Монохромный человек (СИ) - Поспешная Юлия - Страница 123

Их пластиковые ноги скрипели по старом полу.

Из безликие, черно-белые лица глядели на меня.

Тут я снова взглянула на кучку праха, в который неведомым образом обратила державшую меня руку.

Затем перевела взгляд на свои сияющие ладони.

Я подняла взгляд на движущиеся ко мне манекены.

Паника во мне, уступила место решимости.

Я должна сопротивляться накатывающему страху, я могу это делать. У меня… У меня есть оружие против темноты и мрака больного, озлобленного разума Монохромного человека.

И против его порождений тоже.

Я, подчиняясь неведомым инстинктам выставила скрещенные ладони.

Мгновение ничего не происходила.

Черно-белые, чудовищно ужасные манекены все так же шагали ко мне.

Но вдруг с мои рук сорвался прямой, широкий луч мощного, яркого света!

Он буквально пронзил и разрезал тьму во всем коридоре! Луч света из моих рук переливался перламутровыми и сине-белыми оттенками.

Я не могла это объяснить! Я не знала, что это такое…

Но я видела, как бесформенными кучами обваливались черно-белые манекены.

Безжизненными грудами, слабо шевелясь они оседали на пол.

Я, набравшись храбрости ринулась вперёд. Оказавшись около одного из рассыпавшихся манекенов, я увидела ползущую по полу, отдельную кисть.

Она походила на черно-белого паука.

Я не удержалась и с яростью наступила на неё каблуком своего кеда.

Она звонко хрустнула под подошвой, и я ощутила праведное моральное удовлетворение.

Ощущая нервозный трепет в груди, я настороженно, сохраняя бдительность двинулась дальше.

Все, что происходило здесь, не могло происходить.

Это была фальшивая, жестокая и темная реальность, существовавшая в сознании серийного убийцы.

Но каким-то образом, судя по всему, ему удавалось погрузить в свой мир умы своих жертв.

Я вспомнила слова Стаса о Гудковой. Когда он увидел её в первый раз, она сказала ему, что «он заполняет их собой».

Я была уверена, что речь идёт о телах жертв и «заполнение» исключительно символическое.

Как же я, чёрт возьми, ошибалась!

Я шла по коридору и слушала шорохи во тьме.

Дом перестал рушится. Замер в полуразрушенном состоянии. Обгоревший, мёртвый, тихий. Навсегда, на долгую вечность погруженный во мрак.

В конце коридора я обнаружила пустой дверной проем, без двери.

Я вошла внутрь. Темнота отступила, и я увидела его.

Высокий, огромный, слишком высокий для человека. Он был обнажен по пояс. И по его худому телу, с хилыми мышцами и торчащими ребрами вилась какая-то огромная, цветная татуировка, не то японского, не то китайского стиля.

Его волосы тоже были собраны в прическу азиатского типа.

Он кого-то мне напоминал и очень сильно. Я определенно видела в жизни, кого-то очень похожего на него.

Он стоял над лежащей на полу Таисией, победно и торжествующе раскинув в стороны непропорционально длинные руки.

На моих ладонях сам собой зажегся уже знакомый яркий свет.

А Он, этот безликий, но смутно знакомый великан наклонился вперёд, и издал мощный, свирепый и долгий рёв.

У меня чуть волосы не встали дыбом! И душа буквально, чуть не выпорхнула из тела…

Я оторопела, содрогнулась и испуганно, забыв дышать, попятилась назад. И свет на моих ладонях мгновенно ослабел, начал гаснуть.

А Он наступал. Убийца, или, вернее его воплощение, переступив через лежащую Таисию ринулся на меня.

Он, злорадствуя, надвигался на меня. Его бледное тело с татуировками на груди, шее и руках, обвивали дымчатые змейки, сотканные из мрака.

Я прижалась спиной к стене. Отступать было не куда.

В глазах сгущался мрак. Я вот-вот готова была пасть и потерять сознание.

Но я откуда-то твердо знала. Если я сейчас сдамся, меня ждет так же участь, что и Таисию.

Я засну и окажусь в плену бесконечного кошмара. За которым, через время, последует неминуемая гибель тела и разума в настоящей реальности.

Это придало мне уверенности.

Я нахмурила брови. Заставила себя смотреть в его размытый облик.

Мой свет стал ярче. Тут же темное, уродливое воплощение замерло в нерешительности.

А затем и вовсе попятился.

— А ну, — процедила я свирепо. — Пошёл!.. Про-о-очь!!!

Я истошно и гневно закричала, выстави вперёд свои ладони.

В этот раз мощный взрыв света был куда сильнее, чем тот, что вспыхнул в коридоре!

Шар света взорвался на моих ладонях, во все стороны раскинулись сотни тысяч сияющих лучей.

У меня на руках, в ладонях словно сиял настоящая звезда!

И её свет убивал мрак, изгонял тьму и причинял дикую боль Ему.

Этому Воплощению злой воли Монохромного человека.

Воплощению убийцы.

Он кричал, закрывался руками, а его тело дымилось и медленно осыпалось кусочками пепла.

Он не выдержал и развернувшись прыгнул куда-то во мглу.

Исчез. Сбежал. Растворился.

Я опустила руки. Свет на них все ещё сиял серебряными чистыми лучами.

Я подошла к Таисии Федоровой. Присела возле нее и заботливо взяла её голову в ладони.

Девушка медленно открыла глаза.

— Он… — пролепетала она.

— Он ушел. — мягко проговорила я. — Тебе пора просыпаться.

Она сперва неуверенно, а затем с готовностью ответила:

— Да… пора.

Она блаженно улыбнулась.

И видение (или иная реальность) стремительно растаяла в мерцающей лавине ослепительного света.

Свет вырвал нас из мрака.

… Я вздрогнула, подхватилась. Увидела перед собой Стаса.

У того было изможденное и уставшее лицо.

— Ника. — выдохнул он.

Я увидела, что Стас был всерьёз испуган.

Могу только представить, что он тут пережил.

Я оглянулась.

Я сидела в кресле, возле кровати Таисии. Наверное, Стас положил меня сюда, когда я отключилась и перенеслась в сознание Таисии.

Сама Фёдорова, сидела на своей кровати и с осоловевшим видом, хмуро, сонно оглядывалась.

Её заботливо осматривал доктор с седой бородой.

— Как вы себя чувствуете? — спрашивал он. — Тошнит? Есть ли головокружение?

Он наклонился к ней и посветил фонариком в глаза.

Но девушка тут же раздраженно отмахнулась и отвернувшись, проворчала:

— Отстаньте…

Она вдруг развернулась, свесила ноги с кровати.

— Куда вы?! — пришел в ужас врач. — Вы что! Вам нельзя вставать! Немедленно…

— Доктор. — угрюмо и устало ответила ему Таисия. — Я хочу в туалет… Отвалите, пожалуйста.

Мы со Стасом переглянулись. Я тихо засмеялась. Стас, погодя тоже улыбнулся.

А доктор так и замер, изумленно глядя в след вышедшей из палаты Таисии.

— Ни хрена не понимаю. — проворчал он. — Что, вообще происходит в моем отделении!

***

Теплый ветер, врывавшийся в открытое окно, приятно, почти ласково овевал и гладил моё лицо.

Ветер играл одинокими, выбившимися тонкими прядями моих волос.

Из окна доносились автомобильные сигналы, шум машин, голоса людей и чириканье какой-то птицы.

Я стояла перед окном, смотрела в небо, на облака. И пыталась понять. Пыталась дать себе хоть какой-то четкий и мало-мальски вразумительный ответ на то, что мне довелось пережить.

Я пыталась понять, что я видела, свидетельницей чего я стала?.. Что это было?.. И как это возможно?

Этот сгорающий и разрушающийся без пламени дом. Эти жуткие, мерзкие черно-белые манекены, словно сошедшие с кадров Сайлент-Хилла. И этот человек… Ну, точнее то, что походило на человека. Это был своеобразные прообраз кого-то реального.

Кого-то, кто реально существует. Могла ли я увидеть самого Монохромного человека? Может быть именно такой его образ и сохранился в голове перепуганной Таисии Фёдоровой.

Ещё меня волновал вопрос относительно того странного света…

В жизни я ничем таким подобным не владею. Да и таких чудовищ, как эти манекены или этот гигант обрисованный чёрно-белыми татуировками, тоже в реальности, Слава богу нет.

Вопросы… Одни только вопросы, без намёков на ответы.

С тихим шорохом открылась дверь.