Повторение прошлого (СИ) - Терновский Юрий - Страница 14

Возле самолета Погорела, как и выяснилось совсем скоро, и в самом деле уже ждал полицейский «Мерседес». Он с ухмылкой, привидится же такое, закрыл глаза и помотал головой, чтоб избавиться от чертовщины. Видение не исчезло. Вроде как много и не пил, вздохнул он. Во всяком случае, уж точно никого из летного состава в самолете не строил как этот лысый, удивился он такому вниманию к своей персоне. Не вздумают же его и в самом деле обвинить в терроризме из-за какого-то лысого козла, услышавшего звон, да так и не понявшего где он. И сейчас, кстати, улепетывающего со своей длинноногой козой, выскочившей пулей вслед за своим папиком, ковыляющей на шпильках, к светящимся вдалеке огням здания аэровокзала. Он прикинул на глазок расстояние до огней и даже посочувствовал семенящей парочке, ковылять предстояло им прилично. Кукурузник находился где-то на задворках летного поля, предназначенных, скорее всего, для частных посудин, что бы те своим ничтожным видом не мозолили глаза великолепным аэробусам.

— Вадим Сергеевич? — обратился к нему полицейский с погонами как у того спящего мента в метро, который минувшей зимой так уютно в час-пик изволил почивать во всю лавку, что запомнился своим безобразием многим.

— Так точно, с кем имею честь?

— Майор Пахомов, — представился полицейский, — документы, пожалуйста.

Погорел, все еще ничего не понимая в происходящем, протянул тому свой загранпаспорт. — А что случилось?

Майор не ответил, но очень внимательно при этом сверил фотографию в документе с оригиналом. После чего попросил еще и водительское удостоверение. Убедившись в его подлинности, он задал следующий вопрос, но уже про его автомобиль, который он якобы оставил на стоянке. Зачем-то уточнил номер машины и только уже после этого вежливо попросил спуститься товарища вниз.

— Как это? — пассажир явно не догонял ментовский юмор. — Вообще-то я улетаю…

— Не сейчас, — произнес сухо майор.

— На каком основании? Надеюсь, что не из-за бомбы, которую я якобы заложил, если верить некоторым с нашего рейса, — усмехнулся Погрел.

— Вы обвиняетесь в совершении дорожно-транспортного происшествия и сокрытии с места преступления.

— Что за бред, какое еще к черту ДТП? — он не верил своим ушам, ведь он сегодня вообще не садился за руль.

— Вот на месте и выясним, как вы не садились, но перед этим пройдем еще экспертизу на алкоголь в крови. Впрочем, что вы пьяны, видно и так, от вас за версту несет перегаром.

— Я выпил в аэропорту, чтобы скоротать время ожидания. Когда произошла авария?

— Вы задаете мне этот вопрос? — удивился полицейский. — Пройдемте, гражданин, с отпуском пока придется повременить.

— Но у меня алиби, — не унимался задержанный.

— Пьяное в стельку, — усмехнулся полицейский, направляясь вниз. — Зовите свое алиби, если хотите испортить отпуск еще и ей. Но я бы на вашем месте лучше этого не делал. Получится, что вы вместе скрылись пьяные с места преступления, не оказав пострадавшему первую медицинскую помощь.

— Вы это о чем? — не понял Погорел.

— Вам лучше знать, — пожал плечами майор, приглашая того в машину, — следствие разберется. Пройдемте.

Вот так он и оказался на том самом месте, где даже не собирался, то есть на месте ДТП, с которого, якобы, смылся. Вот и не верь после этого бабам, они как кошки нутром беду чуют.

Почти в то же самое время, когда снятого с самолета отпускника привезли к месту аварии, только чуть дальше по Ленинградскому шоссе в сторону центра, лысый толстячок, тот самый, который сам не так давно покинул знакомый нам уже кукурузник, чувствовал тоже себя не самым лучшим образом. Москва, северный округ, район метро «Водный стадион», двухуровневые апартаменты в клубном доме, в котором каждая деталь отвечала за поддержание стильного и комфортного пребывания своих упакованных обитателей. Солидная пятиэтажка гармонично сочетала в себе шикарный архитектурный облик под кирпичную старину с широким спектром всевозможных услуг для владельцев апартаментов: от продуктового магазина, салона красоты, фитнес-клуба, уютного ресторанчика, баньки и до самого настоящего кинотеатра на десять персон. Домик располагал много еще чем интересным и полезным, обеспечивая комфортное пребывания в этом мире еще при жизни, не было в нем только медпункта, хоть сдохни! Поэтому и пришлось одному крутому жильцу с последнего этажа, какой мог позволить себе только небожитель, вызывать скорую помощь со стороны, как простому смертному. Когда здоровье шалит, то никакой эргономики внутреннего и уж тем более придомового пространства не надо и в помине, вообще ничего не надо уже. И даже если верхний этаж с куском крыши в твоем полном распоряжении, вертолет все равно на нее не посадишь, да и какой к черту вертолет, когда они теперь через день падают с неба, правда пока только в водоемы, но и до крыш ведь недалеко. Хватит, на кукурузнике уже налетался, чуть не взорвали! В кои-то веки собрался с чумой отдохнуть от накипевшего, везде бардак. Ничто больше не радовало приболевшего, включая и то, что ни одна из внешних стен его жилища не соприкасалась с помещениями других собственников. Вчера еще радовала гробовая тишина в квартирке, а сегодня хоть сдохни, взвывая о помощи, ни одной заразе больше не нужен. Как и не радовали больше многочисленные унитазы с ночной подсветкой и успокаивающей мелодией для души. Ни что больше не радовало владельца всей этой роскоши, как только он осознал, что в гробу никакой тебе подсветки с успокаивающими мелодиями в принципе не понадобится. Закапают на третий же день на одной из человеческих помоек и это в лучшем случае, а в худшем, страшно даже представить, любимые родственнички его просто сожгут, а прах спустят в один из его же золотых унитазов, чем все и закончится. Все его труды, надежды и победы смоются какой-то струей воды из унитазного бочка. Все можно купить за деньги в этом мире, но только не последнюю волю гадкой родни после своей смерти, которые как захотят, так и поступят. И даже если он им отпишет все свое состояние, все равно быть ему смытым струей воды в унитазе вместе с чьими-то испражнениями, в чем он даже не сомневался. Что еще можно ожидать от жены, которая спит и видит его в гробу в белых тапочках. Еще и с дерьмом своим смешает его прах, прежде чем смыть. И как, скажите, ему в таком виде, обоср… обделанному с ног до головы, появляться потом перед всевышним? И все после того как он силой переселил ее со всем выводком (тремя таксами и еще двумя песиками злющей породы) в двухкомнатную хрущевку. Нет, не так… После того, как он предоставил ей благоустроенную квартиру в доме под снос, чтоб получила вскоре современные хоромы. И его за это в унитаз, за всю его доброту.

А все началось как всегда с ерунды, не поделили территорию, его коты не пришлись по вкусу ее собакам. Своих-то детей у них не было, Бог не дал, вот и занялись на старости лет разведением живности. Сначала решили разводить крутых котов, а потом жена решила еще и песиками заняться. Он был против, но разве с ним в этих стенах когда-нибудь считались, хоть он и был основным добытчиком. Собственно с этого несчастья, все и началось, когда один из ее гадких псов загрыз его самого любимого котика. Жену он хоть и отселил, но все еще не терял надежды и на мирный исход всего дела, все же столько лет вместе. И дернул же черт заняться этим животноводством, одних котов в квартире насчитывалось уже около двенадцати, а еще столько же кошек. Котят он давно уже просто топил, чтобы уж окончательно не превращать квартиру в зверинец. Короче, здоровье расшаталось совсем, вот родственники и посоветовали ему свое здоровьице на отдыхе поправить с длинноногой девицей, расшатанное проклятым кризисом. Свалить на несколько деньков, другими словами, пока другие займутся его проблемами, которых у старичка накопилось с целый воз и еще маленькая тележку. Ожидались гости из Америки, к встрече с которыми он был, мягко говоря, немного не готов. Вот и придумал устроить себе отсрочку неприятного разговора, сославшись на здоровье. А его племянник за это время как раз и должен был все разрулить самым наилучшим образом, пока бы он там с этой овцой пузо грел на солнышке. Тот и «разрулил», спалив дорогущий кабриолет с огромными деньжищами в багажнике, со всей, так сказать, его заначкой на черный день. И все бы хорошо, если бы не проклятое солнце в самом конце августа. Пока ждал вылета, сердечко-то и прихватило. А потом еще и это известие, полученное им прямо в кукурузнике, что его машину разбили, черт бы их всех побрал, всех этих гонщиков на дорогах. Правду говорят, пришла беда, открывай ворота! Вот и он тоже добрался до этих самых ворот. Но и это еще не все, расстроившись из-за машины, он даже забыл спросить про гостью, которая в ней ехала, что стало с ней, но раз никакой информации не поступило, то можно было надеяться, что хоть здесь все было хорошо. Неизвестно, правда, что он под этим «хорошо» подразумевал, но только уже следующий звонок от племянника, полученный этим невезучим гражданином уже дома, развеял все его по этому поводу радужные надежды. А сообщил племянничек своему дядечке следующее, что не только его новая машина превратилась в сгоревший лом, но и иностранная гостья, которую они все так ждали, ехавшая в этой машине, пострадала не меньше самой машины. Более того, она вообще исчезла, так что очень даже хорошо, что он никуда не улетел.