Скованные одной цепью (СИ) - "Alexianna" - Страница 31

— Ну-ну… — отвечает он задумчиво.

Алексей

4 июня 2119 (22:20)

«Наконец-то я добрался до кровати», — думаю я и звездой плюхаюсь на мягкий матрас.

День был тяжёлый, просто пипец! Совещание у Командора, перелёт в Магрос, совещание в Магистрате, перелёт во Дворец Правосудия на ТЧ, совещание, перелёт в Техрос, выход в прошлое, а по возвращении опять совещание у Командора.

Куча информации — голова трещит. Двадцать версий, около десятка подозреваемых, двадцать, а то и более, возможно, связанных с диверсантом дел… Как с этим разобраться? Жесть!

Но сейчас надо поспать. Надо лечь, млять, и поспать!

Не думать ни о чём, ни о делах… ни о Волковой.

Волкова! Вот же пройдоха! Она мне в мозг влезла прямо во время совещания во Дворце Правосудия. Эта зараза прикалывалась! Я там стою перед всеми, речь толкаю, а она мне со своими сиськами перед глазами маячит! Ну, вредина! Мне чудом удалось выскочить в туалет под шумок. Но я ей тоже показал кое-что. Точно, увидела. Я понял это, потому что сразу связь оборвала. Вот так тебе, Волкова, моя ты красавица! Попробуй ещё раз влезть мне в голову со стриптизом, сразу с моим «другом» поздороваешься. Ха-ха… Хохочу уже в голос, когда забираюсь под одеяло уже полностью раздетый.

Сейчас придавлю подушку и спать, спать… спать… млять… Волкова!

От всплывающего в голове образа этой блондинистой заразы сразу затвердевает стояк и рука невольно тянется к нему… плавные движения вверх-вниз… Что?! Не понял сейчас! Что это было?!

«… будешь смотреть и дрочить перед сном…»

Это что такое было, Волкова?! Это было магическое заклинание!? Ах ты, ведьма!!!

Подхватываюсь на ровные ноги, быстро надеваю джинсы, какую-то майку, что валялась у шкафа, накидываю лёгкую куртку. По автобану до столицы Магроса всего-то два с половиной часа езды. Ерунда. Так, ключи от «Ягуара»… а, вот они. Ну Волкова, держись! Получишь ты у меня сейчас!

Два с половиной часа спустя

Вот эта улица, вот этот дом… Да, ошибки быть не может. Это её новый адрес. Поднимаюсь на второй этаж. Ага, вот и квартира. Всё верно. Странно, что на двери нет знака «череп и кости», как на пиратском флаге. Тебе бы, колдунья моя, такой знак не помешал. Закажу ей потом с доставкой.

Прислушиваюсь — за дверью тихо.

Ну что ж, ты проникаешь в мой мозг абсолютно неожиданно, а я проникну к тебе в квартиру. Стоп. А если она с мужиком? Ну и зашибись! Наваляю этому чмырю со всей дури, чтоб забыл про мою Волкову навсегда!

Тихо открываю дверь. Для меня, для техномага, взлом дверного замка — как семечки пощёлкать. Где-то в глубине квартиры работает телевизор. Иду на звук, мягко ступая по ковру. А, вот и свет голубоватый из-под двери одной из комнат. Здесь она, красавица моя.

Резко распахиваю дверь и сразу басом:

— Приём, Волкова! Приём! Ты меня видишь?!

Она ошалело подхватывается и, стоя на постели, громко возмущается:

— Зайцев? Зайцев, мля!? Ты что тут делаешь!? Как ты вошёл? Ты сбрендил совсем!?

— Какая милая пижамка! — восхищаюсь я, разглядывая её наряд, и решительно направляюсь к этой сонной растрёпанной блондинистой заразе. — В мою честь, не иначе. Мне нравится — такие классные зайчатки!

— Не подходи, Зайцев!

Она вытягивает руку вперёд, пытаясь остановить меня. Куда там? Кто меня сейчас остановит? Только несущийся навстречу локомотив. Хватаю девушку за талию, она визжит и брыкается.

— Соседей разбудишь, не ори, — информирую я её о возможных последствиях такого громкого визга и опрокидываю её на подушки, наваливаясь сверху.

— Хорошо, что бы они ещё и полицию вызвали… что б тебя арестовали за вторжение…

— Ща, Волкова, ща будет тебе вторжение, — обещаю я и целую её сначала настойчиво и жадно, потом смягчая прикосновения, потом вообще ласково и нежно, когда чувствую, что перестала брыкаться и отвечает на мой поцелуй. И это всего лишь поцелуй, а мне уже крышу сносит и во всём моём теле уже творится что-то невообразимо приятное.

— Волкова, — упрекаю я её хрен знает в чём, с громким чмоком отрываясь от её губ, садясь на колени в кровати и стаскивая с себя куртку.

— Зайцев, подари мне эту майку, — улыбается эта пижама в зайчиках.

Я с интересом опускаю глаза на то, что надел, даже не глядя. Надпись на моей майке гласит: «Маньяк на девишнике», и картинка такая нарисована: зайчики кругом, а по центру один большой с наглой рожей и с морковкой в лапе, которая торчит недвусмысленно. Удав с Тарасом мне эту майку подарили в прошлом году на день рождения, помню, ржали как кони.

— Она твоя, — решительно стягиваю это творение неизвестного художника, а так же джинсы.

К оголению Волковой подхожу более основательно и совсем не тороплюсь, растягивая удовольствие. Она пытается прикрыть оголённые мною её части тела, но эта возня выглядит скорее, как игра, нежели серьёзное сопротивление. И это меня заводит ещё больше. Целую нежно всё, что оголяется на ней, а она невольно касается моего лица, в слабой попытке оттолкнуть, проводит ручками по моим плечам и запускает пальчики в мою шевелюру на затылке. Я млею от этих её прикосновений. Она млеет от моих ласк, но чуть слышно шепчет:

— Нет, Зайцев, нет…

— Да, Волкова, да! — шепчу я в ответ.

Я знаю, что ей было хорошо в прошлый раз. Знаю, ей будет хорошо и сейчас.

И я делаю это «хорошо». Не торопясь, наслаждаясь каждым проникновением в неё. Не сдерживаю свои стоны, когда чувствую волны кайфа в своём теле. Смотрю и ловлю её ахи и вздохи, попискивания и порыкивания. Меняю позы, изучая это прелестное тело со всех сторон. Волкова, вроде как, сопротивляется моей буйной эротической фантазии, но лишь слегка, для вида, типа «отстань, надоедливый». А я растягиваю удовольствие, вхожу неторопливо, чтобы прочувствовать каждое мгновение блаженства. И она не выдерживает этой сладкой мУки:

— Алёшка, быстрее давай…

А-а-р-р… как она меня назвала? М-м-м… моё имя в её исполнении звучит просто волшебно.

— Любой каприз, моя сладкая, — шепчу я, постанывая.

Понимаю, что сам так долго не выдержу, наращиваю темп и вот уже наши стоны и рваные вздохи звучат в унисон, а тела резко припечатываются друг к другу, когда я толкаюсь в неё, но мы ничего не замечаем, кроме зарождающегося чувства наивысшего наслаждения. И мы оба подходим к этой вершине. Когда я явственно ощущаю пульсацию у неё внутри, позволяю себе расслабиться и окунуться в улётный сладкий оргазм.

— Алёшка… — всё ещё глубоко возбуждённо дыша, шепчу я, целуя её шею и плечико.

— Алёшка… — разомлев от наслаждения, вторит она.

Краем глаза вижу искрящуюся бриллиантовую пыль, танцующую вокруг нас. Подталкиваемый какой-то всплывшей из глубины сознания мыслью, скатившись с Волковой, цепляю с прикроватной тумбочки стакан с водой, выпиваю остатки и зачерпываю эту искрящуюся субстанцию. Ставлю стакан на место, накрыв его небольшой книжицей, которую, видимо, Алёна читает перед сном. Надеюсь, что до утра это волшебство наших потоков не выветрится.

Распластываюсь на простынях, удовлетворённый и счастливый. Ну вот, теперь точно можно поспать… Чувствую, как копошится под боком моя удовлетворённая и счастливая вредина, обнимаю её. Минута, другая… и мы оба проваливаемся в сладкие сны.

***

Утро наступило, как всегда, неожиданно. Глянув на часы, понимаю — мне кирдык! Через двадцать минут я должен быть на работе. Нихрена не успею. Лихорадочно шарю вокруг кровати в поисках своей одежды.

— Ты мне эту майку обещал, — потягивается Волкова под одеялом.

— Тогда дай мне какую-нибудь взамен, — прошу я, подходя и целуя мою сонную красавицу.

— Там, в шкафу найдёшь, — пальчиком указывает она направление.

Я торопливо роюсь в аккуратно сложенных трикотажных изделиях и выуживаю довольно большого размера майку. Пойдёт. Некогда выбирать. Наскоро одевшись, смотрю на стакан, в котором теперь нет ни одной искорки. Исчезло наше волшебство, жаль. Надо бежать, поэтому быстро ещё раз припечатываюсь к её губам и шепчу: