую Деву, пока та еще жива. Ты, Валюш, поищи наших — Женьку любили многие, уверен, не мы одни захотим отомстить. А потом заскочите к болотным. Уж эти-то ребята не откажутся вернуть себе Эльфер. Вы же, — верзила резко повернулся, вынудив нас с демоницей невольно вздрогнуть, — скачите на север, в холмы. Там собрались не только мятежники, но и беглые язычники и колдуны — все те, кому новая власть обещала костры и пытки. Задача не из легких, но, думаю, поклонники темных наук сумеют найти общий язык, — рыцарь подмигнул и хлопнул по плечу. — Если все пройдет удачно — мы сами вас найдем. А если нет... что же, апните третий и валите из гребаной дыры как можно дальше. Эту помойку уже сам демиург не спасет.

Не сказав больше ни слова, побратимы запрыгнули в седла и умчали вверх по склону. Нам же еще предстояло выбрать коней — благо в зарослях пасся целый табун бесхозных маунтов. В далеком-предалеком детстве довелось разок покататься верхом — на конной экскурсии в Крыму. Тогда диковатому двенадцатилетнему пареньку с отросшими патлами (длинные волосы — это же круто, ага) инструктор выдал беременную клячу с двумя жеребятами. И знаете — хоть и пришлось плестись в хвосте колонны, но поладил со спутницей практически сразу. Характерами сошлись, не иначе — молодая мама оказалась такой же тихой, безропотной и спокойной, как и наездник, и прекрасно слушалась без понуканий, дерганья вожжами и «пришпоривания» кроссовками по бокам.

Наверное, поэтому и выбрал низкорослую белоснежную лошадку с огромными черными глазами и ниспадающей до середины груди пушистой гривой. Уже и не вспомню, кому маунт принадлежал прежде — то ли наемнику, то ли гильерцу, но лошадь без каких-либо проблем и брыканий откликнулась на зов, выбралась из зарослей и ткнулась мокрыми губами в протянутую ладонь. Погладил красавицу по шершавому носу, округлым, что у хомяка, щекам и бережно взял под уздцы. Зашел с боку — животинка стояла как вкопанная и лишь нацеливала в мою сторону уши — и взялся за луку. Стопу в стремя, рывок, ногу через круп — готово. Не сложнее, чем оседлать «козла» в школьном спортзале. Легкое касание пятки — и кобылка пошла вперед. Вожжи влево-вправо — и мгновенная, без лагов и пинга, смена курса. С управлением разобрался — все шикарно, осталось придумать кличку.

— Пожалуй, — чуть склонился ко вскинутым над макушкой «локаторам», — назову тебя Уклейкой. Не против?

Лошадь ответила молчаливым согласием.

— Пф-ф-ф... — Демоница с насмешкой осмотрела мой выбор и хохотнула. — Ты бы еще палку между ног просунул и поскакал — и то быстрее бы вышло.

— Ну, найди получше, — спокойно ответил, поглаживая кобылку по шелковистым прядям.

— Ну и найду.

Хира с важным видом углубилась в камыш, чтобы дюжину секунд спустя вылететь оттуда кувырком через голову. Следом выбежал черный как смоль жеребец из породы боевых да норовистых, взрыл копытом песок и с предупреждением фыркнул, прежде чем удалиться.

— Ты в порядке? — уже собрался нестись на выручку, но суккуба встала и отряхнула рельефный живот, где наливались синевой фингалы в форме подков.

— Кто-то сейчас огребет, — прислужница закатила рукава и, опустив рога, зашагала за обидчиком.

— Хира! — спешился и рванул за ней. — Поедем вдвоем, места хватит.