Вселенная шай-ти (СИ) - Котикова Мария Вячеславовна - Страница 38

- Тебе, глухой, не удержать его разум, не услышать боль… Так и будешь оступаться, не понимая, что нужно сделать… Так почему же ты заявляешь на него права? - вкрадчиво спросила Тай-до-ко. - Не милосерднее ли было бы отпустить?

- Я не предам его, - ответила Соня. - И чтобы вы мне сейчас не сказали, как бы не убеждали, что без меня ему будет лучше, я его не отдам. Никому.

- Очень… эгоистично. Для света.

Соня пожала плечами: светом она не считала себя ни дня. И равнять ее с шей-ти было просто бессмысленно, не смотря на некоторую схожесть внешнего вида.

- А я - человек, - ответила Соня. - Люди эгоистичны, жадны и очень не любят делиться своим. И я дочь своего народа, госпожа Тай-до-ко, - и, словно услышав что-то, Соня добавила: - Было приятно с вами побеседовать. До свидания, меня Ашай ждет.

- Что? - Тай-до-ко дернулась как от удара.

Соня кивнула головой в сторону деревьев, где стоял, почти сливаясь с тенями, Тай-до-рю. Видимо, работы оказалось намного меньше, чем ожидала и надеялась Жрица.

- Доброго вам дня, - пожелала шей-ти Соня и встала из-за стола, не спросив разрешения. Придя на эту встречу, Соня лишь оказала уважение своей тьме, но никак не Тай-до-ко.

- Пойдем домой, а? - Соня обняла Ашая насколько хватало рук: - Здесь скучно.

Ответом ей послужил смех: звонкий, переливчатый, радостный - и мир стал больше, а сама Соня в одно мгновение выше почти на метр!

- Ашай?!

- Не кричи, мой свет, а то Тай-до-ко еще что-нибудь не то подумает…

Как будто Соню волновало мнение этой шей-ти, которая в данный конкретный момент взглядом пыталась прожечь в ней дырку!

- Аша-а-ай!!!

- Я уже много лет “Ашай”, - и не собираясь разжимать руки и начинать вести себя прилично, ответил Тай-до-рю. И, как будто только сейчас вспомнив что они не одни, перевел взгляд на Жрицу. - Тай-до-ко, с вашего позволения…

С Соней на руках не отвесишь церемониальный поклон, но Ашай не стал и пытаться. Видя, как под ладонями у Тай-до-ко закрошилось стекло чашки, слыша, как внутри у нее скручивался тугой узел из ненависти и какой-то женской обиды, он лишь безмятежно улыбнулся.

- Поставь меня на землю! - воззвала к разуму Ашая Соня, вновь переключая на себя его внимание. - Я тяжелая!

- Не хочу. Легкая.

- Ах так, - притворно возмутилась девочка, - тогда понесешь меня до самого дома! И если у тебя заболят руки - то это твоя вина будет! Вина и упрямство!

- Как пожелает мой свет.

Соня рассмеялась, обняла Ашая за шею и поцеловала куда-то в висок. Он снова был с нею и она даже почти забыла о Жрице, сейчас недовольно изучающей разбитую чашку и делающей вид, что нет рядом с нею почти пьяных от счастья и новой встречи пары.

*

Домой Соня с Ашаем пошли далеко не сразу: выходной день все-таки. И Тай-до-рю повел свой свет гулять по центру.

Город шай-ти был похож на картинку из фентезийной книжки. Даже не книжки - альбома, где единственной границей оказывались лишь воображение художника да лист бумаги. Под ногами - белый камень, по обочинам - синяя трава, а над головой вместо неба ветви деревьев. Они росли свободно, как хотели, тянули свои ветви ввысь и в стороны, цепко сплетаясь ими с собратьями и образовывая своеобразную крышу-шатер. Лучи двух солнц пронизывали острую листву насквозь, и это было потрясающе красиво: золотые, искрящиеся светом столбы.

- Знаешь, оно совершенно волшебно вот так вот, а не на машине, Ашай! Нет, летать тоже круто, но гулять… - рассмеялась Соня, довольно щурясь и подставляя лицо под лучи мягкого осеннего солнца.

- Это смотря куда поехать, мой свет. Здесь есть места, которые можно увидеть только из-за стекла ти-ди.

- Все равно не то. Хотя, может, и здорово. Но мне очень не хватало именно таких выходных… - призналась девочка, обходя по кругу куст с розовыми цветами-колокольчиками с темно-бордовой серединкой и ярко-голубыми краями и мысленно уговаривая себя не портить городское имущество, даже если очень хочется букет. - Когда я была маленькая, мы с родителями довольно часто ездили на ВДНХ - это место в городе, где можно гулять. На его территории есть карусели, колесо обозрения, красивые павильоны… Фонтаны тоже есть, маленькие и большие, но “Каменный цветок” уже несколько лет стоит на реставрации. И весной там всегда очень много цветов, столько, что в глазах пестрит.

Соня задрала голову и теперь упорно смотрела на колыхающуюся над головой листву, всеми силами пытаясь загнать слезы вглубь себя. Пусть и понимала, что от Ашая слезы не спрячешь: он выше нее, ему только голову наклонить и нужно, чтобы увидеть…

- Прости, - мягко обняв Соню и прижав ее к себе спиной, попросил Ашай. Он не смог бы сказать, за что просил прощения: ему просто было больно видеть свой свет таким.

- Тебе-то за что извиняться? - Соня не видела смысла в извинениях. - За Крыса или Кор-ара? Но без них мы бы не встретились никогда, так бы и жили, тянулись непонятно куда, вверх, через космос, не имея сил дотянуться. Это куда хуже, если подумать.

- Но там твой дом.

- Я уже не уверена в этом, - горько обронила Соня. - А извиняться прекрати. Ты ничего не сделал, за что можно и нужно было бы.

- Рискну повторить тебя - не уверен, - ответил Соне Ашай.

- Зато я знаю. И ты вообще какой-то терпеливый сверх меры! Или молчишь слишком хорошо. А я… Это же я, походя, не заметив, обижаю тебя - мне просить твоего прощения надо.

Соне каждый раз было безумно больно смотреть на вмиг стекленеющие глаза Тай-до-рю, видеть, как он закрывался, отворачивая от нее лицо и пряча подрагивающие руки. Она тогда забивалась к нему под бок, прижималась, утыкаясь носом в прохладную кожу, и почти беззвучно просила прощения. И объясняла, что никогда не хотела чтобы он подумал, будто не нужен ей, будто на Земле могло быть лучше, чем рядом с ним. Но в такие минуты он почти не слышал ее, и тогда Соне становилось по-настоящему страшно. И только в тот момент, когда Ашай вздыхал и расслаблялся под ее руками, она могла вновь начать дышать и жить.

- Свет мой! Да разве же можно!

Объятие вышибло у нее из груди воздух, у Сони даже голова закружилась! Ей даже иногда начинало казаться, что так Ашай пытался скрыть ее от всего и вся, впечатывая в себя, вплавляя - ее и не видно-то было почти из-под его рук и одежды!

- Можно.

- Нельзя. Не смей, мой свет, не смей брать вину только на себя, надуманную или правдивую. Мы же договорились: на двоих, все на двоих. Я от своих слов не отказываюсь, а ты? - на ухо, тихим шепотом спросил Ашай.

Соня покачала головой: нет, она не отказывалась.

- Тогда - пусть. Проблемы мы с тобой решаем, как можем, но решаем. Что там говорят окружающие, не важно, они чужие и не знают ничего, - Ашай криво усмехнулся. - Я услышал тебя, ты приняла меня. И только это - ты понимаешь, свет мой, - имеет значение.

Его всегда удивляло то, насколько у Сони мягкие волосы - удивляло и восхищало. У всех шей-ти волосы были жесткими, почти колючими, ломкими и оттого короткими, до плеч отрастить - возможный максимум. Шай-ти не стриглись никогда, только косы плели сложносоставные, с самого детства и до смерти, но и волос у них был другим - прочным, жестким, но гибким.

- Но я приношу тебе столько неприятностей… и не чувствую тебя совсем, - тихо произнесла Соня.

- Кто тебе это сказал?

- Никто не сказал, просто…

- Соня. Кто? - спросил одними губами Ашай, не решаясь повысить голос даже на полтона. Он был почти в бешенстве: и обойти их пару по кривой старались все, гуляющие сейчас по парку.

- Тай… Тай-до-ко. Не этими словами, но смысл-то никуда не делся…

Это не стало для Ашая сюрпризом: чего-то такого от разговора со Жрицей он и ожидал. Тай-до-ко всегда отличалась долгой памятью и никогда не прощала обид. А он отказался занять пустующее место ее тьмы. Хотя предложение было более чем щедрым. Тай-до-ко уже много лет носила статус “свободной”, и партия у них бы сложилась неплохая. Просто поверить, протянуть руку - и приутих бы внутри голос, что звал сквозь пространство и расстояние, провисла бы между двумя невстретившимися связующая нить. Благополучие собственной расы, власть и влияние, возможность избежать безумия - сказать “да” было тогда вполне логичным решением. Но он, мальчишка, только-только занявший пост Тай-до-рю, сказал первое в жизни “нет”. Свою пару Ашай был не согласен променять ни на кого.