Монохромный человек (СИ) - Поспешная Юлия - Страница 132

Девушка посмотрела за спину Стаса. Корнилов оглянулся. Джамбул тоже смотрел на девчонку.

— Не переживай по поводу него. — ответил Корнилов. — Он тебя больше не побеспокоит.

— Это че это… — начал было Бурульдинов, но тут же получил удар в живот от одного из патрульных, державших его.

— Пойдем? — Стас приблизился к Романэ и протянул руку.

Девушка коснулась его руки, сжала пальцы. Ей с трудом удалось подняться.

Когда она встала, рваное одеяло упало с её ног и обнажило её тело.

Стас замер. От щиколоток до бедер, и от кистей рук до плеч тело Грюневене было покрыто линиями плохо заживающих порезов и синяков. Сине-желтые и багровые пятна синяков расползались по коже живота, груди, плеч, голеней и предплечий.

Романэ явно и часто били.

Били ради свирепо, с удовольствием. И резали. Не спеша. Не торопливо. Явно смакуя, и наслаждаясь процессом.

Корнилов обернулся на «Джамбу». Тот вжал голову в плечи, но ответил.

— Ну, а че?.. Она же задолжала… Должна была выплачивать…

— Сам бил? — обманчиво спокойным голосом спросил Стас.

— Да не, ты че начальник… — пожал плечами Бурульдинов. — Это я её дал попользоваться… Ну, там уважаемые люди с особенными пристрастиями… Ну, они же её не убили… Че там… Попользовали в удовольствие…

— Заткнись. — велел Корнилов. — И раздевайся.

— Не понял…

— Давай! — толкнул его в спину один из полицейских.

Джамба, явно не понимая, что происходит послушно оголился.

Стоя в трусах и майке, он потирал плечи и пританцовывал от холода.

Стас отдал его одежду Романэ.

— Переоденься. — сказал Корнилов девушке. — Знаю, что тебе противно. Но это лучше, чем идти в этих тряпках.

Он пнул ногой зловонные лохмотья на полу клетки.

Когда Романэ переоделась (одежда Джамбы мешком висела на ней), Стас вывел её из клетки и передал одному из патрульных.

— Отведи её наверх, если найдете еду, накормите и напоите.

— Есть. — патрульный приложил ладонь к бейсболке с кокардой и повел Романэ наверх.

Стас и другой патрульный остались с Джамбой.

Тот ещё не понимал, что будет дальше. Он растерянно и испуганно смотрел то на Корнилова, то на патрульного.

Стас, не торопясь подошел к клетке, где сидели двое волкодавов.

Открыл её и кивнул патрульному.

— Э, да вы че!.. — вскричал «Джамба».

Патрульный толкнул Бурульдинова в руки Стаса.

Корнилов врезал ему кулаком под дых. «Джамба» согнулся, захрипел.

Стас открыл клетку с псами и пинком ноги, затолкнул Бурульдинова внутрь.

Тот упал на четвереньки перед псами.

Животные направились к нему, внимательно принюхиваясь.

Джамбул отпрянул прочь, обернулся и бросился к прутьям.

Стас уже закрыл дверь клетки.

— Вы че творите?! — заверещал Бурульдинов и голос его надломился. — Вы чего, а?! Че это такое?! Вы же… вы это… вы ж менты! Вам… Вам нельзя!

— Пошли. — бросил Стас патрульному.

Тот со злым презрением, глядя на «Джамбу» сплюнул себе под ноги.

— Счастливо, мразь. — бросил он.

— Эй, вы куда?! — в панике закричал Бурульдинов. — Вы чего делаете?! Стойте! Э! Подполковник! Ну, в че! Ну, мужики… Ну, не надо! Ну, че вы…

Стас и патрульный поднялись и закрыли подвал.

Крики Бурульдинова мгновенно стихли.

***

Она дрожала, даже когда её укрыли двумя теплыми пледами.

Дрожали её руки и чашка с горячим шоколадом в этих руках.

Тихо позвякивала ложка в чашке.

Она сидела на больничной кровати, поджав ноги. И пила чай, молча глядя перед собой.

Стас наблюдал за ней. С тех пор, как он привез её в больницу и ей оказали первую помощь, он ничего ей не сказал.

Как и она ему.

Корнилов не спешил задавать вопросы. Девушка пока, что явно была не готова отвечать на них.

Стас решил не торопиться, и не давить на Романэ.

Он хотел дать ей время прийти в себя. Ровно на столько, чтобы она смогла мыслить, думать и вспоминать.

Только в таком случае она сможет отвечать на вопросы и давать нужные ответы. Стас зашел издалека. Осторожно. Ненавязчиво.

— Как чай? — улыбнулся Корнилов. — Не слишком сладкий?

Романэ бросила на него взгляд серых глаз. Молча отпила из чашки. Облизала губы.

— Вы меня тоже арестуете? — спросила она.

У неё был странный акцент. Более заметный, чем у Ники.

Она немного путала ударения и произносила некоторые слоги слишком растянуто.

Но, в целом говорила хорошо и понятно. Намного лучше многих «новых граждан» непонятно, как сдавших экзамены по русскому языку.

— Пока не за что. — усмехнулся Корнилов. — Но у меня к тебе очень много вопросов.

Романэ взглянул на него поверх чашки, опустила взгляд, сделала глоток.

Снова облизнула губы и, не смело взглянув на следователя тихо проговорила:

— Задавайте.

Стас пару мгновений внимательно смотрел на Грюневене.

— Откуда ты знаешь доктора Шамова?

Романэ презрительно фыркнула.

— Он мой отчим…

— Интересно. — уронил Стас.

— И отец моего ребенка. — закончила девушка.

Корнилов шевельнул бровями.

— Необычное сочетание функций. — прокашлявшись, ответил Стас.

— Знаю. — усмехнулся Романэ. — Но я ничего не могла с собой поделать. Сначала я ненавидела мать, когда она привела этого козла вместо отца. А потом…

Романэ снова отпила из чашки.

— Я не знаю, как так вышло… Я влюбилась.

Тут девушка впервые за все время их общения улыбнулась.

Кротко, сдержанно, но искренне.

— А почему сбежали из дома? — спросил Стас, уже догадываясь, какой примерно услышит ответ.

— Потому, что не могла видеть, как они с матерью… — она не закончила, покачала головой. — Если бы я не сбежала, я бы… Я бы, наверное, убила её… Свою мать.

Она снова усмехнулась. На этот усмешка была преисполнена злой и горькой иронии.

— Понимаете? Собственную мать, из-за мужика… — Романэ покачала головой. — Я решила, лучше сбежать и… не знаю. Вышло, как вышло.

Стас не стал её расспрашивать почему после побега из дома она пошла одной из множества кривых дорог криминальной жизни.

Участие в грабежах, разбойных нападениях, проституция и так далее.

Улица. Её воспитывала улица. И воспитала, как могла.

— Вы поддерживали с ним связь после побега? — спросил Стас.

— Он со мной поддерживал. — усмехнулась Романэ. — Мы *****лись иногда, если вам интересно.

— Да не особо. — суховато ответил Стас. — Он давал вам деньги?

— Да. — пожала плечами девушка. — Что я просто так перед ним ноги раздвигать буду.

Она фыркнула с таким пренебрежением, как будто это было настолько очевидным и логичным фактом, что не требовало никаких объяснений.

— И правда. — вздохнул Стас. — Наверное, было бы глупо.

Романэ лишь согласно кивнула. Иронии в голосе Стаса она явно не заметила.

— Ты знаешь, где можно найти твоего отчима? — спросил Корнилов.

— Ну, — задумалась Романэ. — Если дома и на его первой работе его нет…

— Первой работе? — перебил её Стас. — Что значит «первой»? Что есть ещё какая-то?

— О-о. — заулыбалась Романэ. — Понятно… Да, у моего отчима, с которым я сплю за деньги, есть вторая работа. В больнице, где он заведующий, о ней вряд ли что-то знают… Он принимает частных пациентов в одной из московских клиник. У него там шикарный кабинет, компьютер, телевизор, милая секретарша готовая на всё…

Романэ перечисляла достоинства кабинета отчима с не скрываемым, сердитым презрением.

— Адрес ты помнишь? — спросил Стас. — Можешь назвать?

Грюневене задумчиво взглянула на Корнилова.

— Зачем мне вам помогать? Если вы его ищете, значит он, что-то сделал… А кто мне бабки платить будет, если вы его посадите?

Стас поджал губы.

— Логично. — оценил он. — А что если я тебе скажу, что твой любовник-отчим подозревается в убийствах нескольких человек, с особой жестокостью?

Слова Стаса однако не произвели на девушку особого впечатления.

Хотя, она задумалась. Взгляд её помрачнел.