Дискрет (СИ) - Тулина Светлана - Страница 24

Судя по всему, дома профессор сначала поругался с горничной — опрокинутая у порога корзинка для белья и валяющийся тут же разбитый пульт кухонного универса это подтверждают. Потом поскандалил с сыном — кримпы установили, что в дверях гостиной профессор топтался не менее пятнадцати минут. Затем настал черед жены — обрывки счёта из косметического салона были обнаружены уже на столе в центре комнаты. Судя по осколкам вазы у стены, то ли счётом дело не ограничилось, то ли жена в долгу не осталась.

Катарина до возвращения отца домой сидела на диване тут же, за маленьким угловым столиком, складывая на нём мозаику из слов. Судя по всему, с нею поругаться профессор так и не успел — иначе столик оказался бы опрокинут, и на полу валялись бы все фишки, а не те жалкие восемь штук, которые в итоге были там обнаружены. Если учесть темперамент профессора, это даёт достаточно чёткий временной интервал — раз с дочерью проф поругаться так и не успел, значит, прогрессоры появились в доме меньше чем через час после его возвращения.

Репортёрша не сомневалась, что это были именно прогрессоры. Шериф оказался куда более осторожен и называл их просто «преступники». Оно и понятно — лицо официальное и всё такое. Ему категоричным быть нельзя по должности. Но вряд ли даже он сомневается. Считалось, что последние из них были уничтожены десять лет назад, вместе с базой. И вот — снова…

Всех, находящихся в доме, парализовали почти мгновенно, они всегда так делали. Человек остаётся в полном сознании и даже может шевелиться и разговаривать шёпотом — а вот убежать или громко крикнуть уже не может. Впрочем, даже если жертвы и смогли бы кричать — крики из этого дома не удивили бы никого.

Скорее всего, нападавших было не больше троих — и не только потому, что твари эти зачистки всегда проводили именно тройками. Просто профа и его жену накрыло сразу, горничная схватилась за метёлку для пыли, а Катарина успела вскочить, уронив восемь фишек. Их сняли вторым залпом. Сын профа вообще добежал до лестницы на второй этаж и даже за перила схватился. Судя по тому, что его отключили на третьей ступеньке, времени у него было куда больше, чем у прочих. Узнаваемый стиль — двое стреляют, синхронно и не делая промахов, один наблюдает.

А потом они начали убивать. Методично, с долгими лекциями.

Они не торопились — через полтора часа после начала зачистки кто-то из жертв пытался по домашнему комму связаться с шерифом. Номер шерифа был забит в быстрый набор, достаточно просто нажать одну кнопку, это вполне можно было сделать незаметно, ведь смогла же Катарина подвесить целых четыре фишки к магнитному донышку столика так, что никто не обратил внимания.

Шериф увидит пропущенный звонок только утром — перед сном он отключил у комма звуковое оповещение. А без звука сигнал он принять не мог — он же тоже был атавистом. Как и все они там. Поскольку это была планета из белого списка…

Я вообще, если знать хотите, против был. Ну, когда кэп решил, что водой заправляться мы будем именно на этой самой факанной Новожмеринке, три шальные кометы ей под ось вращения! Мне уже одно название её — и то сразу поперек сопла встало, тогда я ещё ничего другого, кроме названия, о ней и не знал вовсе. Просто не понравилось — и всё тут. Называйте это предчувствием, если хотите. И я уже даже пасть раззявил было, чтобы мнение это своё озвучить, но в атлас глянул — он как раз у кэпа на полке стоял, включённый даже, чего не глянуть-то? Ну, вот я и глянул.

И захлопнул пасть, так ничего и не сказав.

Потому что пометочку эту углядел. Беленькую.

И вот чего мне сейчас как раз таки только и не хватало для полного счастья и четвёртой галочки в личное дело — так это громко вякнуть что-нибудь негативное про планету из белого списка.

Так что я заткнулся и пошёл варить кофе. Наш кэп не любит кофе из автомата, говорит, вкус не тот. Он прав, вкус действительно другой получается, когда варишь сам. По мне так автоматный куда вкуснее, с кислинкой и без противной горечи. Но кто сидит в рубке — тот всех и танцует. А я что, я ничего, кофе вот варю. Я уже неплохо умею это делать, там вся хитрость в нужной жёсткости воды и скорости программирования потоков. Голова занята, руки тоже, нет лишних мыслей и лишних жестов — и прекрасно. Я сварил кофе капитану — только капитану. Одному. И пусть кто попробует усмотреть в этом что неполиткорректное! Я ведь и Эджену не сварил, и себе, кстати, тоже. Так что никакой это не дискрим, а просто субординация, ну, можно за излишний прогиб посчитать, но за это галками не награждают.

А тут ещё кримформашка эта… думал отвлечься, а вышло только хуже.

Короче, когда я кэпу кофе отнёс, то уже всё для себя продумал. И решил, что буду самым умным. На фиг мне не сдалась эта Новожмеринка с её разборками. Буду держаться подальше — и все дела. Не хватало мне ещё оказаться впутанным в историю с прогрессорами, то-то политкору радости будет!

Нет уж.

Если я вообще не выйду с корабля — то и не смогу никому из местных нанести случайную моральную травму, правда ведь?

Нет, не то чтобы в моих привычках сразу же по спуску на какую новую планету взять и крупно нагадить на шляпу первого же встреченного аборигена, но… мало ли что они тут за обиду почитают? А мне рисковать нельзя, у меня уже три галочки за полгода. Ещё одна — и звездец, о полётах можно забыть, не умеющий себя вести член экипажа не нужен ни одному капитану.

Буду умнее.

Вообще не высунусь! Конечно, даже белосписочники в космодромную обслугу скорее всего набирают всё-таки модификантов, но у бережёного карма чище и корма целее. Если я правильно разглядел кодировку, то модификация тут у одного из сотни-двух. Совершенно отсталая планета. Нет¸ так даже думать неполиткорректно, надо иначе — планета, избравшая альтернативный путь развития. А то ляпнешь ещё не вовремя…

Лучше не рисковать.

И я не буду говорить, что я думаю о людях, отказавшихся от исправления врождённых дефектов у своих детей. Даже думать не буду! Хотят оставаться слепыми и глухими калеками — имеют право. И я — заметьте! — это их право уважаю. Настолько, что даже готов отказать себе в удовольствии прогулки, лишь бы случайно не доставить своей персоной им какого неудовольствия.

Ха!

Так вот я тогда решил, и собою доволен был — ну просто жуть. Вот, мол, умный какой. Ловко придумал. Не выйду — и ни на какие неприятности не нарвусь…

Да только они сами к нам пришли. Неприятности эти.

Вдвоём.

И у одного из них руки были по локоть в крови…

Конечно, они были атавистами. Оба. И поначалу показались мне совершенно одинаковыми. Это потом я заметил, что один высокий и толстый, а другой чернявый такой и с антикварной бляхой на пузе. И что у одного из них руки… но лучше я всё по порядку.

Вообще-то мне нечего было делать в тамбуре, раз уж так хитро всё решил. Но я всё равно там торчал. Потому что хотел узнать, пойдёт ли Эджен в бар. И если пойдёт — то не согласится ли притащить пару-другую лишних бутылок и для, скажем так, других членов экипажа, ежели ему этак ненавязчиво и между делом об этом намекнуть… в отсутствии капитана, конечно же. А капитана там точно не будет, у него ночной режим, я проверил.

Да только обломался я — Эджен вообще не вышел.

Так что потоптался я в тамбуре, делая вид, что просто так прогуливаюсь и переборки подпираю, поглазел на плотно сомкнутые створки шлюза, пнул с досады подвернувшегося под ноги киберуборщика и совсем уж было собрался возвращаться к себе в каюту, когда по внешнему динамику пришёл запрос на вход.

Причём по коду «Экстрим-3»!

Пока я челюсть от груди отклеивал и с натугой соображал, кто же по табелю из нас с Эдженом является старшим офицером в отсутствии капитана — экстрим-коды, это вам не шутка! Что там было в третьем-то параграфе? Что-то про форсмажор и принятие ответственности… вот же зараза, учил же вроде!.. Так вот, пока я соображалку напрягал и сомневался, имею ли право пальцем в кнопку ткнуть, надобность в этом отпала — динамик ожил. Я ведь и забыл, что код «экстрим» пробивает любой режим напрямую, спишь ты или там на толчке сидишь — ему ультрафиолетово.