Страж для бабочки (СИ) - Скоров Артем - Страница 10

— Если ты собралась просидеть в комнате до конца лета — я не против, — перестав стучать, на полном серьёзе говорит Вадим. — Но давай-ка ты заберёшь своё барахло для начала.

Он терпеливо ждёт. Зная о распространённой любви нынешних подростков к интернету и играм, он почти полностью уверен, что после нескольких часов информационной изоляции она быстро сломается. Так и выходит. Тихо шуршит задвижка, и дверь приоткрывается достаточно, чтобы одним глазком устало и подозрительно зыркнуть на Вадима. После этого Аня жадно смотрит на протянутую аппаратуру. Преграда между ними становится шире, и вот уже пальцы с заострёнными ногтями тянутся к желанному серому корпусу, поверх которого лежит айфон. Ухватившись, девчонка тянет ноутбук на себя, но никак не может выдернуть его из цепкой хватки Вадима.

— Харе издеваться! — она злобно хмурит бровки, одновременно убирая выхваченный телефон в карман и уже двумя руками вцепляясь в собственность.

— Не пора ли заканчивать представление? — холодно и настойчиво отвечает Вадим, внутренне же довольный исчезнувшему смартфону.

— Не твоё дело.

Засранка едва не шипит, не прекращая попыток отобрать ноутбук. Вадим начинает всерьёз опасаться, как бы наманикюренные когти не пошли в дело. Он очень осторожно расслабляет хватку. Получив желаемое, подопечная захлопывает дверь перед его носом и запирает её. Вадим не сдерживается и улыбается, сам не понимая, почему. Что-то в только что случившемся доставило ему удовольствие, и точно не перетягивание техники. Пытаясь разобраться в этом, он задумчиво хмурит брови и направляется на усмирение бурчащего желудка, уже предвкушая полноценный ужин.

Заглянув на кухню, Вадим понимает, что поспешил с глобальными планами — Майкл оставил ему ещё один сюрприз в виде практически пустого холодильника.

— Да твою ж мать! — в сердцах шипит он, захлопывая дверцу.

Изучив кухню и небольшую кладовую, Вадим набирает продуктов лишь на спагетти без гарнира. В привычном одиночестве поглощая скудный ужин за столом, он с ноутбука перед тарелкой любуется тем, в каких красках подопечная рассказывает о случившемся в небольшом чате. Она проклинает всех, кто, по её мнению, связан с этой историей: Вику-предательницу, Майкла-козла, отца и больше всего его самого. Как часто бывает, в социальной сети человек куда меньше скован моралью и этикой, так что Вадиму приходится наслаждаться богатством словарного запаса в его адрес от недавней школьницы, не скупящейся на витиеватые эпитеты и разнообразные стикеры. Вадим прекрасно понимает, что скажи она такие слова ему в лицо, то быть беде. Так что он воспринимает наблюдение за перепиской моральной подготовкой к потенциальным конфликтам. К счастью, во всём её потоке сквернословия нет и намёка на раскрытие слежки или мыслей о побеге, что радует его.

Рассуждая о способах укрощения строптивой девицы, Вадим ловит себя на интересной идее — очень простой и крайне действенной. На это его подталкивает переписка, в которой подопечная только что поделилась планами на предстоящую ночь. Он с интересом наблюдает, как она отбивает одно сообщение за другим, в деталях расписывая план тайного полуночного проникновения в санузел в двух метрах от её двери, с последующим штурмом, как оказалось, пустого холодильника. Когда гениальная идея была дружно одобрена и утверждена подругами в чате, Вадим набирает в телефоне номер Майкла, уверенный, что его не подслушают. Решая не сводить диалог к претензиям, он просит разрешение на замену дверной ручки в её комнате на новую, уже без встроенного замка. Вадим не особо удивляется, когда американец с воодушевлением воспринимает его затею и даже всячески поощряет её, заранее разрешая на аналогичные действия во всём доме.

После ужина Вадим предпринимает безрезультатную попытку накормить Аню спагетти, на что получает очередное «отвали!» и язвительный подкол, что, кроме как отварить полуфабрикаты, он ни на что больше не способен. Слегка расстроившись, Вадим убирает её порцию в холодильник до полуночного штурма. После этого выходит на задний двор через и оказывается на полуоткрытой террасе, где обувается в тапочки и отправляется на поиски сарая. Тем временем, в низине между гор уже практически стемнело, хотя облака всё ещё освещены лучами закатного солнца. Ступая по каменистой дорожке среди зелёного поля, Вадим доходит до строения за небольшим фруктовым садом и, подсвечивая себе фонариком из телефона, начинает ковыряться в поисках электрошуруповёрта.

Возвращаясь назад с добычей, он замечает, как дёргается занавеска в окне подопечной.

«Ты даже не догадываешься, что тебя ждёт», — злорадно думает он, заходя обратно в дом.

Пожелав подопечной спокойной ночи и сказав, что будет спать в бывшей комнате Максима возле гостиной, Вадим тайно направляется в противоположную сторону к месту засады, чтобы воспользоваться стелс-миссией до ближайшего унитаза. Следующие несколько часов он проводит в спальне Майкла и его жены, вход в которую как раз с противоположной стороны и чуть дальше запертой комнаты. Примостившись в полной темноте на полу возле приоткрытой двери, вслушивается в тишину коридора. Одним глазком мониторя активность подопечной в соцсети, тем временем Вадим переписывается к Катей, у которой сегодня смена в больнице. От неё он узнаёт, что состояние сестры не изменилось, а врачи не планируют вносить коррективы в курс её лечения. Потом Катя начинает спрашивать про успехи в новой работе, на что Вадим отправляет ей «всё чудесно», дополняя сообщение парой смайликов. Лишь после этого понимает, насколько фальшиво звучит ответ. Под конец, словно сладкий десерт, Катя делится тем, как Соня при ней пыталась что-то нащупать рядом, словно ища руку Вадима. Мечтательно улыбаясь, он отпивает фруктовый чай, пытаясь успокоить радость и переживания.

Закончив разведку больничных дел и не видя в плане подопечной изменений, Вадим проводит оставшееся время на городских форумах, чем хотел заняться в предыдущие дни, но был слишком занят. Как он и ожидал ранее, найти всё ещё активные темы про аварию не составляет труда. Всматриваясь в мелкие буквы на тусклом экране, Вадим с каждым прочитанным словом мрачнеет, словно это его открыто поливают дерьмом и желают сдохнуть вместо погибшей девочки. Особенно его цепляет один из последних комментариев:

«Знаю я её. Она моя бывшая одноклассница. Высокомерная стерва на пафосе и ничего больше. Я не особо удивлён случившимся. Девочку жалко, да, но что взять с этой дуры? Надеюсь, она получит сполна за свои выебоны».

Вадим понимает, что откос от уголовного наказания для младшей Мельниковой вылился в домашний арест на несколько месяцев. Однако это сложно назвать наказанием. Он решает не превращать жизнь подопечной в ад, а заставить осознать свои поступки и повзрослеть. И для начала её перевоспитания у него уже готов инструмент.

Продолжая изучать комментарии на форумах и личную страничку Ани, Вадим замечает, что уже почти полночь, и план подопечной который усердно разрабатывался девичьим собранием в сети, может вот-вот начнётся. Заглянув в её переписки, он замечает долгожданное сообщение, знаменующее начало действий. Под подбадривающие улюлюканья и стикеры подростков он убирает ноутбук в сторону и, прихватив шуруповёрт, тихо встаёт, после чего заглядывает в коридор. Сейчас полнолуние и ясная ночь, так что часть пространства перед ним хорошо освещена благодаря панорамным окнам напротив. Однако через пару метров, сразу за ними, начинается полумрак. Пусть подопечная и будет уверена, что Вадим, как выражаются её подруги, «мертвецки дрыхнет» в другом конце дома, он всё равно соблюдает крайнюю осторожность.

Почти неслышно раздаётся долгожданный звук защёлки на двери. Всматриваясь во мрак, Вадим замечает, как затемнённая часть коридора становится немного светлее. Сжав рукоять инструмента, он приподнимает его, замирая и принимая довольно частую позу на тренировках в ЧОПе, словно вот-вот будет стрелять из-за угла. Лунный свет на полу подрагивает от крадущихся движений подопечной, которая не замечает чуть приоткрытой двери позади себя. Стоит настолько звонкая тишина, что Вадим практически слышит, как под её ладонью шуршит стена. Шаги медленно удаляются, и он осторожно выглядывает из укрытия, а затем и вовсе выходит в коридор.