Монохромный человек (СИ) - Поспешная Юлия - Страница 97

Дана мотала головой, убито глядя вниз, говорила, усиленно глотая свои слезы. Её губы подрагивали, а дрожащий голос понизился до безжизненного шепота.

Её слова были наполненные неподдельным горьким сожалением.

Сожалением от неисправимой ошибки и подлого, мерзкого обмана.

— Я потом… потом случайно узнала. — прошептала Дана, едва слышно. — Что он… Он так развлекается… Это… игра… Для него это такая игра… забава… понимаешь? Поспорил он просто… Как на…

Она зло, через слезы улыбнулась и подняла меня заплаканные глаза.

— Как будто я вещь какая-то… Как… Зачем? Я ведь… Я ведь с ним была… Хотела быть, хотела чтобы мы… а он… А он мне потом сказал… Типа… Вы мне вообще противны… Говорит, что вы… — она громко шмыгнула носом. — Вы все твари, продажные и жадные… Ничего в вас настоящего нет… Только и ищите типа, где выгодно… Типа… Мы…. Мы все знаешь… Какие-то просто шл**и в его глазах… И… И нам вообще больше ничего не надо…

Я встала с кресла, подошла к окну, взглянула туда, на город, на улицы и дороги.

По моим щекам против воли щекоча кожу щек робко скатывались слёзы.

Я невидящим взором смотрела перед собой, и слева в груди, разрасталась втягивающая, тонущая болезненная тяжесть.

Отзвуки слов Даны гипнотически звенели в голове.

Тягостное угнетение холодными цепями опутало душу, обвило и стиснуло сердце, словно не желая, чтобы оно дальше билось.

Сердце стучало тяжело и часто. Словно надеясь разорваться эти цепи открывшейся лжи, вырваться из них и упорхнуть туда, где всё ещё было хорошо. Туда где ложь ещё была не известна… Сердце жаждало жить во лжи. Сладкой и приятной. Оно, как и я не желало знать мерзкой правды. Оно, как и я хотело чувств, эмоций. Хотело гореть и любить, а не тлеть и ненавидеть…

— Эй, Роджеровна… — Лера подошла сзади, осторожно коснулась моего плеча.

Я не оборачивалась. У меня надломились губы и я, закрыв глаза, зарыдала потеряв силы и осознав, что Дана говорит правду.

Спор… Это был просто спор… Спор на меня, как на… как на вещь.

Вот я для него кто… Спор… Господи, спор… Обычный, азартный спор…

Да ещё с кем! С нашими же хоккеистами… Я вспомнила их улыбки, их взгляды, когда они наблюдали за нашей тренировкой…

Они всё знали, знали и радовались. Обсуждали, смеялись, спорили, как быстро Мирону удастся…

— Эй… Роджеровна… Ты… Что… — Лерка приблизилась, сжала мое плечо.

Я закрыла глаза, чувствуя горячие слезы под веками.

— Всё хорошо, Лер… — чуть осипшим голосом, слабо ответила я. — Всё… хорошо… Я… я всё поняла…

Странно, но не было желания падать на колени и рыдать. Я не знаю… Я не могла этого объяснить.

Может быть я просто устала рыдать и плакать? А может… Может… Я не знаю! Я думала о Мироне, думала о его глазах, вспоминала его слова и улыбку.

И терпела, через силу, тихо истекая одинокими слезами, терпела скручивающую меня изнутри боль предательства и обмана.

Боль внезапно распавшихся и осыпавшихся, как песок моих мечтаний… Тех мечтаний где мы вдвоем, где мы счастливы быть вместе, счастливы видеть друг друга и просто смотреть глаза в глаза… Счастливы быть свободными, любимыми, беззаботными и…

И всё это тлея, сгорало в открывшейся истине. Всего этого больше не было. Да и не могло быть… Это я что-то напридумывала себе, размечталась тоже… Поверила… посмела… полюбила…

КАСЬЯН КАМЕНЕВ

Пятница, 14 августа

Он открыл глаза и с недоумением уставился на потолок.

Голова трещала, виски словно чем-то медленно, немилосердно сдавливало. Неприятная мягкость и вялость распространялась по телу.

Касьян с трудом поднялся, окинул комнату осоловевшим взглядом.

Что вчера было? Где Марк и Ким…

Вчерашние события бурным водопадом заполнили его сознание.

Касьян резко сел.

Фотографии! Эта мысль сверкнула и зажглась в его голове ярким, мерцающим огнем.

Он бросился к ноутбуку.

Они вчера провернули дело… Они с Кимом и Марком угнали Кадиллак Платона и получили его диск с фотографиями!

Каменев включил свой лэптоп. Открыл папку с фотографиями.

Он пробежал глазами по открывшимся иконкам. Развернул фотографии в полную величину, пролистал.

— Отлично. — восторженно улыбаясь проговорил он. — Отлично… Боже, да…

Он знал. Он верил, не смотря на то, что его уверенность большей частью строилась на его догадках. Но оказался прав.

Платон Плансон действительно обладал горячими и даже развратными фотографиями жен нескольких политических, общественных и финансовых деятелей, что поддерживали оппозицию нынешнему правительству.

Обнаженные жены депутатов и крупных предпринимателей с известными именами представали на снимках в более, чем красноречивых образах и позах.

Тут вам и BDSM сцены, и намек на групповые оргии.

Разумеется, Касьян провел кое-какую цензуру и совсем уж откровенные снимки он сразу же отбрасывал.

«Философский проспект» уважаемое издание и не станет печатать всякого рода порнографию. Даже с женами политиков. Да и Касьян до такого не опуститься. Он выбрал фотографии, на которых лица порочных жен отлично видны, и благодаря антуражу не остаётся никаких вопросов относительно того, кто и чем иногда занимается в некоторое свободное время. Но, при этом все снимки были относительно приличные, и никаких обнаженных интимных частей тела там не мелькало, ибо это конечно же было строжайшее табу.

Но каковы чертовки, думал Касьян, это же надо!..

Платон почувствовал уже знакомое приятное, чуточку лихорадочное волнение.

Предвкушение громкого успеха.

Он не удержался, отыскал бутылку вчерашнего коньяка и плеснул себе совсем чуть-чуть. Вдохнул запах напитка. Ах, он пах победой и его личным триумфом!

Да-а… Он смог… он сделал. Его статья выйдет.

Всё, хватит торжествовать. Пора доводить дело до конца!

Текст статьи уже давно готов, осталось только подобрать нужные фотографии, отредактировать текст в соответствии с нужными изображениями и… Можно нести на оценку Лукьяну.

То-то Курбатов утрется, когда Касьян пришлет ему свою готовую шокирующую и ошеломительную статью.

Каменев не мог удержаться и без конца представлял какой бомбовый резонанс вызовет его статья в российской общественности!

Нужно будет прикупить парочку новых костюмов для интервью на «Первом», «ТНТ», «НТВ», «СТС» и других каналах.

И конечно же с ним захотят поговорить иностранные СМИ.

ВВС, CNN, Boston Globe, Le Figaro, Der Spiegel и другие.

От этих мыслей Касьяна буквально переполняло захлестывающее беспокойство.

Беспорядочные мысли перетекали одна в другую. Он не мог прекратить мечтать и представлять, как блистает в эфире тех или иных каналов.

О, да… Эта статья принесет ему колоссальный успех.

В этом даже не приходиться сомневаться.

Касьян несколько часов просидел неотрывно, погрязнув в работе над статьёй.

Закончив редакцию текста, он в тысячный раз перепроверил текст. Попробовал на вкус все ключевые фразы, обороты и заявления.

Посмеялся собственному завуалированному колкому юмору.

Людям понравится…

Примерно в четыре часа дня он был готов лично отвезти статью Лукьяну.

Переодевшись, приведя себя в порядок, он уже собрался выйти из дома, как внезапно почувствовал боль в голове и ломоту в висках. Его затошнило, он начал оседать на пол, но сумел добраться до дивана.

Дрожащей рукой Касьян достал мобильник и набрал номер скорой помощи.

Они не замедлили явиться.

Двое врачей, женщина и мужчина в синей униформе вошли в его квартиру.

Оба украдкой косились по сторонам. Квартира Касьяна всё ещё носила следы кошмарного хаоса, который учинили здесь люди Плансона. Небось те же самые, что вчера напали на Кима и Марка, когда те пытались угнать автомобиль фотографа.

Из двоих врачей, собственно врачом был только мужчина. Женщина лишь помогала.

Мужчина, представившийся Эльдаром, осмотрел Касьяна, померил давление и опросив его сделал назидательный выговор: