Монохромный человек (СИ) - Поспешная Юлия - Страница 90

Но травмировать нежную мальчишескую психику я, конечно не собиралась.

— Мне это интересно. — вздохнула я.

— Читать про убийц и прочих преступников? — Мирона явно шокировали мои увлечения. — Ты… Ты, что собираешься стать… каким ни будь мозгоправом?

Я улыбнулась, тихо засмеялась, затем опустила взор и пожала плечами.

— Возможно. — туманно ответила я.

Парень пребывал в легком шоке.

Ну, что ж его можно понять.

— Если ты не против, — вздохнула я. — Может расскажешь по подробнее про…

Я замолчала.

Я хотела попросить Мирона рассказать более детально об их встречи с Лерой, но вдруг услышала шаги в коридоре.

Дядя Сигизмунд проснулся!

— Тебе нужно уходить!.. Убегать! — быстро сказала я Мирону.

Я даже представить боялась, что сделает дядя Сигизмунд, если увидит здесь у меня незнакомого парня!

А уж, что потом ждёт меня лучше вообще не думать!

— Быстрее! Ну, чего ты встал? — я потянула замешкавшегося Мирона за рукав.

— Почему я должен убегать? — спросил он. — Может быть это отличный момент, чтобы познакомиться с твоим…

— Да ты рехнулся! — зашипела я на него. — Уходи, пожалуйста, Мирон!

— Уйду только при одном условии. — хитро ухмыляясь сказал он и вдруг резко наклонился ко мне.

Я этого не ожидала, и едва успела уклонится. Я машинально шлепнула его по лицу и тут же испуганно ахнула.

— Прости!..

— Ничего. — усмехнулся Мирон. — Это даже…

Дверь в мою комнату распахнулась от громоподобного удара.

Я обернулась. Моё сердце рухнуло вниз и взлетело до горла.

На пороге стоял дядя Сигизмунд.

Лицо оскаленное, седые волосы взлохмачены, а одежда смята после сна. В руках он держал Беннели Нова, массивное помповое ружье.

Сотрясая воздух обилием русско-польского мата дядя дико рыча бросился вперёд, замахиваясь ружьем.

Я попыталась загородить собой Мирона, но тот сам оттолкнул меня на кровать и бросился в окно.

Все происходило стремительно и резко. Поднимаясь, с кровати я увидела, как Мирон перемахнул через подоконник.

Напоследок он успел обернутся. Он подмигнул мне, усмехнулся и исчез за окном.

Дядя Сигизмунд пошатываясь протопал через комнату к окну.

В ночи, со двора раздался оголтелый лай собак.

Я подскочила тоже бросилась к окну.

Дядя Сигизмунд остановился у распахнутого окна, передернул затвор и начал целиться.

— Дядя Сигизмунд, не надо! — отчаянно вскрикнула я.

Я не знала, что мне делать, как поступать.

Меня сковывала паника, в душе беспорядочно метался страх.

Раздался мощный выстрел.

Я испуганно отшатнулась, зажав уши ладонями, и чуть присела.

Дядя Сигизмунд, яростно ругаясь передёрнул затвор.

Внизу звучал басовитый, свирепый лай мастифов.

Дядя Сигизмунд выстрелил во второй раз.

По комнате поплыл едкий, прогорклый запах пороха.

— Хватит! — взмолилась я. — Пожалуйста, хватит!

Но мой дядя явно меня не слышал.

Охваченный злым неистовством он выстрелил в третий раз.

Я закрыла глаза, крепко прижимая ладони к ушам.

Наконец, дядя подошел ко мне и коснулся моего плеча.

Я открыла глаза, робко, пугливо взглянула на него снизу-вверх.

Он с хмурым, угрюмым видом возвышался надо мной.

— Ну, и кто это был, ягодка? — пробасил дядя. — Как он сюда пробрался?

Однако, прежде чем я успела ответить сквозь неугомонный лай мастифов донесся приближающийся вой полицейских сирен.

Дядя с негодованием обернулся на распахнутое окно. Оттуда в комнату вместе со звуком полицейских сирен влетал студеный ночной воздух.

— Чёрт возьми… — выдохнул дядя Сигизмунд и поднял ружье в правой руке. — Кажется я это… не много переборщил…

Я выразительно посмотрела на него, но ничего не сказала.

Через несколько минут возле автомастерской остановилась патрульная машина.

А ещё минут через десять, после долгого разговора на повышенных тонах, двое полицейских, держась за рукояти пистолетов в кобурах, крайне настойчиво предложили дяде Сигизмунду проехать в отделение.

Мучимая переживаниями за дядю я стояла у ворот автомастерской и смотрела вслед уезжающей полицейской машине.

Рядом со мной жалобно заскулила Каролина.

Эта лохматая девочка всегда чувствовала настроение и всегда умела посочувствовать.

— Всё будет хорошо. — неуверенно проговорила я, и погладила мастифа.

Сама я не была в этом уверена. Дядю Сигизмунда уже не в первый раз забирают. И когда ни будь, я твёрдо знала, он не сможет вернутся назад. В ближайшие несколько лет.

В совершенном смятении, растерянная и расстроенная я вернулась назад.

На ослабевших ногах, терзаясь бессильной тревогой о дяде и том, попал ли он в Мирона, я вернулась в дом.

Этой ночью я уже не спала до самого рассвета.

Несколько раз я пыталась дозвониться до Мирона. Но он не брал трубку, и моё беспокойство росло с каждой секундой.

Затем я начала звонить в полицейский участок. Наконец, меня связали с каким-то старшим лейтенантом Бобровым, и тот сообщил, что Сигизмунд Лазовский задержан на пятнадцать суток.

Я вяло поблагодарила офицера и положила трубку.

Усевшись на своей кровати, я поджала колени и спрятала лицо в ладонях.

Господи… Да сколько ж можно уже?..

Ну, почему, почему в моей жизни беспрестанно, по кругу происходит всякое… łajno!

СТАНИСЛАВ КОРНИЛОВ

Четверг, 13 августа.

— …Остальные две женщины час назад скончались. — вздохнул Стас.

Он только, что закончил рассказывать генералу Савельеву о том, что произошло несколько часов назад, в загородном доме, где собрались в очередной раз жены охранников из больницы.

— То есть двое детей охранников лишились матерей. — суховато подытожил Савельев.

Стас кивнул. Отрицать свою вину он не собирался.

— Гудкова, как выяснилось, обладает феноменальной способностью к гипнозу. Мы этого не знали. И мы… опоздали.

Стас прокашлялся. Глотать яд совершенных ошибок, из-за которых гибнут люди было нелегко даже ему.

Аспирин бросил на него косой взгляд, хмыкнул.

— Опоздали… — проворчал он. — Иногда меня раздражают твои покаяния Стас. Опоздали они! Вообще счастье, что вы успели спасти детей и трех женщин…

— Тут во многом заслуга…

— Я знаю, чья. — перебил его Антон Спиридонович. — Она молодец. Без неё…

Он качнул головой.

— Чего тут разглагольствовать, наша синеглазая фея-просто фантастическая находка.

Он вздохнул, чуть расправил плечи.

— А что по поводу Гудковой? Она… Ну… Ника что-то видела? Куда делась?..

Стас покачал головой.

— Нет. — ответил он. — Она пыталась, но у нее не получилось. Я не стал настаивать, она и так истощена…

— Верю. — кивнул генерал.

Стас мысленно порадовался, что генерал не стал допытываться подробностей по поводу «истощения» Ники. Потому, что Корнилов не знал, как и что ему объяснять. Он и сам то ещё ни черта не понимал, с чем они вчера столкнулись и очевидцами чего стали.

Корнилову только стало ясно, что в этом мире есть вещи, которые по-прежнему остаются за гранью человеческого понимания.

— На чем вы сейчас сосредоточены? — спросил генерал.

Стас с готовностью сообщил:

— Ника дала нам несколько очень ценных наводок, плюс те сведения, которые стали нам известны в результате последней операции и допроса задержанных. Нам известно, что к пожару в альпинистском клубе «Горный путь» причастны несколько лиц. Самой заметной фигурой среди них, является Лукьян Курбатов.

— Я его знаю. — неожиданно ответил генерал. — Он главный редактор одного скандального журнальчика. «Философский проспект» кажется.

— Да, всё верно. — ответил Корнилов. — У нас есть все основания полагать, что он играл ключевую роль в том заговоре.

— Вот как… — седые брови генерал чуть шевельнулись вверх. — И что думаешь делать?

Стас качнул головой.

— Действовать нужно осторожно. Допрашивать его или тащить к нам на допрос крайне глупо.