Четыре грации (СИ) - Браус Иса - Страница 33

— Умница! — состроив испуг, похвалила мадам Марианну, видя в её глазах растерянность, — Ты же видишь, что она обезумила!

— Не слушай её, Ма! — воскликнула Пелагея, — Глаша была права! Мы всё для неё куклы, с которыми ей нравиться играть! Ей нет дела до нашего счастья. Мы нужны ей, пока мы молоды и красивы.

— Марианна, ты же знаешь, что я вас всех очень люблю. Ты же видишь, что Пелагея опасна. Всё-таки воспитание Белянской слободы никуда не денешь. Я ведь столько для вас сделала!

— Вы тоже самое и Глаше говорили, когда отдавали приказ убить Катю? — Пелагея, дабы не оказаться с перерезанным горлом, осторожно повернула голову к сестре и прошептала, — Ма, я же тебя знаю! Не дай ей превратить тебя в убийцу, как она это сделала с Глашей.

В этот момент губы Марианны задрожали, а глаза стали мокрыми от слёз.

***

Ответ на запрос № 34.8011

Дата: 9 мая 1913 год

Получатель: Воскресенский Р. И.

Отвечая на ваш запрос, сообщаем, что заключенная № 2.346 Мирелла (без фамилии), отбывавшая заключение в Маловском поселении с 30 сентября 1910 года за убийство, сопряженное с грабежом, скончалась 14 марта 1912 года от чахотки. Тело было похоронено в Аракчеевском кургане.

Комендант поселения Беленский Е. Н.

Ну, вот и всё. Пришёл конец напрасным ожиданиям и надеждам. В этот момент внутри Марианны всё оборвалось. На письмо сначала упала одна солёная капля, затем вторая и третья. Рядом стоял Руслан, который с печалью наблюдал за девушкой, чьи надежды умерли прямо на глазах. Помощник следователя даже не заметил, как к нему сзади подошёл отец Василий.

— Ой, дядюшка. — вздрогнул Руслан.

— Извини, если напугал, — затем батюшка обратил внимание на Марианну, — Что случилось?

— Эх, дядюшка Вася, — глубоко вздохнул юноша, — Как же я ненавижу быть гонцом, приносящим дурные вести.

Похлопав племянника по спине, Василий подошёл к девушке. Положив руку ей на плечо, он попросил разрешение почитать письмо, что Марианна и позволила сделать.

— Вот оно что! — произнёс мужчина, прочитав ответ на запрос, — Соболезную тебе.

Марианна начала бить себя кулаком в грудь, но батюшка не понимал, что она хотела сказать. Затем она набрала на своём браслете: “Это моя вина!”

Вскоре отец Василий и Марианна остались в больничном коридоре наедине. Девушка отдала батюшке своё покаянное письмо, где было написано признание в убийстве Зиновия Длиннобородого. Теперь, когда Миреллы больше нет, Марианна уже не видела смысла молчать. После прочтения письма, Василий долго молчал, смотря на юную девушку. Она была готова к осуждению, но неожиданно отец Василий развернул Марианну к окну, в котором отражались их лица. Самое печальное в виде девушки был пустой взгляд, в котором ранее горел огонёк надежды.

— Разве она такой хотела тебя видеть, когда брала вину на себя? — когда батюшка задал этот вопрос, внутри немой девушки как будто что-то щёлкнуло, — Да, грех твой тяжек был, но Господь наш может его простить, если твоё раскаяние искренние.

Марианна развернулась к Василию. Она даже не знала плакать или улыбаться.

— Прошлое нам не изменить, а грядущие только Ему подвластно, — батюшка погладил девушку по голове, — Но самое лучшее, что ты можешь сейчас сделать для своей названной матери, это прожить достойную жизнь, дабы её самопожертвование не было напрасным.

После этих слов отец Василий, отпустив грехи девушки, вернулся в общую палату, оставив Марианну в глубокой задумчивости.

***

Однажды Марианна уже падала в яму, и, выбравшись из неё, она не собиралась возвращаться.

“Нет!” — с этой мыслю немая девушка отпустила Пелагею, бросив нож на пол.

Затем Травникова резко развернула сестру к себе, прося с помощью взмахов рук не брать грех на душу.

— Ма, ты не… — Пелагея не успела договорить, как раздался выстрел.

Уличив момент, Наталья Алексеевна достала из ящика стола дамский браунинг и без колебаний выстрелила в Пелагею. Рыжая девушка тут же упала на живот. Марианна в испуге вжалась в стену, смотря то на сестру, то на мадам.

— Хорошо, что ты немая и не оглушишь всё живое здесь криком. — Наталья, покинув рабочий стол, подошла к девушкам, — Эх, Марианна… В этот раз я прощаю твою слабость, но если ещё раз будет такая оплошность с твоей стороны, то присоединишься к Аглае и Пелагеи.

Мадам Геворкян, опустилась вниз, чтобы развернуть Клёнову лицом к себе. И как только она это сделала, Пелагея, которая до этого притворялась мёртвой, несколько раз выстрелила ей в живот. С коротким хрипом и кровью на губах Наталья упала на пол и почти сразу испустила дух.

Пелагея, сажав свободной рукой огнестрельную рану в плече, встала на ноги и взволновано взглянула Наталью. Решив, что женщина получила по заслугам, рыжая девушка подошла к Марианне. Немая грация сползла по стенке вниз. Она робко подняла взгляд на сестру и лишь губами произнесла: “Что ты наделал?”

— Прости, Ма, но кто-то должен был положить этому конец. — прошептала Пелагея перед тем, как вырубить Марианну рукоятью револьвера.

***

Смотря на памятную надпись на каре дуба, Надежда вспоминал летние дни, когда она сидела здесь с сёстрами, проводя время за чтением книг. Надя читала вслух, Марианна жестами воспроизводила действие, которые она читала, а Пелагея с Аглаей вели жаркие дискуссии на тему прочитанного. Это были те прекрасные дни, когда между грациями была полная идиллия.

“Мы навеки останемся сёстрами!” — с этой мыслю Надежда, встав со скамьи.

Стоило девушке вернуться в гостиную, как она увидел открытую входную дверь. Светлая грация тут же заподозрила не ладное. Заперев дверь, она поднялась наверх. Надя не на шутку испугалась, когда увидела пятна крови, ведущие из кабинета мадам Геворкян. Девушка одним резким движение открыла дверь.

— О, Боже! — воскликнула Надежда, в ужасе закрыв рот рукой при виде мёртвой Натальи Алексеевны и, лежащей рядом с ней в бессознательном состоянии, Марианны.

Уже днём имение Геворкян наводнили сотрудники охранки и лично Генерал Шилов. Марианна, которая к тому моменту уже пришла в себя, понимала, что не было смысла таить от мужчины правду, поэтому она поведала всё как на духу. Слушая это, Надежда не верила своим ушам, а Шилов даже бровью не повёл.

— Я ведь предупреждал Наталью Алексеевну, что она однажды заиграется. — сказал Андрей Владимирович, — Ну, что ж… Госпожа Клёнова не уйдёт от наказания. Рано или поздно мы её поймаем.

— А что будет с нами? — с опаской спросила Надежда, прижав Марианну к себе.

— В ближайшее время мы решим этот вопрос. — таков был неопределённый ответ генерала, от которого девочка, конечно, не стало легче, а даже наоборот.

Июнь 1914 год.

Маленькая деревушка Копино располагалась в двадцати километрах от Балтийска. Местные жители были удивлены появлению светловолосой благородной девицы, прибывшей из Балтийска на дрожках, ибо такие не каждый день приезжали в их родную деревню. Оглядевшись, Надежде показалось, что из современных вещей до этого места дошли только газовые фонари на канатах. И всё же в этой глуши было какое-то своё очарование.

— Прошу прощение, — девушка обратила к одному из местных жителей, — Вы не знаете, где проживают Варламовы.

— Во-он в том доме, милая. — указал путь мужчина.

Поблагодарив за помощь, Надя пошла по указанному направлению.

Хороший одноэтажный домик со свежевыкрашенным забором. Пройдя через калитку, девушка постучала в дверь. Очень быстро ей открыла Марианна. За тот год, что Надежда не видела сестру, немая девушка успела измениться. Перед Расцветовой стояла чуть полноватая девушка с покрытой головой, одетая в простые рубаху и сарафан. В ней уже не осталось великосветского лоска, но теперь от неё уже веяло домашним уютом. Встретившись спустя почти год разлуки, сёстры кинулись друг к друг в объятья, которые казались длились целую вечность. Затем Марианна пригласила Надежду в дом.