Все хорошо или судьба вампира (СИ) - Австрийская Анна - Страница 31

— И что теперь делать? — растерялась я.

— Попробуем зарядить на ночь хроматограф, — предложила наставница, — на самый глубокий анализ, что только возможен. Завтра утром посмотрим результат.

— А если…

— А вот давай не будем загадывать! — прервала меня Оливия.

— Хорошо.

— И сегодня я подумаю, что еще можно сделать. Как ни как, у нас одна из лучших лабораторий Единого.

Оливия установила очередной опыт, и мы отправились по домам. Точнее я отправилась на романтический ужин в палате блока. И не опоздала (только переодеться и прихорашиваться уже не успевала).

Смахнув с лица, перед дверью палаты, разочарование и грусть, я выдавила улыбку и вошла к любимому.

Все тайное однажды становится явным. Вот и нам с Оливией пришлось со временем рассекретить свои лабораторные секреты. Конечно, круг посвященных был очень маленький и их отбором занимались лично Диего и Оливия, НО это не отменяло того факта, что секрета как такового не осталась. Я очень переживала по этому поводу, но мотивы вампиров понимала. Нам самим все труднее становилось разбираться в ситуации.

Насколько я знаю, Кор Роус уже подключил своего хорошего знакомого — оборотня, который служил в ОКОПе. И пока мы мучились с неизвестным препаратом, он искал того, кто все это затеял. Проверка шла серьезная — негласно проверяли весь блок врачевания от главного врачевателя до уборщиц.

Я же разрывалась между исследованиями и женихом. Последний требовал все больше внимания, которого я уделить не могла. И объяснить толком свою позицию я тоже не могла, постоянно привирала и изворачивалась. От этого было настолько гадко и противно, но…

— Потерпи, Дунечка, скоро все закончится, — утешала меня наставница, — вы с Ори будете прекрасной семьей.

Я соглашалась и продолжала свою игру.

Через неделю после помолвки у нас с любимым состоялся первый крупный скандал. Если бы бетонные стены могли ломаться от крика, то на месте общежития остались бы руины. Случилась размолвка целиком и полностью по моей вине, так как я едва не пропустила знакомство с будущей свекровью. Кошмар? Однозначно!

После того, как мы отметили нашу помолвку вдвоем, в квартире Ораса, в общежитии, встал вопрос о публичном объявлении нашего нового статуса. Обоюдно мы решили, что пышный праздник по случаю помолвки устраивать не хотим. Семья жениха, точнее моя будущая свекровь, эту идею полностью поддержала. Мало того, что само время было не очень подходящим, из-за очередного курса лечения (хотя леди Кор Рид был счастлива узнать о положительной динамике выздоровления сына) так еще и будущая невестка (то есть я) оказалась не лучшей партией. Во-первых, не вампирша! Во-вторых, сирота из глубинки, пусть и глубинки Левого города. В-третьих, она просто не знала меня и, как любая мать, опасалась за сына. Я понимала ее недоверие и не обижалась. В итоге решили устроить тихий семейный ужин, через неделю, а друзей и знакомых позвать на свадьбу. Вся организация, так получилось, легла на плечи жениха. И пока я пропадала в лаборатории, Ори приглашал гостей, договаривался с рестораном о доставке и даже позаботился о приезде моей бабушки.

Я тоже очень хотела заниматься праздником, НО именно сейчас Оливия привлекла к нашим опытам профессора Кор Гира. Удивительный вампир, который специализировался на опытных проверках лекарственных препаратов на животных. Скромный, по всевозможным меркам, опыт мы провели на специально-выращенных лабораторных мышах-вампирах. Этих зверьков выращивали специально, с рождения подкармливая сырой кровью сородичей и синтетической кровью. Рассчитав примерную дозу препарата, мы сделали трем мышкам инъекцию образца из ампулы. Трех мышек мы кормили кровью с препаратом (той, которую так и не выкинули, а заморозили). А еще трем сделали инъекцию препарата, который смогли выделить из синтетической крови.

Результат поразил уже на следующие сутки. Под действием чистого препарата, мыши оказались полностью парализованными. Более того, они оказались на грани смерти. Мышки, что получили выделенный образец, выглядели лучше, но так же оказались парализованы. И только те грызуны, которые приняли препарат в составе крови, оказались частично парализованы. Зверьки пытались двигаться, но то и дело падали, волочили лапки, и отказывались от еды.

Я без слез смотреть на это не могла, НО… исследования были превыше всего, ведь от них зависела судьба моего любимого мужчины.

По результатам «мышиного» опыта, мы решились сделать вывод: любая жидкость меняет концентрацию активных веществ опасного препарата, и возможна частичная нейтрализация. Препарат направлен на угнетение нервной системы с высокой вероятностью летального исхода.

Первые три мышки погибли к началу вторых суток исследований. Второе трио еще плохо реагировали на раздражители, но явно были живы, а вот третья тройка мучилась. Они пищали, будто жаловались, барахтались в опилках и пытались добраться до кормушки.

— Можно мне их покормить? — уточнила я у Кор Гира.

— Да, но дай им синтетической крови без добавок. Она утолит их голод и не смажет картинку опыта.

Я так и поступила. А учитывая, что зверьки не могли подобраться к кормушке самостоятельно, пришлось кормить их из пипетки.

Оливия умилялась на до мной, но и ругала.

— Запомни, Дуня, нельзя привязываться к подопытному материалу! Души не хватит за всех переживать.

И вот на третьи сутки (тот злополучный день нашей размолвки) случилось то, что взбудоражило нашу тайную компанию. Мыши, которых я накормила кровью, по доброте душевной буквально ожили. Их активность повысилась и остались лишь остаточные явления действия лекарства.

— ВОТ ОНО! Кровь служит нейтрализатором! — воскликнул лорд Кор Дирд.

В нашей команде он занимался анализом. Его коллеги поговаривали, что не родился еще тот вампир, который бы сравнился с его талантом химического аналитика. Кор Дирд пытался найти химическую формулу препарата, но пока не преуспевал в этом. Хотя я не могла отвести взгляд от его рабочего процесса.

— Дунечка, ты в детстве играла с кубиками? Строила из них домики или собирала картинки? — спросил он, когда заметил мое пристальное внимание.

— Конечно, — ответила я, но удивилась вопросу.

— Вот и запомни основное правило: химические элементы — это кубики. Мы можем построить из них все, что нашей душе угодно. Сделаем не правильно, например, выстроим кубики не по размеру и все…

— Что все?

— Взрыв!

Таким методом Кор Дирд пытался вывести формулу нашего образца, но что-то ему не хватало — какой-то важный фактор от него ускользал.

— Но как же кровь может быть нейтрализатором если в нее можно вмешать гадость и тем самым отравить? — вмешалась Оливия в радостные вопли Кор Дирда.

Тот лишь отмахнулся. В его голове явно родилось что-то гениальное.

— Пока этот шизик… — начал говорить Кор Гир.

— Я все слышу! — тут же отозвался его коллега Кор Дирд.

— Так вот, пока он гоняет своих гениальных тараканов с лавки на лавку, мы с тобой, Дуня продолжим эксперимент. Кровь, если она и правда нейтрализатор, сможет побороть действия препарата сама. В этом случае, у второй тройки мышей есть все шансы пойти на поправку. Мы оставляем их без внимания. А вот «живчиков» тебе нужно снова накормить синтетической кровью, только теперь попробуем с витаминно-минеральным комплексом.

Я приступила к делу, с большим воодушевлением. Тем более, я припомнила, что после употребления крови, Орас тоже чувствовал себя лучше.

За одним делом навалилось второе, за вторым третье и так далее… Я банально потерялась во времени, а когда очнулась было уже поздно. Десять минут, как праздник должен был начаться.

Бегала по блоку и его территории в тот вечер с нереальной скоростью. Тренеры Вышки бы позавидовали…

Но скорость уже не могла меня спасти. Я явилась на ужин взмыленная, растрепанная и совсем ненарядная. Квартира любимого утопала в напряжении. Ужин, конечно, никто не начал — все ждали непутевую невесту. Как мне было совестно в тот момент, словами не передать. Казалось, что я сгорю от стыда. Пролепетала нелепые извинения, которые вряд ли приняли гости, а особенно Орас. Оливия вызвалась мне помочь привести меня порядок. Бабушка хмурилась и явно настраивалась на выговор. Мама Ораса с интересом рассматривала выбор сына, в то время как сам сын избегал моего взгляда. Любимый был очень зол и, кажется, разочарован.