Три кота на чердаке, или служанка в проклятом доме (СИ) - Чернышова Алиса - Страница 11

— Он не демон! Он эльф, эльф! В нём ещё осталось много от нормального существа!

И вся злость с меня, как краска, стекла. Вот надеялась я, что Лирдоэль к жениху проникнется — как его, такого замечательного, не полюбить? — но пришла беда, откуда не ждали: самообман во всей своей красе. И вот хочется же верить всяческим девицам в историю о прекрасной деве и чудовище, которое любовь вот всенепременно спасёт! Не хотят понимать, что, в какого бы принца он пред тобой не оборачивался, монстр никогда и никуда не девается. Они просто на время — порой надолго, конечно — перестают его замечать.

— Демоны — тоже номральные существа, — говорю ей, — Просто из другого мира.

Она губы поджала, глаза спрятала, молчит. Я уж уходить собиралась, но тут эльфа снова ожила, заговорила.

— Я несколько раз пыталась спальню жениха найти, но всегда дом просто водил меня по кругу. Твоих рук дело?

— Нет! — возмущенно вскидываюсь, — Я поговорю с домом, эллери, но он капризен. Может, лучше пригласите элле к себе?

— Думаешь? — говорит задумчиво.

— Уверена, — отвечаю, — Вы же жених и невеста, что тут такого? Бояться нечего, это я вам точно говорю.

— А ты, значит, бывала невестой?

— Нет, — аж усмехаюсь, — Просто видала и слыхала много, к тому же, я же вольная! С нами все проще.

— Хорошо, — говорит Лирдоэль, — К слову… Я не успела, а это срочно. Отнеси завтра этот вот свёрток по адресу, что на бумаге написан?

— Сделаю, — улыбаюсь, довольная, что глупый разговор кончился. Ох и сложно же с этими живыми…

— Вы не понимаете, мне нужен кто-то, ну, очень уравновешенный, — пыталась я объяснить.

— Гимнаст, что ли? Есть такие у нас!

— Нет, я имела в виду, с устойчивой психикой!

— Устойчивые психи? Не, это вам не сюда, а в приют для убогих, — сообщила хозяйка работного дома печально. Я моргнула, собралась уже начать спорить, а потом чуть сама себя рукой по лбу не стукнула. Точно ведь! Если с самого детства видишь то, чего нет, то хочешь, не хочешь, а научишься к этому спокойно относиться! И какое будет такому вот человечку дело, разговаривает дерево или нет? С ума, как говорится, дважды не сходят!

Весьма довольная своими выводами, распростилась с расстроенной добродушной толстухой, которая очень уж хотела пристроить своих воспитанников. Да я бы с удовольствием взяла, только вот вперёд ногами потом выносить не хочется!..

Все удачно складывалось ещё и потому, что при таком раскладе мне было как раз по дороге: кварталы эльфов, расположенные в самом центре города, раскинули свои зелёные белокаменные лапы по левую руку от меня. Только вот произошла у ведущей вглубь их арочки нежданная заминка: я вошла спокойно, а вот Бонни какая-то тайная защита не пропустила, отчего зомби остался возмущенно реветь по ту сторону. Пригляделась, вижу — вязь эльфийской древописи, что остроухие со своей иномирной родины на летающих кораблях привезли, по тоненькой арочке ядом змеится. Мёртвым сквозь подобное не пройти, а вандальничать на эльфийской земле дураков нет.

— Подожди здесь, — говорю Бонни, — Я сейчас вернусь!

Иду, по сторонам таращусь. Ну, остроухие как есть: все по линеечке, деревья одинаковые белоствольные ровным рядом стоят, цветы дисциплинированно пахнут, по радуге подобранные, белый мрамор под ногами стелится. Сразу себя маленьким грязным человеком, лишним в этом мире, чувствуешь, да мне и спорить-то с этим не с руки — дом бы нужный отыскать среди этих величественных громадин.

— Стойте! — окликают меня резко. Поворачиваюсь, и как мокрым пером по спине проводит: офицер контроля, как есть! С другой стороны, и что теперь? Я, слава Предвечной, устроенная работница, меня обвинить не в чем.

— Моё почтение, — говорю, — Могу вам помочь чем-то?

— Личный досмотр! У эльфийской леди украшения украдены, вы соответствуете описанию!

Вот тут же все понятно стало, аж смеяться захотелось. И предсказуемо ведь, надо было раньше о подобном подумать, но разбаловалась в волшебном доме, свободу почуяла, будто снова у тяти в лаборатории… Дура как она есть.

— Я сама — служанка благородного лорда, тут по поручению…

— Хватит лгать! — и за руку меня хватает, да сильно так, наверняка на теле россыпь синяков от подобного останется, — Показывай, что в руках!

А то ты и сам не знаешь… Выкручиваюсь молча, пока он мне в лицо украшениями тычет — конечно же, теми самыми, украденными. Вот кто бы усомнился, да-да…

— За мной! Пошла спокойно, я сказал! — ой, тяжеленная у него рука, да бьёт со знанием дела — аж дыхание сперло, а кровь из носу хлынула. Чую, отвечая на боль и страх, загорелась на груди колдовская печть, по краям оплавляясь. Плетусь за офицером, а сама думаю — что мне делать? Обернуться, сущность выпустив? Так Незрячий, когда узнает, что я не сгорела в его подвале зелёным пламенем, откроет охоту — и не жить. С другой стороны, с вольными, что-то укравшими, никто особо не церемонится — клеймят и на вес продают, чаще всего, магам на опыты. Рациональная цивилизация: не хочешь жить в рамках общества, послужи медицине или науке! И если шанс сейчас прохлопаю…

Чую, бьётся печать, дрожит, мечется. Обернусь и попробую сбежать, а там — как повезёт!

Я уже почти это сделала, когда со стороны арочки что-то загрохотало, заискрило и взорвалось так, что по улице аж невидимая волна прошлась. Нас с офицером швырнуло, аки кленовые лесточки, на мраморную дорожку в разные стороны.

В таких ситуациях моя стратегия проста, как пентаграмма для новичка: платье подхватить — и дёру! Офицер, не будь дурак, навострил свои эльфийские сапожки за мной, но чего-то у него там не состоялось, поскольку заорал он так, будто с него кожу снимают — останавливаться и проверять я вот ни разу не собиралась.

С эльфийским благообразием между тем что-то уж совсем интересное начало твориться: корни древесные вдруг начали мрамор прорывать, кроны — густеть, и мрачные огоньки загорались в них; цветы оживали, щебетали на разные голоса и смеялись безумно, небо с наколдованной хорошей погодой низкими тучами заволокло. Я только быстрее припустила: какой бы фестиваль тут ни намечался, участвовать в нём вот совсем не хочется!

— Зверёк! — зазвучало вдруг в ушах бархатистым шёпотом, и на моём пути из теней соткался… Мэрдо? Тут же замерла да глаза вытаращила, ибо посмотреть там было на что. Сразу как-то понятно стало, отчего наш дом проклятый, а сад болтливый — уж не знаю, кого эти остроухие кудесники заключили в теле эльфа и как, но пространственные искажения от его злости шли такие, что межмировым порталам и тем не снилось. Человечье тело такого вот гостя и дня бы не выдержало, но остроухие и сами-то, если пафос отбросить и в грязном бельишке копнуть, не самая что ни на есть чисть.

— Это не я, — говорю быстро, — Я не крала их! Это ошибка.

Как-то демон от моих слов вот ни капли не подобрел: смотрит на меня глазами трансформированными, а воздух кругом него дрожит, сила пенится да пузырится, да так, что неподалёку аж завыл кто-то — семейый эльфячий склеп там был, вот задницей чую…

— Как ты посмел прийти сюда! — заорал кто-то очень смелый — я бы вот точно не решилась. Скосила глаза — стоит эльф статный, с посохом, волосы белоснежные за спиной развеваются, чисто картиночка для детской сказки о победе добра.

Демон улыбается меж тем, нехорошо так, и тянет:

— О, Одивиэль, какими судьбами? — я как имя услышала, икнула и сжалась, чтобы вот совсем не отсвечивать.

— Ты посмел сюда прийти!

— А вы посмели забрать моё.

— Окстись, нечисть! Ты снова сломал защиту, убил эльфа, а между тем нет здесь ничего твоего!

— Есть, и твой увалень повредил мою вещь.

— Только не говори мне, что явился сюда из-за очередной вольной прислуги-игрушки! Завтра же пришлю тебе новую, эта обворовала мою дочь и будет наказана.

Я чуть прямо на мрамор не села. Эльфочка Лирдоэль — дочь главы контроля?! Вот уж как дивно порой карты ложатся, знала бы — до горизонта от этой девицы бежала так, что пыль столбом. А Мэрдо вдруг как рассмеётся — весело так, почти что задорно, и деревья белоствольные от этого смеха ожили и в пляс пустились, а глава контроля с лица спал.