Живая машина. Книга V. Истоки ненависти (СИ) - "StarStalk147" - Страница 57

Правая ладонь Кадаслы неожиданно сузилась и пошла волнами. Урси почувствовал очень сильное давление на виски, словно его голову сжали прессом. А рука новус продолжала меняться, становясь единой с металлической наручи, и превращаясь в изогнутое лезвие. Тянущееся от локтя, оно едва заметно светилась, одновременно рассекая воздух и пространство «истинного» мира.

— Вот поэтому, — на лице Баастар не осталось ни капли дружелюбия. Сейчас перед ними сидела беспристрастная судья, защитница ноосферы, готовая вынести вердикт своим клинком, — и мне, и Юмене, и большей части Оперетты больше пятисот лет. Это феноменальный для человека возраст, и добиться такого мы смогли только благодаря генной инженерии и псионике. Но цена за вечную молодость невероятно высока, — она расслабилась, снимая концентрацию, а вместе с ней и «убирая» клинок, — мы лишились будущего. Поэтому сейчас, единственный способ пополнить численность новусов — искать их среди людей. Мы — новый виток эволюции человека. «Хомо новус». И переступая через собственное эго, мы принесли своё будущее в жертву, ибо наш долг — передать потомкам знания ноосферы, дабы взрастить новую человеческую расу, готовую отправиться к звёздам.

Наступила неловкая и напряжённая пауза. Кадасла всё ещё смотрела в глаза растерявшемуся Камманду, но уже более доброжелательно. Поезд разогнался окончательно, с грохотом проносясь среди деревьев. Когда они покинули городскую черту, в вагоне включились обогреватели, защищая от крепкого мороза снаружи.

— Молодым новусам приходится совершать чудовищный выбор, — Юмена осталась невозмутима к демонстрации силы Кадаслы, — генетические модификации, что меняют наши тела, останавливают процесс старения и постоянно обновляют клетки организма, однако вместе с этим уничтожают яйцеклетки и сперматозоиды, останавшивая все функции гениталий, как источник «вредных эмоций»… — она прерывисто вздохнула. — Мы много раз пытались остановить это псионикой, воздействовали, пытались изменить, но… либо ты белолицый новус, либо ты родитель. Другого нам не дано.

— Хм, — Урси переглянулся с Арги, хитро улыбнувшейся его догадке, — кажется, я знаю, чем заинтересовать Хор. Только бы Ассур не начал опять задирать нос…

========== Глава XII. Призма восприятия ==========

Вопреки ожиданиям, поезд двигался очень быстро. По словам Кадаслы, они уже пересекли границу Татии и сейчас двигались по территории Союза Княжеств Лимнерия. Ночь наступила быстро, и в грузовом вагоне, наскоро перестроенного под пассажирский, загорелись лампы, в отличие от кайлитийских, мягкого золотистого света. Вагон разделили на две части. Первая, самая маленькая, отводилась под оружие и личные вещи, возложенные на платформу в виде брони Минота. Остальную часть беоты обустроили под временные казармы, положив спальные мешки у стен, а сами уселись прямо на пол вокруг приземистого столика. В углу весело гудел обогреватель, подрагивая от резонанса защитной крышкой. Пользуясь отсутствием Лупо, Рэтси уже вовсю откупоривал заветные бутылки с ромом и виски, вызвав у оставшегося с ними новуса немалое удивление.

— Нешто и вы горазды употреблять алкоголь? — изумлялся он, манерой речи выдавая в себе лимнерийца. Белая туника косого покроя ярко выделяла его среди чёрных комбинезонов беотов.

— Эта пагубная привычка появилась в среде анимагенов сравнительно недавно, — Лиззи осуждающе посмотрела крыса, с дюжим профессионализмом разливающим янтарную жидкость по металлическим стаканам, — некоторые особо ушлые представители нашей цивилизации воспользовались элементарным незнанием…

— Чешуйка, я тебя умоляю, — закатил глаза Рэтси, протягивая ей стопку, — я, конечно, готов слушать тебя хоть вечность, но давай сейчас ты не будешь занудствовать.

— Я… ты?! — она даже задохнулась от возмущения, сама не заметив, как приняла из его рук стакан. — Что ты себе позволяешь?! Как заместитель командира…

— Кано, идём, — совершенно не обращая на неё внимания, крикнул серый беот в сторону окна позади, — не разрушай складывающуюся традицию отмечать важные события стопкой доброго виски!

Пёс стоял у маленького дежурного окна высунув морду наружу и едва ли не вывесив язык. Голубые глаза горели неподдельным счастьем, ощущаемым остальной компанией. Услышав своё имя, он обернулся и, улыбаясь во весь рот, подошёл к приземистому столику, за которым сидели «Сигма» и новус Агний, молодой телепат с голубыми, как небо, глазами. Светлорусые волосы, лежащие на плечах, покачивались в такт движению поезда, а сам юноша со знанием дела рассматривал початую бутылку виски «Лепестки грёз».

— Старая марка, — констатировал он, с уважением поджав губы, — я уж думал, в Нелии перестали его производить.

— Может, и перестали, — пожал плечами Рэтси, — «технократы» изготавливают его по найденным рецептам на заводах старой страны, но сами-то заводы давно стояли. Нелия ж практически ничего, кроме техники, не производила.

— Верно, — согласился новус, — к тому же, Нелия всячески отвергала нашу помощь, даже невзирая на общее прошлое. Полагаю, дорвавшееся до власти ответвление «Аревирского Рассвета», именующее себя «Хранители Жизни», не нашло ничего лучше, токмо как сосредоточить военную мощь в своих руках дабы иметь хоть какое-то политическое влияние.

— Коррупция и обнищание населения разорили страну до основания, — заметила Лиззи, — установившаяся со времён Ферранта Сеттера военная хунта, переросшая в настоящую клептократию, повлияли на население, а распространявшаяся в то время философия невежественного материализма поставили точку в моральном облике рядового нелианца. В результате, многие ударились в охоту за наживой путём контрабанды и «чёрной» археологии.

— Так, — у Вульпи даже голова закружилась от потока мудрёной речи, — давайте, я скажу тост, а потом вы продолжите рассуждать о… э… о чём рассуждали, короче. В общем… — он деловито прокашлялся. — Мы — первые анимагены ступившие на другой материк, первопроходцы для всего нашего народа! Пусть мы прилетели сюда и не в мирное время, но всё же мы здесь. Поэтому давайте выпьем за прибытие!

Под одобрительные восклицания, они дружно чокнулись. К восторженной радости Рэтси, Агний принял участие в их празднике, вполне себе оживлённо беседуя на совершенно отвлечённые темы. «Он совсем не похож на наших нотов, — подумал Вульпи, глядя как светло-русый новус смеётся над очередной сальной шуточкой крыса, — те гордые, высокомерные. Не представляю себе какого-нибудь Каллидуса на его месте». Поначалу они очень настороженно отнеслись к забравшемуся к ним в вагон псионику. Хотя Юмене и удалось заслужить их доверие, но это не относилось к остальным новусам Хора, однако вскоре друзья поняли, что Агний, так он представился, совсем не горит желанием выжечь им мозги и подчинить своей воле. Напротив, он живо интересовался их укладом жизни, повседневными делами и особенно взаимоотношениями между сериями.

— То есть ноты завсегда возглавляют ваши сообщества? — изумлённо воскликнул он. — И ни беоты, ни анроты никогда не пытались оспорить их власть?

— А зачем? — озадачился Минот.

— Действительно — зачем? — Кано пожал плечами. — Они ж умные и вообще видят будущее и всё такое.

— А ещё могут поднимать предметы телекинезом! — подсказал Вульпи.

— И читать мысли!

— И разговаривать на философские темы!

— Но способности ведь не гарантируют, что они справятся с властвованием, — возразил Агний, — ведь тот анимаген, Эксплар, тоже был нотом, но при этом являлся и тираном!

— Это да, — вмешался в разговор Рэтси, видя, что у его друзей разом закончились аргументы, — но ноты — не однородная масса. Нельзя судить по одному представителю всю серию. В конце концов, и среди беотов и анротов также есть предатели и ублюдки. Да и потом, кто, если не псионик, справится с управлением лучше?

— Но это же дискриминация! Разве беотам и анротам не обидно за то, что ими властвуют только ноты?

— Это разделение обязанностей. Общество анимагенов тем и гармонично, что каждый знает, на что он способен и какой вклад может внести. Вряд ли даже самый умный анрот сможет сделать больше, чем Вестник или даже Сантия. Я уж не говорю о таких гигантах мысли, как Лоту, Прайм, Ассур или Соф. И это не потому что анрот тупой или не смыслит в политике, а потому что ноты к этому приспособлены лучше. С другой стороны, даже самые могучие псионики вряд ли бы справились с работой архитекторов, инженеров или химиков. Опять же, не потому что они неуклюжие или чего-то не знают, потому что анроты и беоты понимают в этом больше. Каждому своё.