Загадка поющих камней - де Линт Чарльз - Страница 58

• Предыдущая
• 58/66
• Следующая

Спустя годы, не зная, что она мертва, Ильдран раскрыл ее убежище. Он получал сведения из мыслей спящих, тех, кто помогал ей на всем пути, а заодно порабощал и их, увеличивая свою силу. В конце концов он узнал, что преследуемая им жертва мертва, но оставила после себя ребенка, не ведающего о своем наследии, и тогда его радости не было границ. Он решил, что ребенок должен умереть, но не сразу. Ильдран хотел не спеша насладиться местью. Он стал появляться в твоих снах, чтобы поиздеваться и насмеяться над последним из рода Вессенеров, а одновременно вернулся и к прежнему своему занятию – при помощи иллюзий порабощал самых праведных из мудрецов и усиливал ими свою армию.

И знаешь, Таленин, все это он делал втайне, поскольку до сих пор испытывал страх. Если бы волшебники во всех мирах восстали против него, Повелитель Снов не устоял. Но этого не должно произойти. Восстание – путь к хаосу, и тогда Дакеты восторжествуют. В случае противостояния непременно вмешается кто-нибудь из богов. Договор рухнет, и тогда Вейдернесс, Множество Миров постигнет судьба Авенвереса.

Нет. Ильдран должен быть свергнут в этом мире, и теми, кто уже поднялся на битву с мастером иллюзий. И тогда Вессенер снова займет рябиновый трон на вершине Таллина. Не эрлкин, не вислинг, не смертный. Нет. Это место Вессенера, а во множестве миров остался лишь один представитель этого рода.

Взгляд рассказчика проникал в самую душу Минды, и она, слушая историю, уже понимала, к чему он ведет и о ком говорит. Невозможно. Страх шевельнулся в сердце. Отчаяние затуманило разум.

– Ты ошибаешься, – сказала она, уже сознавая, что это не так.

– Нет, Таленин. Имя той беглянки, последней из Вессенеров, было Морвенна, а ее дочь зовут…

– Нет, – воскликнула Минда. – Это неправда!

– Правда, – ответил Кэблин. – Но разве так уж плохо быть надеждой веррнов? Быть Вессенером, почитаемым не меньше Сумрачных Богов?

– Ты не понимаешь. Это не может быть правдой. Ильдран не может меня бояться!

– Еще какой страх он испытывает, – сказал Кэблин. – От этого страха земля дрожит под ногами и звезды раскачиваются в небе. Ильдран хитер, Таленин, но ему не хватает мудрости. Дважды он совершил ошибку. Он должен был сразу убить вас обоих, Пеналюрика и тебя. Подумай сама. Лишь немногие во всем Множестве Миров знают о Хайволдинге и Хранителях Врат, но мьюриане Вейра принадлежат к их числу. Пеналюрик заподозрил что-то неладное и пришел, чтобы проверить врата. Он пришел один, как истинный арлут всех мьюриан! Но лишь только его нога коснулась Хайволдинга, Ильдран одолел его и заточил в камень. И проделал он это так быстро, что арлут даже не понял, кто на него напал.

И вот тогда он разослал свои мысли в поисках сородичей, в надежде на помощь. Он взывал к любому, кто мог бы его освободить. И отыскал тебя. Вряд ли он сразу понял, кто ты такая, – смертная оболочка скрывала твою сущность. И все же он определил, что ты не из однажды рожденных и в тебе скрыты большие возможности. Вы оба нуждались в помощи, и Пеналюрик предложил сделку. Его защита помешала Ильдрану завладеть тобой, больше того, талисман начал пробуждать дремлющие в тебе силы. Как только ты отправилась на поиски Яна, Ильдран выслал против тебя своих приспешников. Но твои силы росли, и раз за разом ты побеждала во все более трудных испытаниях.

Таленин, Ильдран боится тебя, и у него есть на то причины. Твое появление означает начало его конца.

У Минды так заколотилось сердце, что она только молча покачала головой, перебирая пальцами вереск. Ей вспомнился насмешливый голос Ильдрана во время ее беспомощного падения в бездну.

Ты была последней из них. С тобой закончится их род.

Ее охватила паника. Надо бежать, бежать отсюда, от этого сумасшедшего с рогами на лбу и лживыми историями.

Кэблин начал играть на арфе, и волшебные ноты успокоили отчаянно бьющееся сердце, прогнали страх. Музыка вливалась в душу Минды целебным бальзамом. Она взглянула на Сумрачного Арфиста. Вместе со спокойствием вернулось и ощущение чуда. Теперь понятно, почему его называют Целителем Душ и Лекарем.

Она осознала, что вся его история правдива от начала и до конца. Понимание вошло в ее сердце вместе с печальной мелодией, а когда музыка стихла, утвердилось в душе непоколебимой уверенностью.

– Но… я одна… – заговорила Минда.

Кэблин покачал головой:

– Ты не одинока. Ты призвала Йо'акима и вместе с ним всех веррнов. Твоя сила говорила вместо тебя, даже когда молчали уста. Армия Вольного Народа поднялась против сил Ильдрана. Даже теперь они ведут битву на равнинах вокруг Таллина.

– Почему ты не сказал мне все это раньше? Зачем пострадали мои друзья? Так много погибших! Гримбольд, Маркдж'н, Гаровд, Йо'аким и все те, кто умер во сне. Почему, Кэблин?

Арфист печально вздохнул, а когда заговорил, в голосе его звучало сочувствие.

– Не все погибли. Йо'аким отвлек внимание Вастера и сейчас присоединился к армии веррнов. Некоторые из твоих друзей стали узниками Ильдрана. Но жертв много, ты права.

– Ты мог бы прийти ко мне в Фернвиллоу, – упрекнула его. Минда.

Кэблин снова покачал головой:

– Я не знал тебя до тех пор, пока ты не отворила врата и не оказалась в бездне.

– А потом?

– Как я мог сказать тебе раньше? – спросил он. – Вся твоя жизнь прошла среди смертных – однажды рожденных. Да и внезапно обретя силу, ты могла бы погубить себя. И так были моменты, когда тебя чуть не убила собственная энергия.

– Теперь мало что изменилось.

– Неправда. У тебя было время, чтобы привыкнуть к ней, хоть немного освоиться. Теперь ты готова встретиться с Ильдраном во всеоружии и сохранить при этом ясную голову.

– Но в моих мыслях нет ясности. Мне кажется, что… я сошла с ума. С тех пор, как начались эти сны… – Минда подняла голову и с отчаянием взглянула в его лицо. – Почему ты сам не уничтожишь Ильдрана? Тебе известны все ответы. Ты обладаешь силой.

– Я Целитель, – ответил Кэблин, – а не Разрушитель.

– Что ж, я тоже не Разрушитель.

«А как насчет Бродяги? И истребления йаргов?» – спросил ее внутренний голос. «То был меч, а не я», – ответила она на это.

– Когда ты был волком, – сказала она вслух, – ты ведь сражался на нашей стороне.

– Как волк я обладал волчьей свирепостью и волчьей силой.

– Так стань волком снова.

И опять Кэблин отрицательно покачал головой.

– Ни один волк не может восстать против Повелителя Снов и надеяться победить. В этом, своем подлинном облике я обладаю силой – но она может быть использована только для исцеления.

– Но ты выступаешь против Ильдрана, – сказала Минда.

– Я против Ильдрана потому, что в случае его победы воцарится хаос. Вейдернесс опустошат войны. Сам Ильдран тоже падет, но это слишком высокая цена. Лишь только мудрецы всех миров узнают об этой угрозе, они тотчас же поднимутся против него, и вот тогда в Мидволд сойдут боги, и ничто не уцелеет в этой битве.

– Но…

– И должен тебе сказать еще одну вещь: если бы один из потомков Туатана вознамерился установить во всех мирах свой порядок, я бы восстал и против него тоже.

Но ты, Таленин, последняя из рода Вессенеров, наследница рябинового трона на Высокой Скале, и тебе надлежит свергнуть Ильдрана и восстановить Равновесие. Никому другому. Иначе для Вейдернесса настанут темные времена, и он уподобится Авенвересу. Арлут дал тебе имя, и ты приняла его. Теперь ты должна его оправдать.

Минда не могла не признать его правоту, но она не обладала необходимыми способностями. Возможно, у нее есть сила, но биться с Ильдраном – это не то что писать пером по бумаге, как Танет.

– Твое сердце, – произнес Кэблин, снова трогая струну, – твое сердце подскажет верный путь. Оно привело тебя сюда, оно проведет тебя и через последнее испытание.

– Я не могу контролировать свою силу.

– Это я хорошо понимаю. – Пальцы извлекли печально-нежную мелодию. – Слишком хорошо. Неужели ты думаешь, что я с радостью посылаю тебя на бой? Неужели ты считаешь меня бессердечным игроком, беспечно передвигающим фигурки по доске?

• Предыдущая
• 58/66
• Следующая