Монохромный человек (СИ) - Поспешная Юлия - Страница 119

Следом за мной пыхтела Лерка.

Мы взбежали на пятый этаж. Здесь я рванула к пожарной лестнице.

Лерка припустила за мной.

Мы добежали до двери, вместе врезались в неё.

Она распахнулась, ударилась об стену.

Мы выбежали на крышу.

Сухой летний воздух с запахами города взметнул мои волосы, полоснул лицо, вздернул одежду.

Мы увидели её.

Лада спиной к нам, неподвижно стояла на краю крыше, на высоком бортике.

Ветер играл её волосами. Девочка смотрела куда-то вперед и вниз.

— Лада! — истерично заорала Лера со слезами ужаса в голосе. — Лада, стой!

Она ринулась было к ней. Я вцепилась в куртку Леры.

— Стой!

— Отвали! — прорычала Логинова, и толкнула меня в грудь.

Я едва не упала, но не отцепилась.

— Да стой ты! — вскричала я. — Подойдёшь и она прыгнет!!! Стой! Слышишь?! Не смей к ней подходить! Ты её убьешь!!! Лера! Слышишь?!! Стой здесь!!

Лера раскрыв рот, лихорадочно хватая ртом воздух безумно таращилась на меня.

— А как же… — всхлипнула она. — Она же…

Губы у Лерки задрожали, она впилась перепуганным взглядом в свою сестренку.

— Она же… сейчас…

— Стой здесь! — настойчиво попросила я. — Пожалуйста!

Я посмотрела в глаза Леры и осторожно направилась к Ладе.

Сестренка Леры не двигалась. Не шелохнувшись, она все также стояла на краю и смотрела вниз.

— Лада… — мягко и осторожно позвала я. — Ты слышишь меня?

Она не ответила.

Меня раздирало беспокойство. Страх сжимал сердце, сдавливал живот, и сжимал грудь в жестких тисках. Страх стремился подчинить меня, убедить в бессилии, заставить сглупить.

Страх жаждал, чтобы я бросилась вперёд, в тщетной надежде поймать Ладу.

Но именно этого мне делать было нельзя.

Я вспомнила, как на озере отговорила тех детей от суицида.

Теперь я должна была сделать тоже самое здесь и сейчас.

И у меня ещё меньше прав на ошибку. Точнее, сейчас у меня их нет.

А значит я справлюсь. Я смогу. Я смогу…

Я настроилась, сосредоточилась.

Ну же, подумала я. Сейчас мне нужно взять под контроль свои способности. Я не знала, как. Но я должна я была.

Я сосредоточилась. Я постаралась сделать всё, как в тот раз на озере…

Но ничего не получалось. Я не видела воспоминаний Лады.

Сердце рвалось из груди, жестко, туго, часто пульсировали вены на висках.

Я попробовала снова.

Ну, давай же, подумала я отчаянно.

И я увидела.

Увидела счастливые воспоминания Лады.

Увидела, как она играет с Лерой в прятки, в куклы. Как мы с ней рисуем и читаем книжки. Как мы втроем смотрим мультики.

— Но там, куда ты идешь этого не будет. — проговорила я мысленно. — Никогда.

— Никогда? — внезапно раздался в моей голове тоненький голосок Лады. — Я вас больше не увижу?

— Если… если пойдешь туда… Нет. — ответила я, стараясь не заплакать.

— А почему вы не можете пойти со мной? — наивно спросила Лада. — Та тётя сказала, что там хорошо…

— Но ведь она не пошла с тобой.

— Она не может.

— Мы тоже.

— А потом сможете прийти?

— Нет, Лада. Мы должны остаться здесь.

— А я? — жалобно спросила Лада.

— И ты можешь быть с нами.

— Правда?

— Правда, зайка. Стоит только пожелать. Ты хочешь?

— Д-да… — слабо проговорила Лада. — Да, хочу! Хочу! Ника! Я хочу к вам!!!

Я услышала в своей голове, её испуганный жалобный плач.

— Тогда иди. — попросила я. — Иди к нам, зайка. Пожалуйста.

Видение сникло.

Лада стоя на краю, вдруг вздрогнула, отшатнулась назад.

Бортик был слишком высокий. И она падала с него на крышу.

Я вскрикнув бросилась вперёд. Я не успевала.

Она падала назад. Маленькая. Хрупкая. Беззащитная.

А я не успевала.

Успела Лерка. Упав на колени, Логинова поймала свою сестренку и плача, прижала к груди, склонила голову.

— Лера… — услышала я слабый голос Лады. — Лерка! Ника!

Я тоже бросилась к ним, упала рядом, обняла их обеих. Маленькая ручка Лады нашла мое лицо, коснулась щеки.

Я улыбнулась, с зажмуренными глазами. Левая рука Лерки, обняла меня и прижала.

Когда Лера, обнимая Ладу увела её с крыши, я осталась здесь.

Какое-то странное наитие подтолкнуло меня к мысли подойти к бортику крыши, и взглянуть вниз.

Внизу шумели автомобили. Гуляли люди, я слышала обрывки разговоров и доносившуюся откуда-то музыку.

И тут я заметила её.

Одинокая, неподвижная фигура стояла в тени, между домами.

Ветер полоскал её черные волосы.

Я не видела её лица, но не сомневалась, что она смотрит мне прямо в глаза.

Смотрит и улыбается. Хотя, на самом деле она была в ярости.

Постояв ещё несколько мгновений Ксения Гудкова развернулась и скрылась за углом дома.

Я ещё пару мгновений смотрела ей в след.

Я уже поняла, что нажила личного и опасного врага, когда не дала Гудковой исполнить её месть.

Она скорее всего была там, на озере. И всё видела. И теперь она ненавидит меня.

Что ж рано или поздно подобное со мной должно было приключится.

***

На детской площадке никого не было.

Лада кормила печеньем прилетевших голубей.

Мы с Леркой сидели на скамейке, перед площадкой и молча наблюдали за Ладой.

Я то и дело робко, осторожно поглядывала на Логинову.

Моя подруга с немым взором глядела перед собой.

По её выражению лица трудно было понять, о чем она сейчас думает.

— Лер… — осторожно проговорила я, не выдержав этого долгого молчания. — Послушай, я…

— Как ты это сделала? — вдруг спросила Лерка.

Она закусила губу, и встревоженно взглянула на меня.

Я отвела взор.

— Я могу тебе рассказать. — проговорила я тихо.

— Начинай. — кивнула Логинова.

Я нервно сглотнула. Меня насторожили звенящие, стальные нотки в голосе моей подруги.

Я вздохнула.

— Понимаешь, это… Это сложно понять.

— Ничего. — холодно ответила Логинова. — Я постараюсь. Говори.

Я внимательно посмотрела на неё. Логинова глядела испытующе и требовательно.

— Ладно. — сдалась я. — Хорошо…

И я рассказала. Рассказала всё, как было. Я ничего не утаивала.

Возможно это было ошибкой. Даже, скорее всего так и есть.

Но, я устала врать ей. Постоянно снова и снова, лгать и лгать Лерке…

Каждый раз прятаться, скрываться, всё время увиливать и изворачиваться. О-о…

Каждый раз так противно, когда я думаю, как поудобнее соврать Лерке.

И самое гадкое в том, что каждый раз Логинова отлично понимает, когда я лгу. И… И она знает, что я это знаю… И это всё вызывает у меня дикое отвращение. Лерка одна из тех людей, кого мне меньше всего хочется обманывать!

Я безмерно благодарна ей, что она не задавала лишних вопросов. Она словно понимала, что я всё равно не готова отвечать на них.

А может просто считала, что если я захочу, то сама расскажу.

И этот самый момент настал. Просто потому, что дальше так продолжаться не может.

Это всё слишком далеко зашло.

Я рассказала ей и про Стаса, и про то, чем я помогаю ему. Я наконец набралась храбрости объяснить куда я так часто пропадаю, и почему иногда могу днями не отвечать на сообщения.

Я фактически открыла ей ещё одну сторону своей жизни.

Ту, сторону, которую всегда скрывала и буду скрывать в будущем от большинства близких мне людей.

Ту сложную, пугающую и трудную часть моей жизни, о которой я не в силах рассказать окружающим.

Не в силах объяснить, что мне приходиться переживать, с чем я вынуждена сталкиваться, и что… что мне приходиться узнавать.

Да я бы и не посмела. Большинство людей, если и поверят, немедленно испугается такой моей способности.

Кому понравится, чтобы поблизости был человек, который может узнать твои самые неприятные и часто очень постыдные воспоминания? Кто сможет чувствовать себя по-прежнему комфортно и удобно, зная, что рядом есть человек, который может узнать о тебе неприятную правду?