В круге страха (СИ) - Хаимович Ханна - Страница 44

— Последнего вагона нет, — сказал он. — Судии нас не преследуют. Вместе с таондарцами в поезд вскочил один мотх. Я его допросил…

— Уверен, что он тебя не загипнотизировал? — покосился на Фелда Сигетнар.

— Уверен, — отмахнулся тот. — У них ментальная связь вроде нашего эфира. Если нужно, они переговариваются без проекторов на любых расстояниях. Так вот, судя по всему, мотхи за нами тоже не гонятся. И, похоже, не выслали поезд навстречу. Тот оказался от них отрезан. Я так понял, что весь поезд отрезан от внешних воздействий…

— Весь туннель, — монотонно и тихо поправил Фодат, не открывая глаз. — Я закрываю весь туннель. Но это ненадолго.

— Мы уже в Таондаре, — сказал Сигетнар, проверив приборную панель. — Два часа продержишься?

Фодат не ответил. Леферия предпочла расценить это как знак согласия.

— Два часа, — повторил Фелд. — Что, туннель все-таки ведет до самого Оньяра? Нас там встретят?

Сигетнар помрачнел и бросил взгляд на устройство связи, лежавшее рядом с ним на сиденье.

— Нет. Управление безопасности не отвечает.

— Что?!

— Не отвечает, — подтвердил Сигетнар. Голос его звучал спокойно, как у человека, который ожидает намного худшего, чем все то, из-за чего обычно тревожатся. — А когда мы уходили, уличные бои с мотхами были в разгаре.

— Мне это не нравится, — заметила Леферия. — Думаешь, мотхи захватили Оньяр?

— Не исключаю. Хотя, может, просто перекрыли связь, такое бывает при массированных ментальных атаках. В Управлении перестали отвечать, еще когда я сообщил, что мотхи удерживают Скахс. Не знаю, что это значит.

— Это значит, что прикрытие Фодата нам понадобится и в Оньяре. Или нас возьмут на выходе из поезда, — сказал Фелд. — И что ты собираешься делать, если они захватили Управление?

— Если они не добрались до установок баллистических ракет и до командных пунктов, — задумчиво произнес Сигетнар, — то до них доберусь я. Выпустим по Мальясской пустыне ракеты. Им понадобится меньше часа. У мотхов ментальная связь, это их… урезонит.

— Ракеты? Там что — взрывчатка? То есть бомбы? — уточнила Леферия. — Тебе не кажется, что это слишком, гм, радикально?

— Мотхи фактически захватили Таондар! Куда радикальней? — скривился Сигетнар.

— Изначально, кажется, вы явились на территорию мотхов без спросу, — сказал Фелд.

— Поэтому нужно сдаться им из чувства вселенской справедливости? Нет, спасибо. В Управлении безопасности не бывает идеалистов, которые продвигают невмешательство, всеобщую дружбу и прочую чепуху. Точнее, бывают, но сидят по камерам.

Фелд промолчал. А Леферия подумала, что можно сколько угодно отстаивать невмешательство и мир, но когда отголоски чужой войны угрожают лично тебе, то как-то не хочется выступать за мирные договоры.

Впрочем, Фелду-то что? Он спокойно может вернуться в Хадрат. А вот она…

Колеса монотонно стучали по стыкам. Ничего не происходило.

***

Поезд заскрежетал, дернулся и начал замедлять ход.

Леферия нервно вскинула голову, но и Сигетнар, и Фодат оставались невозмутимыми. Похоже, и впрямь добрались до Оньяра… Вернее, до пригорода. До Управления безопасности от станции придется тащиться пешком не меньше пяти канатов. Надо же. Она вдруг поняла, что почти не верила в успех.

Но внутри все тут же беспокойно сжалось в тугой ком. Сейчас. Вот сейчас станет ясно, выстоял ли Таондар. И станет ясно, чего ждать, если нет. Сколько бы Фелд ни намекал на справедливость, Леферии делалось очень не по себе при мысли о мотховской оккупации. Таондар со всем его варварством и неприветливостью казался все же ближе и привычней мотхов. Мышление таондарцев, в сущности, мало отличалось от хадратского: вместо трепета перед Судиями — трепет от триггеров, иные жилища и технологии, но одно и то же их предназначение, подобие религии, борьба за лучшую жизнь…От мотхов же веяло чем-то бесконечно чуждым и оттого пугающим. Вряд ли они, захватив государство соседей, ограничились бы созданием обычной колонии. Если вспомнить, как они обошлись с пленными… Леферию пробрала дрожь.

Дверь кабины открылась. Сигетнар коснулся рукояти ножа, потом покосился на Фелда, на Леферию — и ударил мотха ребром ладони по основанию шеи. Машинист ткнулся носом в приборную панель.

— Пойдем, — бросил Сигетнар и шагнул на перрон.

На станции не было ни души, но стоило покинуть поезд, как слух уловил далекий монотонный гул. Тот самый, доносящийся отовсюду и ниоткуда, давящий и ввинчивающийся в мозг. Он почти не действовал на сознание, и казалось, достаточно тряхнуть головой — и он исчезнет, но Леферия понимала, что это иллюзия. Это были таммеры. А значит, скоро явятся мотхи с их безотказным оружием.

— Мапатт-тхар, — сквозь зубы прошипел Сигетнар. — Держитесь за антитриггеры. И сопротивляйтесь, если можете. Сейчас найдем машину.

Леферия нащупала рукоять кинжала.

Толпа солдат, хлынувших на перрон, напоминала молчаливую стихию. Они потерянно осматривались. Сигетнар обернулся:

— Ваймид, Ролш! Возвращаю командование вам.

Его слова гулко разнеслись под металлическими сводами. Из глубины толпы к краю протолкался некто такой же тощий, грязный и заросший, как остальные:

— С ума сошли, господин лорд-стратег? — Тон сочился сарказмом. — Что прикажете с ними делать — идти на тех мотхов, что обсели пригород? — Мужчина кивнул куда-то в сторону, явно имея в виду таммеры. Сигетнар поморщился.

— Ну так прикажите им разойтись и спасаться. Я дотащил вас до Оньяра, больше у меня нет на вас времени. Только имейте в виду — мотхи обсели не пригород, а весь Таондар. Учтите это и не дайте себя поймать.

Он отвернулся, жестом позвал за собой Леферию, Фелда и отрешенного, как призрак, Фодата и зашагал к выходу. По толпе побежал, все усиливаясь, ропот, но никто не выкрикнул ни слова вслед.

На улице рассвело. Вокруг станции не было ни следа леса. Зато над самым туннелем, стенка к стенке, возвышался трехэтажный дом. С другой стороны туннеля, точно на противоположном берегу гротескной выпуклой реки, стояли скрюченные деревья. Часть веток кто-то обкорнал до самого ствола — над «рекой» не нависало ни единого побега. Отойдя от станции на десяток шагов, Леферия осмотрела на все это со стороны. Впечатление было удручающее. В Хадрате для общественного транспорта прокладывали выделенные дороги и монорельсы, а этот туннель втиснули в тихий зеленый дворик искусственно. Будто с неба свалилась какая-то дрянь и перегородила проход.

— Как вы умудрились не заметить? — вырвалось у Леферии. — Оно ведь не появилось из ниоткуда! Мотхи строили все это! Люди каждый день наблюдали!

— Я не вижу здесь людей, — ответил Сигетнар. — А ты видишь?

— Это таммеры. Жители наверняка прячутся…

Гул таммеров не нарастал и не удалялся. Все еще держа рукоять кинжала с тактильным анитриггером, Леферия с удивлением обнаружила, что почти не замечает воздействия. Что это — привычка? Антитриггеры действительно работают? Или мотхи концентрируются на чем-то другом, а до пригородов доходят только отзвуки?

А вокруг и впрямь царило безлюдье. Ни души. Ни намека на разговоры, возгласы и смех. Ни звука от проезжающих машин. Квартира Сигетнара в Оньяре пряталась далеко от центра, в доме с толстыми стенами, укутанном в пушистые кусты и деревья, точно в вату, но даже там гул машин не стихал ни днем, ни ночью. Здесь же тишину нарушал лишь шум листвы. Пригород больше не напоминал лес, но стоило закрыть глаза — и лес незримо обступал со всех сторон.

— Прячутся. В нашем благословенном краю прячется много разных чудес… — криво усмехнулся Сигетнар. Казалось, зрелище туннеля, устроившегося посреди двора, причиняет ему почти физическую боль. — Фодат, они в Оньяре?

— Мотхи… ждут… нас, — медленно произнес маг. — Этот звук — их информационная среда. Они ловят его колебания и ищут нас… Я пока обманываю его.

Сигетнар кивнул и направился к тропинке меж домами.

Узкую улочку золотили утренние лучи. Они украдкой проникали сквозь пену листвы, обвивали провода над дорогой и брызгами отражались от окон. Ветер нес сырую прохладу, земля дышала сыростью, и Леферия поплотнее запахнула куртку на груди, радуясь, что не бросила лишнюю одежду в Скахсе. Трехэтажные дома дремали, укрытые раскидистыми кронами деревьев вдоль тротуаров. На обочинах то здесь, то там прикорнули машины. Сигетнар подошел к первой попавшейся и принялся вскрывать замок ножом.