Императрица поневоле (СИ) - Агулова Ирина - Страница 33

— Мерзкий городишко, — промолвила одна из них, звенящим от ярости голосом, — и что он здесь забыл?

— Перестань, Энриэлия, — попыталась успокоить её вторая, — давай не здесь.

— Где хочу, там и говорю, — фыркнула она, — и плевать я хотела на этих никчёмных человечек. Уверена, что зря только пришли в эту дурацкую лавку.

— Да что с тобой, в самом деле? — одёрнула та.

— Терпеть не могу, когда всякое отребье меня о чём-то просит, — прошипела Энриэлия.

— Разве тебе не жалко малыша, который может погибнуть, да и саму женщину? — спросила спутница, глядя на неё удивлённым и в то же время жалостливым взглядом.

— Плевать я на них хотела, — разозлилась та, — чем меньше их станет, тем чище будет воздух.

Дверь снова распахнулась, и в проёме показался высокий, широкоплечий мужчина. Сделав шаг, он упал на колени.

— Уважаемая леди, — дрожащим голосом обратился он к той самой Энриэлии, — вы моя последняя надежда. Я отдам последнее, что у меня есть, только помогите. Мне сказали, что вы обладаете даром целительства, спасите их, прошу.

— Вон отсюда, — заверещала эльфийка, — как ты посмел снова обратиться ко мне, мерзкое ничтожество.

По щекам мужчины потекли слёзы, с трудом встав, он вышел, прикрыв за собою дверь.

— Прошу прощения, — обратилась хозяйка ледяным тоном к эльфийкам, — но лавка закрыта.

— Ты ещё пожалеешь об этом, — белея от ярости, процедила Энриэлия, метнувшись к двери.

— Приношу свои извинения, — еле слышно промолвила её спутница, когда за той захлопнулась дверь, — мне очень жаль, что вам пришлось выслушать всё это.

Я смотрела, как девушка вежливо склонив голову, вышла, осторожно прикрыв за собою дверь, но видела перед собой лишь лицо мужчины, в глазах которого плескалась боль и отчаяние.

Настроение было испорчено. Отвратительное поведение эльфийки не выходило из головы, поэтому я слушала в пол уха разговор между хозяйкой лавки и Таной, желая, чтобы поскорее это закончилось.

— Что-то пропало у меня желание скупать половину магазина, — спустя некоторое время, подошла ко мне расстроенная Такана, — пожалуй, сегодня возьмём по паре повседневных платьев, чулки, бельё, палантины с меховой оторочкой, ну, обувь, конечно же, шляпки в тон, а за остальным придём на следующей неделе, когда привезут новые ткани для пошива. Тогда и наверстаем упущенное. Эта ненормальная, своим воплями, испортила такой замечательный день. Эх… Признаюсь, я уже готова была настучать ей по макушке, чтоб хотя бы немного сбить спесь и гордыню.

— Гордыни в ней с избытком, — ответила, забирая большой свёрток из рук хозяйки, со своей частью одежды, — но меня сейчас больше заботит не она, а те, для кого мужчина просил помощи.

— Да, слёзы в мужских глазах говорят о многом, чуть сама не разревелась, — кивнула Тана, — ладно, хватит о грустном. Пойдём, перекусим что ли.

Поблагодарив хозяйку, которая оказалась замечательной женщиной, мы отправились в кофейню, в сопровождении вышагивающего впереди волколота, на которого никто не обращал внимания, под мороком обычного дворового пса. Тана постаралась на славу, наведя на всех нас «красоту». Теперь мы ничем не отличались от большинства городских девчонок. У меня на лице, для пущего эффекта, расцвела, её стараниями, целая полянка мелких веснушек. Как она сказала — для лучшей маскировки. Ну, видимо, со стороны ей виднее. Себя же она сделала тощей брюнеткой. Так что на нашу троицу совершенно никто не обращал внимания.

Когда до кофейни оставалось дойти всего метров двадцать, мы увидели заходящих в дверь Арэна, Эла и Ниэля.

— Ой-ой, — выдала Тана, резко разворачиваясь в противоположную от кофейни сторону, — что-то мне уже расхотелось сдобных булочек. Давай и это отложим до следующего раза. Мы проходили недавно чудный трактир, под названием «Бешеный вепрь», на вид, вроде, вполне приличное заведение. Давай пообедаем там, а?

— Я только «за», — развернулась тоже, — что-то пока нет желания выслушивать нравоучения.

— Вот и я о том же, — поддакнула подруга, — прям «с языка сняла».

Вернувшись немного назад, мы остановились у деревянного двухэтажного здания со старой, покосившейся вывеской, демонстрирующей этого самого бешеного вепря во всей красе. Резчик явно был в ударе, ваяя изображение, потому что где у животины перед, а где зад, можно было отличить лишь по наличию пятачка и хвостика — завитка.

Открыв скрипучую дверь, мы оказались в прохладном, довольно чистом помещении, заставленном выскобленными добела деревянными столами. Народу было немного: лишь несколько столиков оказались заняты. Справа от входа молча сидели, за одним столом, три рыбака, усиленно работая ложками, чуть в стороне от них два охотника спорили, размахивая здоровенными кружками, из которых то и дело выплёскивалась тёмная, тягучая жидкость какого-то хмельного напитка, попадая на одежду и стол, но на это даже не обращалось внимания. В углу, в той же стороне, спиной к нам сидела мужчина, обхватив голову руками.

— Пойдём за тот дальний столик у окна, — предложила я.

— Как скажешь, мне без разницы, где сидеть, — с любопытством рассматривая посетителей, откликнулась подруга.

Как только мы сели, к нам подскочила бойкая девчушка лет двенадцати.

— Добро пожаловать в лучший трактир этого города. Вы здесь ещё ни разу не были, я бы запомнила обязательно. Приехали учиться в нашу академию? — затрещала она, выдавая слова с такой скоростью, которая мне и не снилось.

— Не слишком ли ты много задаёшь вопросов? — улыбнулась Тана.

— А как же иначе, — удивилась та, — если не спрашивать — ничего и не узнаешь.

— Логично, — рассмеялась я.

— Ты лучше скажи нам, как здесь готовят? — сдерживая смех, поинтересовалась подруга. — Не отравимся?

— Что вы, глупости какие, — замахала руками девочка, — мы с папаней сами каждое утро ходим на рынок за продуктами, и выбираем только самые свежие.

— Ладно, ладно, поверим на слово, — фыркнула Такана, — чем сегодня богато сие заведение?

— Чегошеньки? — не поняла девчушка.

— Что сегодня на обед, — перефразировала я, наблюдая за егозой, которая, казалось, не могла и минуты простоять спокойно на месте.

— А, так бы сразу и сказали, — улыбнулась она, — на первое есть солянка, на второе жареная речная форелька с овощами, ну или грибы с картошкой и мясом в глиняных горшочках — на выбор. А ещё маманя сегодня сделала киселя и ватрушек. Чего изволите откушать?

— Ого, ничего себе набор блюд, — удивилась я.

— А как же, я ж сказала, что наш трактир самый лучший в городе, — важно расправив плечи, отчеканила девочка, — только вот пёсика бы на улицу, а то папаня заругает, хотя, пусть остаётся, скажу, что я сама разрешила, уж больно он у вас забавный.

— Ну, тогда мне грибы с картошкой и мясом в глиняном горшочке и кисель с ватрушкой, — выбрала я.

— М-м… А мне, — задумалась Тана, — а давай всё, что есть. Я ни одного из этих блюд ещё не пробовала.

Девчушка умчалась, пообещав, что скоро всё принесёт, а мы, переглянувшись с Таканой, тихо засмеялись. Через полчаса я уминала за обе щёки наивкуснейшее блюдо, подруга от меня не отставала.

— Не зря мы сюда пришли, — откинувшись на спинку стула и сыто икая, сделала я вывод.

— Это точно, — осматривая пустые блюда, поддакнула Тана.

Обед закончился, и люди заспешили по своим делам. Вскоре, в зале остались только мы и мужчина, сидевший к нам спиной. Внезапно, тишину прорезал женский вопль, раздавшийся со второго этажа, и послышалось громыхание цепей. Я вскочила со стула так, что тот опрокинулся, Тане повезло больше.

Минута тревожной тишины сменилась звоном разбившейся тарелки, упавшей на кухне. Этот звук вывел нас из оцепенения. Я бросилась в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, Такана следом, но нас опередил мужчина, который всё это время сидел за дальним столом спиной к залу. Теперь, когда я видела его лицо, в нём не трудно было узнать того, кто просил помощи у эльфийки. Отшвыривая стулья, попавшиеся на пути, он в два прыжка оказался у лестницы. Ещё миг и его шаги застучали по полу второго этажа.