Сны голубого цвета (СИ) - Арсе Доминика - Страница 47

В полутьме рассмотрела третьего. Злоумышленник хлопал глазами, не понимая в чем дело. Я подскочила и двинула железной палкой по ноге. Тот вскрикнул и похромал прочь. Тем временем лагерь стал просыпаться. И не только наш, но и соседи, стали включаться фонари, в лесу началось заметное оживление.

Под шумок преступникам удалось скрыться. Но это было уже не важно, главное, что отбилась.

Всполошив лагерь и никому ничего не объясняя, я двинулась в свою палатку и уснула мертвым сном. Кажется, я победила зло не только в этом мире. Но и в том дала отпор. Не знаю, как это скажется на герцогине. Если она конечно настоящая, а не воображаемая. Черт его знает, что там творится в потемках моего сознания. Все это не нормально.

Подъем был ранним. И тяжелым. Холодное мерзкое утро с влажным туманом. Немытые, помятые лица, мерзкий привкус во рту, кто — то взрослый настойчиво и истошно орет, как кот, оставшийся на ночь без еды… По утвержденному директором плану сегодня мы были в распоряжении военных. А они с нами церемониться не стали. Часов в девять начали поднимать и строить. Строго так, будто мы уже в армии служим.

На тех, кто пил, было жалко смотреть. Особенно на Веронику. Лицо опухло, губы высохли, глаза в красную сеточку, вид такой, что вот — вот стошнит снова. К счастью для заговорщиков, Григорьевна приплелась не в лучшем виде, хоть и хорошенько накрасилась. И ей, похоже, было плевать не только на опухших ребятишек, но и на неубранные банки со склянками.

— На завтрак стройся в две колонны! — Раздался голос Давыдова с мощной хрипотцой. — Ирина, вашего присутствия не требуется, завтрак для управления накроют в домике.

— Спасибо, Сергей Юрьевич, — прохрипела классная, продрала горло, что — то еще хотела сказать, судя по выражению лица, но с задумчивым видом затерялась в общей суете, а потом и вовсе пропала.

Завтрак у большой зеленой палатки. И снова военные раздают пищу. Чувствуя себя более — менее бодро по сравнению с некоторыми, я получала некое удовольствие и силу.

Заметила, что некоторые одноклассники посматривают на меня неоднозначно, шепчутся. Насмешек нет, скорее настороженность. В полицию никто не заявил, судя по тому, что никто тут из представителей закона не маячит. Ночное происшествие, похоже, проигнорировано. Побоялись признаться, что пили? Хотя признаваться и не требовалось, достаточно стоять рядом со взрослым, тот все поймет. Странно, у меня самой все, как в тумане. От ночных впечатлений не осталось и следа, несмотря на то, что меня чуть не задушили. Вот и подтверждается теория, что во сне человек может натренироваться или что — то эффективно заучить.

На раздаче Гриши не было. Ни того, кто мне понравился, ни другого. Спросить у военных я стеснялась, и только лишь больше переживала, заглядывая каждому в глаза и собирая какие — то ответы своим подсознанием. В общем, я с утра перемудрила сама с собой. В итоге поклевала кашку пшенную чуть — чуть и яйцо надкусила, что раздавали.

Покушав, неровный строй двинулся на полигон под руководством вчерашнего старшины. Сам Давыдов исчез еще с начала завтрака. Но долго о нем скучать не пришлось. Он ждал нас на стрельбище! Куда всех и привели. А что это стрельбище, написано было на большом красном знаке уже к концу пути.

Построили у двухэтажного здания, похожего на диспетчерскую аэропорта, только гораздо меньших размеров. Разделили на группы и приставили к каждой по венному. Все парни бравые, на наших девочек засматриваются. А те в ответ глаза прячут, некоторые не успели как следует накраситься. Это выглядело забавно при подъеме. Если представить табуны кавалеристов, несущиеся туда — сюда, разрывающиеся снаряды, рукопашные схватки, и тут на фоне всего этого девчонка дрожащими руками в кривой вороватой позе спешно малюется.

По территории у больших стендов с кучей мелких и непонятных рисунков с газетным текстом в придачу были расставлены столы со всякой военной всячиной. У столов стояло по одному военному с военными планшетками, они, похоже, к этим точкам прилагались. Звали эти места «учебными точками».

Все классы, в том числе и наш, разделили на две части и развели по учебным точкам. Занятие оказалось об устройстве пистолета «Макарова», которое вел высокий черненький парень, на вид не старше моих новых знакомых Гриш. Мне было совсем не интересно слушать, как устроен пистолет и как из него надо стрелять, куда целиться в мишень и прочее. Но я восхитилась, как это строго и по — военному подает восемнадцатилетний парнишка. Так важно, без единой запиночки.

Поначалу наши парни не проявляли никакой активности. Но когда дело дошло до предложений разобрать учебное оружие кому — то из числа учеников, тут мальчишки взбодрились. Всем хотелось подержать настоящее оружие. А девочки наоборот еще громче стали балакать между собой, отступив на второй план.

Через полчаса загудела сирена, источником которой явно виделось мне одиноко стоящее здание «аэропорта». Давыдов громко рявкнул о смене учебных точек. Военный, что был при нас, спешно построил балаган, как успел и повел к следующей.

Следующей точкой было занятие «азы топографии». Военный у стенда с указкой стал рассказывать про ориентирование на местности. Никто не заинтересовался ни компасами, ни азимутами и прочими хитростями партизанства, когда у тебя нет ничего кроме знаний. Слушала, похоже, только одна я, наверное, даже просто из вежливости. Военный только на меня и смотрел круглыми карими глазами, завидев заинтересованность.

— Зачем нам искать на стволе мох, если существует джипиэс? — Ляпнул сипло Олег.

— На мобильнике есть приложение «карты», нафиг нам азимуты, синусы да косинусы, — выпалил Кирилл, посмеиваясь.

Некоторые в группе подхихикнули. Мне стало обидно за военного и стыдно за класс.

— В условиях военного времени все ваши гаджеты заглушатся, а спутники могут работать и на врага, — не растерялся парень.

— Вам все шутки, — неожиданно рядом появился Давыдов.

И молодой учитель встал по струнке, будто у подполковника есть некий пульт, ставящий его солдат стройно и сразу на паузу.

— Утром шестого августа сорок пятого года японские школьники тоже беззаботно смеялись, — продолжил пришедший грозным тоном. — Поэтому не исключаем, что мир может погрузиться в ядерную войну, где не будет ни ваших гаджетов, ни спутников, ничего кроме выжженной земли.

— И деревьев со мхом тоже, — брякнул едва слышно Артем. Кто — то захихикал.

— Командуйте смену учебных точек! — Гаркнул Давыдов в сторону здания, что девочки чуть не взвизгнули от неожиданности.

Следующая учебная точка рассказывала нам о радиационной, химической и прочей защите. Несколько добровольцев даже натянули противогазы, что очень позабавило одноклассников. Повеселившись от души, переместились на само стрельбище, что оказалось прямо за зданием. Вот тут — то вся спесь у ребят закончилась, когда увидели настоящие автоматы и зеленые фигурки на поле.

— Сборкой — разборкой автомата «Калашникова» заниматься не будем, время поджимает, — начал Давыдов, что оказался на точке руководителем. — Технику безопасности оглашу, потом на пункт выдачи боеприпасов. Товарищи женского пола могут постоять в курилке пока. Но если есть желающие и не жалеющие ногтей своих, вперед.

— Мы будем стрелять?! — Ахнули в голос ребята, заметно оживившись.

— Конечно, и это вам не с воздушек в тире, почувствуете себя настоящими мужиками. Итак! Желающие стрелять? Поднимаем руки, смелее.

Мальчишки неуверенно стали тянуть лапки вверх, посматривая друг на друга.

— Отлично, — хлопнул в ладоши Давыдов, пересчитав желающих. — Стреляете первыми, одно удовольствие.

Из девочек никто не поднял руку.

— Можно тоже? — Вызвалась я, когда лишних стали уводить.

— О! Барышня, вас к военным делам так и тянет, — усмехнулся подполковник.

— Конечно можно, даже нужно!

— Я тоже хочу, — подала вдруг голос Катя. — Но боюсь.

— Так, барышни? Еще кто? — Озадачился Давыдов.