Везунчик из Пекла или в поисках золотой жемчужины (СИ) - Шатров Дмитрий - Страница 9

— Да в «Одноглазом рубере», по великому блату воткнулись. Машины еле-еле смогли на стоянку поставить. Тут вообще непонятное творится. Рейдеров всяких разных полно. И бывалых много и случайные группы. Тех сразу видно. Ты знаешь, у меня глаз наметанный. Мы, похоже, пока по кластерам мотались, пропустили что-то интересное.

— Надо уточнить, чем тут намазали. И самое главное, где.

— С этим легко, — отмахнулся Баламут, — такой движняк везде. По-любому узнаем.

Ракшас больше слушал и крутил головой по сторонам. Первый в новой жизни стабильный кластер, обжитый людьми. Все в новинку, все любопытно. Стаб имел свою историю. Начинался он как перевалочная база рейдерских групп в экспедициях к Пеклу. Отсюда произошло и название, со временем сокращенное и превратившееся в Перевалок. Безымянный поселок сначала использовался как временное убежище. Со временем тут стали оседать люди, приросла инфраструктура, и организовалось первое постоянное поселение. Место расположения было достаточно удалено для случайного появления опасных тварей и в то же время достаточно близко для решения рейдерских целей. Два раза Перевалок был полностью разрушен. В первый раз усердно потрудились атомиты. Тогдашние владельцы не выстояли против дальнего рейда радиоактивных мутантов. Во второй раз поселок уничтожило нашествие орды, исторгнутое Пеклом. Затем, лет семь назад, восстановленный стаб возглавил Майор. В своей реальности он занимал должность заместителя командира артиллерийского полка. Провалился сюда перед представлением к очередному званию подполковника. Начинал простым рейдером, как многие. Со временем сколотил свою группу из бывших военнослужащих. Брался за сложные задачи и успешно их решал. Потом по воле случая осел здесь. За относительно короткое время у него получилось превратить Перевалок в основательно укрепленный район.

Периметр поселения замыкала капитальная бетонная стена. Два въезда с тяжелыми откатными воротами были устроены в ее разрыве на противоположных концах поселка. На смотровых вышках торчали спарки тяжелых пулеметов КПВ. Квадрокоптеры регулярно мониторили округу на предмет выявления возможной угрозы. В поселке преобладала военная дисциплина. Возникающие беспорядки и конфликты пресекались самым жестким, если не сказать жестоким, образом. Группа Майора потихоньку разрослась до двухсот пятидесяти человек. Многим нравились его порядки, и люди к нему шли. Хорошо обученные и вооруженные, они охраняли периметр, патрулировали поселок, осуществляли разведку. Специальные команды ходили в рейды, снабжая стаб всем необходимым. Была налажена торговля с центральными стабами, куда на регулярной основе ходили торговые караваны под усиленным охранением. Имелась своя разнообразная техника. Говорили, даже тяжелая артиллерия была, в том числе реактивная. Но эта информация уже была из разряда закрытой. Своими секретами тут делиться не любили.

День сменился вечером. Группами и поодиночке сновали по своим делам суровые мужики. Изредка проезжали машины. Неспешно шествовали вооруженные до зубов патрули. Жизнь бурлила, одним словом. Под несмолкаемое тарахтение Баламута дошли до гостиницы. Двухэтажное П-образное здание из силикатного кирпича. Внутренний дворик с бревенчатой баней. Коробка летнего душа. Три уютные беседки с мангалами. Дальний угол двора занимал деревянный скворечник на три кабинки. Туалет типа сортир. Удобства, если можно так выразиться. На ступеньках центрального входа, под небольшим навесом, дымили сигаретами два молодых парня в камуфлированной форме. На вывеске довольно умело изображен монстр с повязкой на одном глазу и надпись: «Одноглазый рубер»: гостиница, ресторация, баня.

— Нам сюда, — Баламут уверенным жестом распахнул обе створки входной двери.

Пришлось немного подождать хозяина, чтобы окончательно договориться с ним о постое. Хозяин — грузный мужик с внушительным пузом — спустился по лестнице и устроился за стойкой ресепшена. Оставили задаток, разговорились. Баню, к сожалению, выбить не получилось: там очередь была до утра расписана. Пришлось плескаться под холодной водой душа. Пока приводили себя в порядок, шустрый Баламут успел занять стол в ресторации и сделать заказ.

Просторный зал ресторана встретил гулом голосов и звоном столовых приборов. Добротные деревянные столы заставлены бутылками и посудой. Ракшас успел заметить, что посетители вели себя по-разному: кто-то шумно отмечал удачное возвращение, кому не повезло — молча накачивались водкой, а кто-то просто ужинал без излишеств. В зале работало два молодых парня в качестве официантов. Один как раз расставил тарелки с холодными закусками и убежал за стойку.

— Я, вроде как, проставляюсь, — бар поразил разнообразием выбора и Ракшас водрузил на стол две бутылки выдержанного виски.

— Тогда я ни в чем себе не отказываю, — не удержался от шутки Баламут и скрутил крышку. Первая бутылка ушла мигом. За встречу, за знакомство и третья — не чокаясь, в память погибших. Седой с Баламутом на третьем тосте заметно посмурнели.

— Не мое дело, наверное, но что приключилось то у вас? — Ракшас закинул в рот оливку с лимоном.

— Да твое уже, раз ты с нами теперь, — Седой снова наполнил стаканы, — история стара как жизнь. Три бригады собрались в одну кучу элитку добыть, жемчугом разжиться, да и мало ли чего там еще выпадет. Ну и добыли, конечно, народ крутой подобрался, бывалый. Разжились. И разжились, скажу я тебе, неплохо. Только потом одни мудаки решили себе все прихватить, кинув остальных через хвост. Подумали, что у них получится. И понеслась душа в рай. Мы двоих из группы потеряли сразу. Халка гранатой порвало, еле вытащить смогли. Пока в войнушку играли — стая неслабая на шум подтянулась. Уравняла шансы, так сказать. Их вожака ты как раз и добивал. Короче, только мы ушли, остальные там остались. Хабар добытый тоже. Такие брат дела. Если коротко.

— Ладно, будем живы — не помрем, — Баламут поднял стакан.

Выпили. Подоспевший официант начал расставлять дымящиеся тарелки. Солянка, лагман, картошка, жаренная с грибами. Первая настоящая еда за четыре дня. Мерный стук ложек отвлек от грустных мыслей. Несколько минут прошло без разговоров.

— Я тут кое-что нарыл, — Баламут отставил пустую тарелку. Седой скептически хмыкнул.

— Чего? — нахохлился тот в ответ.

— Я вот тебя сколько знаю, столько удивляюсь. Ты когда успеваешь-то? — командир налил себе минералки.

— Да черт его знает. Само как-то получается, — маленький механик на секунду задумался.

— Ты давай ближе к телу, — присоединился к разговору Ракшас, — не томи ожиданием.

— А, ну я вот о чем. Тут, конечно, все по-своему мутят, но в воздухе настойчиво плавает одна тема. Институтские с месяц назад экспедицию отправляли. Те должны были некие места разведать. Что за места никто не знает, но по слухам очень жирные должны быть. Поднять добра там можно нереально много.

— Ну и чего все так возбудились. Это из сказки прямо. Пойди туда, не знаю куда, — Ракшас скептически улыбнулся.

— Ты еще зелен и глуп, — с шутливой высокомерностью посмотрел на него Баламут, — это Улей, парень: тут такое случается, ты и представить пока себе не сможешь, даже если постараешься. В этом мире коньки отбросить — как делать нечего. Но, если вдумчиво и с головой действовать, то такого наворотить можно — закачаешься.

— Ты не отвлекайся давай, — Седой одернул рассказчика, — держись ближе к сути.

— Так вот, — Баламут заговорщически понизил голос, — разведать они разведали, а вернуться не вернулись. А с ними пропали собранные данные. А там как раз вся информация: где, что и сколько и, самое главное, как. Вот все и носятся как ужаленные.

— Я все равно не понимаю. Ты хоть объясни, — Ракшас посмотрел на Седого.

— Тяжело будет объяснить тебе, — задумчиво протянул Седой, — не проникся ты еще, не знаешь многого. Тебе пока просто на слово поверить нужно. Тут происходят вещи, о которых и говорить не везде можно. Ценности тут свои, это ты успел заметить. А есть такие штуки, за которые народ готов глотки рвать. В основном чужие, глотки, в смысле. И чем круче штуки, тем сложнее их добыть. Да что там добыть — узнать просто про них — и то смертельно опасно.