Три капли на стакан (СИ) - Орлова Анна - Страница 56

— Что?! — Ты же это хотела попросить? — Эллиот смотрел на меня в упор.

— Как плату за помощь. Ты снова сможешь жить открыто, под своим именем. Он угадал. Но… Я медленно покачала головой.

— Спасибо, но нет. Миссис Эмили Вудхауз осталась в прошлом. Он до белизны стиснул узкие губы. Я невольно залюбовалась. Хорош. Темные волосы, худое выразительное лицо, черные глаза… Тряхнула головой. Нашла, кем любоваться. И сказала резче, чем собиралась: — Я не уеду. Бишоп…

— Забудь! — оборвал Эллиот.

— Бишоп отпустит. Я его спас, и ты спасла.

— Ты же сказал, что вы в расчете! — в запале я тоже перешла на «ты». Да и сложно называть на «вы» мужчину, который тебя обнимает. А он обнимал. И говорил — резко, зло: — Ладно, пусть со мной он рассчитался, но тебе должен. Я с Бишопом переговорил, он не будет мешать. Смеяться? Плакать? Влепить пощечину? Так беспардонно решать за меня! — Мешать?! — переспросила я, вырываясь.

— Да что ты понимаешь? Эллиот не отпустил.

— Подумай, — настаивал он.

— Что тебя ждет рядом с Бишопом? Он ведь мафиози. А если его арестуют или убьют? От его рук исходило тепло. Даже не тепло — жар. Не заболел ли он? Хотя какая мне разница? — Лейтенант, — я намеренно подчеркнула звание.

— Оставьте меня в покое. Мы сами разберемся. На скулах Эллиота заиграли желваки.

— Хочешь сгинуть вместе с ним? А кто тебе позволит? Ты же ведьма! И стиснул мои плечи — до боли, до синяков. Я на мгновение прикрыла глаза. Ведьма. Вот главное. Настоящая сила альбов, которая считалась утраченной. Подумать страшно, сколько может натворить Эллиот, попади в его руки такая власть. Только… Я ведь уже в его руках. И никто не помешает ему банально посадить меня под арест. Он просто хотел решить дело миром. Я облизнула губы.

— Хорошо. Сколько у меня времени на сборы? Что-то мелькнуло в его глазах. Радость? Облегчение? Торжество? — До завтра, — Эллиот вздохнул и нехотя меня отпустил.

— К девяти утра я за тобой заеду. А теперь прости, куча дел. Я кивнула.

— До завтра. Он вдруг крепко меня поцеловал, улыбнулся коротко: — До свидания, Эйлин! И вышел. А я чувствовала себя получившей отсрочку смертницей. В голове шумело, воздуха не хватало. Я рванула воротничок блузки, заставила себя глубоко размеренно дышать. Надо пройтись. Есть о чем подумать… Сержант проводил меня через черный ход, так что хотя бы от загребущих лап газетчиков удалось ускользнуть. Жаль, что с Эллиотом это не так просто…

Даже дождь не мог погасить огней города. И хорошо, ведь без неоновой иллюминации он был бы серым и унылым. Я бесцельно гуляла по улицам, пока начали болеть икры, а в голове осталась лишь звенящая пустота. Как же больно, когда жизнь снова разбивается на куски! Раз за разом строить, планировать, надеяться. И опять держать в ладонях осколки… У меня оставалось еще несколько вопросов. Получу ответы — и решу. Такси пришлось ловить в трех кварталах. Наконец свободная машина нашлась.

— Бар «Бутылка», — скомандовала я коротко.

— Плачу вдвойне. Водитель кивнул — и рванул с места…

Дверь в логово Бишопа была не заперта. Я остановилась на пороге. Бишоп поднял голову. Выглядел он помятым и угрюмым. В пепельнице тлели окурки, на столе красовалась бутылка коньяка.

— Ты как? — спросил Бишоп напрямик.

— И до чего вы договорились? Из-за грозы на улице потемнело. Казалось, город застрял в сером мареве.

— В порядке. А до чего мы могли договориться? — я бросила сумку на кровать. Уселась прямо на подоконник и прислонилась затылком к холодному стеклу, по которому лупил дождь.

— Эллиоту нужна карманная ведьма. Он думает, что я буду послушной. Еще бы, с приговором за спиной. Бишоп молчал и курил, глядя на меня прищуренными глазами. Огонек сигареты в сумерках казался маяком.

— Он в тебя влюблен, — выговорил Бишоп наконец. Взъерошил короткие волосы. С силой раздавил в пепельнице сигарету.

— Глупости, — устало отмахнулась я. Отлепилась от подоконника, подошла к Бишопу.

— А ты? Сейчас — пьяный, в раздрае — он мог быть откровенен. Бишоп смотрел на меня, откинувшись на спинку стула.

— Ты об этом уже спрашивала.

— А ты — солгал, — возразила я просто. Он отвернулся и снова схватился за сигареты.

— Проклятье, — выдохнул он тоскливо.

— Эмили, ну зачем этот разговор, а? — Я хочу знать…

— споткнулась на слове «правду». Слишком это напоминало Эллиота. И повторила: — Хочу знать. Он молчал так долго, что я не выдержала. Отодвинула стакан и пепельницу, присела прямо на край стола. Бишоп наблюдал за мной из-под полуприкрытых век.

— Хорошо. Ты права. Я влюбился в тебя сразу, как только увидел. Довольна? Настал мой черед мучительно подбирать слова.

— Почему ты не говорил? — выдавила я.

— И что дальше? — он потушил сигарету и тут же прикурил новую.

— Бегать перед тобой на задних лапках? Я же знал, что это…

— он взмахнул рукой, и огонек выписал затейливый символ.

— Не взаимно. Так зачем? А я вдруг поняла, что улыбаюсь.

— Дурак. Какой же ты дурак, Бишоп!

«Тансфорд Телеграф», 21 марта 1937 г.

«…Вчера печально известная аптека мисс Вудс сгорела дотла вместе со своей хозяйкой. По предварительным данным, возгорание произошло из-за короткого замыкания. Полиция также рассматривает возможность умышленного поджога…»

«Тансфорд Ньюз», 21 марта 1937 г.

«… Вопиющая халатность! Погибла молодая женщина, и огонь едва не перекинулся на соседние дома. Ведь пожарная служба прибыла на место лишь через полчаса! Куда смотрит мэрия? На что идут деньги налогоплательщиков, хотели бы мы знать…»

«Нью-Амстердам Таймз», 10 сентября 1937 г.

«…Сенсационное открытие мистера Флемма всколыхнуло общество. Ученые подтверждают эффективность новой вакцины, которая позволит в сотни раз снизить смертность от гриппа и ряда других заболеваний. Напомним, что мистер Флемм отбывает пожизненное заключение…»

«Нью-Амстердам Пост», 12 ноября 1937 г.

«… неожиданные кадровые перестановки в Особом отделе. Новым начальником Отдела назначен Брайан Эллиот, на счету которого не одно громкое дело. Публике он стал известен по делу Двухцветного Доктора. Джеймс Бозуорт, более пятнадцати лет бывший главой Отдела, ушел в отставку. Официальная причина — ухудшение состояния здоровья. Однако наш анонимный источник утверждает, что не все так просто. Мы попробуем разобраться вместе с вами. Ждите!..»

июня 1940 года

Задняя дверь «Кружки» поддалась с усилием и душераздирающим скрипом. Надо будет сказать Таггерту, чтобы смазал. А то скрежет такой — дрожь пробирает. Или это у меня нервы шалят? Хотелось поскорей вернуться домой.

Почти три дня провозилась с травками! Близнецы с няней, но мало ли? И лучше успеть до ужина, а то Дэвид и Патрик разгуляются, попробуй потом уложи! Это Бишопа они слушаются беспрекословно, а у меня временами варят воду…

Я улыбнулась, вспомнив, что Бишоп обещал приехать на выходные. Несмотря на довольно ранний час, народу было много. Вайтберн, крошечный городок у самой кромки дремучих лесов, не мог похвастаться обилием развлечений. Так что «Кружка» пользовалась спросом. Плотная завеса сигаретного дыма. Запахи алкоголя, пота и духов. Шум голосов и джаз.

Я кивала завсегдатаям, направляясь прямиком к Таггерту, бармену и по совместительству хозяину «Кружки». Мазнула взглядом по мужчине у стойки… и чуть не упала. Такая знакомая спина. И короткие черные волосы. Сердце забилось где-то в горле, а в голове — одна мысль. Бежать! Не успела. Таггерт — похожий на циркового медведя — заметил меня. Обрадовался и заорал, перекрикивая музыку: — Лиззи. Приехала наконец! Темноволосый одним глотком допил коньяк и обернулся. Лицо у него стало такое… будто призрака увидел. А он почти не изменился. Только похудел, и у глаз прибавилось морщинок. Чего мне стоило спокойно пройти мимо, к бармену…