Вселенная шай-ти (СИ) - Котикова Мария Вячеславовна - Страница 67

- Да. Более того, она один из основных предметов торговли с Альянсом. Тут уже неважно, какая именно техника продается на сторону: медицинская, научная или общего пользования. Военная, естественно, в этот список никогда не входила.

- А если подделают?

- Невозможно. На всей вывозимой технике стоит система защиты, состоящая из импульсной волны создателя данной конкретной машины. Это идеальное средство защиты - одинаковых волн не существует, если это не пара. Они даже по цветам разные. При попытке взлома срабатывает команда на уничтожение или отключение систем питания, за исключением отвечающих за жизнеобеспечение, конечно. Отменить команду может лишь один из создателей. Альянс поначалу пробовал предъявлять нам претензии, но очень быстро замолчал: документы-то подписывали, а там этот пункт невмешательства отдельно обозначен, как и возможные последствия.

Аль посмотрела на Соню и зашлась веселым смехом: уж больно потешно выглядела собеседница, не только внешне, но и эмоционально! Столько ярких всполохов, один в другой - того гляди водоворот случится. Информации к размышлению много, не на один день.

- Аль… А ты-то откуда все это знаешь? Ты же… по местным меркам еще маленькая, ну, уже не совсем, но взрослой тебя стали считать относительно недавно. Ясное дело, по земным меркам ты мне если не в бабушки, то в матери годишься, но все-таки? Если это, конечно, не входит в слишком личную сферу?

В Соне взыграло любопытство, живое и подвижное, высунуло нос, повело хвостом и приготовилось к прыжку. Взять, узнать, расспросить - интересно же! То, что Аль - девочка непростая, было видно невооруженным глазом, и дело тут совершенно не в том, что ее тьма - Тай-до-но.

- Ну так, я же из семьи ученых-торговцев, специализирующихся как раз на технике и технологиях. Все детство то в лабораториях, то в космическом порту, то в магазине. Это сказывается. А пока меня считали маленькой, то не очень-то следили за тем, где я хожу и что слышу. Удобно в каком-то смысле, - Аль пожала плечами, заправляя за острое ‘цветочное’ ухо тонкую косичку с бубенцами. - Сейчас такого уже нет, все-таки третье лицо на планетах, мало ли, что лишнее сболтнут, а я Тай-до-но расскажу - проблем потом будет… Я хотела идти в обучение к Мастерам-по-технике-и-технологиям, до сих пор хочу. Оно мне близко, да и интересно: скручивать нити и накладывать их на созданное, оживляя и программируя.

- А я и не догадывалась даже, что ты технарь… Это Фенх известно, чем занимается, ну и Машехра тоже. Не совсем, конечно, просто сфера деятельности.

- Мы привыкли не особо распространяться о своей жизни с окружающими. Сами понимаете, что Тай-до-но всегда на виду, а вместе с ним и я.

- Понимаю, - согласилась Соня, отходя от окна и возвращаясь на диван. - Ты ягоды-то бери, для меня они слишком острые, а тебе вроде в прошлый раз понравились.

Аль кивнула и пододвинула к себе тарелочку с угощением. Соня долила в чашку воды, задумчиво всмотрелась в завивающийся пар: внутри буря и сотни вопросов, а впереди много часов обдумывания и раскладывания на полочки узнанного сегодня. И хотелось, чтобы поскорее вернулся Ашай: она соскучилась уже.

Медленно, глоток за глотком, они с Альтши выпили чай. Говорить ни одну из девушек не тянуло совершенно, и так было сказано больше, чем за все время знакомства. И уже на пороге Соня чуть попридержала Аль за рукав - подожди, не торопись - и, протянув упаковку с печеньем, улыбнулась:

- В этом нет ничего страшного, Аль. Попробуй отдать, хоть немного, раскрой ладони. Может для вас подобная близость болезненна, но когда сам отдаешь, а не по принуждению - должно быть легче. И если сами никому не расскажете, то никто и не увидит и не поймет. Но я думаю… твоей тьме это понравится. Ему тоже хочется получать, не меньше, чем тебе сейчас - отдать и разделить.

Шей-ти смотрела на нее долго, вдумчиво, потом кивнула и ушла. А через несколько дней, при новой встрече с ней и Тай-до-но, Соня услышала тихое ‘спасибо’ на два голоса - и радостно рассмеялась, уткнувшись макушкой Ашаю в живот.

*

Краска зазмеилась по телу темным узором от лодыжек до висков - выпуклая, темно-золотая, чем-то похожая на хну на Земле. Впитываясь, она оставляла на бледной коже яркий узор, который не смоется и за месяц. Просто будет постепенно пропадать, как выцветающая на солнце ткань, становясь из яркой, алой или изумрудной, почти кипенно-белой.

Узорчатые острые лепестки цветов, ажурное кружево листьев, тонкие витые стебли и бабочки на раскрытых ладонях: сложить - одна, а стоит развести - вспорхнут в разные стороны две. Соня с интересом разглядывала полупрозрачные крылья, вспоминая, как Ашай рассказывал ей о значении этих рисунков.

Соне хотелось сделать приятное своей тьме. Как цветком. И чтобы отношение перешло из состояния ‘свет мой - хрустальная ваза, нужно ходить перед ней на цыпочках и предупреждать каждое желание’ в нормальное и адекватное.

Однако Соне до сих пор никак не удавалось понять, какой же леший дернул ее прийти с подобным вопросом к Машехре?

Шей-ти тогда оглядела ее с ног до головы, хмыкнула себе под нос что-то одобрительное, открыла на планшете окно с контактами и оформила какую-то запись. На невысказанный вопрос Соня получила ответ, что Машехра отведет ее к одному очень хорошему мастеру через четыре дня, когда у Тай-до-рю будет заседание Совета по вопросу праздничной недели начала и конца года, а также дней темноты, и вернется он поздним вечером, если не ночью. Что за мастер и чем он занимается, шей-ти Соне так и не сказала, мол, иначе сюрприз испортится, это же для них обоих важно, а не только для Ашая. И добавила, что смотреть на нее так укоризненно-недовольно не надо: плохого Машехра с ней ничего не сделает, вреда не причинит, принесет одну лишь благость и радость.

Иногда они были поразительно похожи с Фенхом. Даже говорили одинаково: одними словами и предложениями, общими интонациями.

Поэтому сейчас Соня и стояла на коврике, в чем на свет появилась, за исключением краски, и мысленно убеждала себя, что все нормально, и уж Машехра точно знала, куда и зачем ее привела.

- Тонкая кожа, нежная, совсем чуть-чуть подождать придется, прежде чем смывать будем, - покачала головой Мастер-по-росписи-и-телу, вырисовывая линии на висках девочки. - Непривычные черты лица, да и сама ты необычность, не так ли, маленькая? Красиво ляжет узор, приятно будет твоему шай-ти прикасаться к тебе, читая написанное…

Голос у шей-ти был глубоким, немного хриплым, а в уголках глаз прятались морщинки: один из немногих признаков возраста у этой расы. Еще у них с годами белели волосы и светлели глаза, к определенному возрасту становясь дымчато-серебряными. Когда такое случалось, они уже ничего не видели обычным зрением, но им это было и не нужно: эмпатия становилась уже не просто одним из чувств, но более чем достойной заменой глаз. Как и чувствительные ладони и пальцы.

У Сони от слов Ат-шеры запылали щеки и уши, захотелось спрятать лицо в ладонях, и чтобы никто не видел яркого румянца - но вряд ли это ей поможет! Да и весь узор смажется. Жалко.

- Не знаю… - Соня уткнулась взглядом в мозаику на потолке: цветное стекло, яркие блики, тонкие линии - против воли залюбуешься, глаз не отведешь. - Эта краска… Она похожа на нашу хну, ей тоже тело расписывают. Только я никогда такого не делала. Оно в другой стране распространено, а у нас, где я жила, не особо. И вы уверены, что… Ашаю понравится?

Он никогда не рассказывал ей о подобном серьезно и так, чтобы было понятно: ему хочется. Соня бы и сама спросила, предположения бы хватило - но даже его не было.

- Понравится, можешь даже не сомневаться, так понравится, что слов не останется у него, только желание. Или ты думаешь, что я зря тебя столько расспрашивала о том, как у вас двоих всё? - шей-ти вгляделась в потупившуюся девушку и глухо рассмеялась. - Да ты так и решила, на любопытство мое списала. Ну да тебе-то простительно! Мало того, что маленькая, так еще и чужая, откуда бы тебе знать?