Кожное лекарство (ЛП) - Каррэн Тим - Страница 19

Что-то схватило её за лодыжку, перевернуло… И Милли уставилась на отвратительную морду демонического волка, чей обладатель, тем не менее, ходил на двух ногах, как обычный человек. Зверь обнажил острые, как иглы, зубы и издал глубокий, леденящий кровь рык.

Милли завопила, заметалась, и существо одним рывком подняло её на ноги, словно она ничего не весила. Она боролась, била, пинала, плакала, кричала, причитая:

— Господи… Боже мой… Что же это? Что это такое?

Чудовище притянуло её к себе, как пылкий соскучившийся влюблённый, и Милли почувствовала запах сырой окровавленной шерсти, а огромные желтовато-зелёные, подобные жутким жертвенным лунам, глаза зверя, казалось, втягивали её в себя, парализуя разум и тело. Существо щёлкнуло зубами, в лицо Милли полетела кровавая слюна, и голос — не звериный, но и не человеческий — произнёс:

— Это Кожное лекарство, мадам. Оно многое может сотворить с человеком…

Голос зверя превратился в рычание, и нечеловеческое создание сжало Милли, сминая, ломая кости, раздавливая внутренности и превращая их в желе. А затем зубы чудовища погрузились в шею женщины, практически отделяя голову жертвы от туловища одним укусом.

* * *

На первом этаже было совсем не лучше.

Чудовища скрежетали зубами, чавкали, отрывали конечности и вскрывали животы. Мощные челюсти с лёгкостью дробили кости и отрывали куски плоти.

Крики умирающих были почти не слышны за воем их мучителей и грохотом выстрелов.

Сам воздух, казалось, стал плотнее из-за мелких брызг крови и дымовой завесы. Везде была кровь, разломанная мебель и тела тех, кто ещё недавно был человеком, а сейчас оказался раздушенной, разорванной, пожираемой тушей. Всё вокруг напоминало жуткую, вызывающую суеверный ужас сцену из средневековых фресок с изображением преисподней.

Одна из шлюх попыталась убежать, спотыкаясь о поваленные тела, но её сбила с ног брошенная кем-то из монстров голова шахтёра.

Человека, взывающего к Иисусу и Марии, забили до смерти его собственными оторванными конечностями.

Двое Охотников за шкурами, заходясь отвратительным смехом, по очереди откусывали от кого-то из мужчин по куску плоти, пока тот не истёк кровью.

Один из шахтёров, паренёк по имени Денни Смит, полз сквозь реки крови и вывернутые тела, чуть не теряя сознание. Он из последних сил сжимал в руке кольт и видел, как оставшиеся пока в живых люди пытались отстреливаться от чудовищ, но в основном попадали лишь друг в друга. Он видел, как разбилось стекло, внутрь полетели осколки, и несколько пар когтистых рук утащили во мрак двоих его знакомых. А несколько секунд спустя одного из них забросили обратно в салун через окно.

Мужчина был изодран, окровавлен, одежда болталась неряшливыми клочьями… Но он был жив. И кричал, моля о помощи. Но на его шею была накинута петля, а длинный конец верёвки уходил глубоко в ночь. И когда он попытался подползти к Смиту, верёвку дёрнули, и мужчина повалился на пол. Ещё один рывок — и его вновь утащило в окно.

Смит смотрел на распахнутую дверь; смотрел, как клубится за порогом чёрная и мрачная, как воды Стикса, ночь.

«Я смогу, — твердил Денни про себя. — Смогу. Смогу…»

И по-прежнему оставаясь на четвереньках, он рванул к единственному возможному выходу, бормоча под нос абсолютный бред.

На пороге он, наконец, поднялся на ноги и тут же очутился нос к носу с монстром в багровом от пропитавшей его крови плаще. Чудовище сжимало в лапе чью-то оторванную руку и задумчиво ударяло себя ею по колену.

Смит чувствовал исходящий от него мерзкий тухлый смрад и видел в отражении желтоватых, поглощающих глаз погосты и виселицы.

Волчья пасть оскалилась в усмешке.

— Спешишь куда-то, парень?

Смит закричал и выпустил в живот монстра две пули, но тот лишь зашёлся злобным издевательским смехом. Глаза засверкали от ликования, и рука зверя погрузилась в живот Смита.

Парнишка ощутил толчок…

«Всё хорошо. Да, точно, всё нормально…»

Смит опустил глаза и увидел, что живот его представляет собой зияющую рану, а внутренности свисают вниз, как блестящие пружины в сломанных часах.

Он стоял и изумлённо смотрел на них.

Но не долго.

* * *

А на втором этаже ещё был один выживший.

Три минуты назад были ещё двое. Одного разорвал Охотник за шкурами, а второй умер ещё до того, как его коснулись когти чудовища.

И вот теперь остался лишь один.

Мужчина.

Его звали Прово, и он прятался в шкафу.

Он был ещё одним неудачливым шахтёров с разваливающейся печенью и лёгкими, поражёнными привычной для рабочих рудников болезнью — силикозом[1].

Когда началась бойня… Когда чудовища начали вламываться через окна и двери… Он ждал пышечку-шлюху Абилин Сью. Сидел один в её комнате.

А потом быстро метнулся в шкаф.

Сидя в тесноте и темноте, он слышал шаги заглянувших в комнату чудовищ и звон шпор на их сапогах. Слышал, как они вышли из спальни.

И уже минут десять на втором этаже не пронеслось ни звука. Да и нижний этаж окутала мрачная тишина.

Конец.

Прекращение военных действий.

С бешено колотящимся сердцем и сбивающимся дыханием он на сантиметр приоткрыл дверцу шкафа.

В комнате было пусто.

Прово прислушался, но не уловил ничего, кроме стучащей под порывами ветра доски на крыше и стука капель. Он медленно выскользнул из своего убежища. Казалось, сами лёгкие болели и отказывались делать вдох.

Он вышел в коридор… И шлёпнулся на задницу прямо в лужу крови.

В свете единственной масляной лампы Прово увидел… Господь милосердный…

Везде была разлита и разбрызгана кровь. На полу, на стенах, даже на потолке. Всего в метре от мужчины на полу виднелся размазанный отпечаток чьей-то ладони. По всему коридору были разбросаны тела. Или части тел. Головы, конечности, половины туловищ… Как в лавке мясника.

От солоноватого металлического запаха крови и распотрошённых тел Прово вырвало. И снова, и снова… Он плакал, кашлял, всхлипывал.

Хуже быть уже не могло. Не могло…

Нет. Могло.

Он услышал низкий, внезапный рык, и из соседней комнаты вышло чудовище. У него была звериная вытянутая морда, морда волка, с зелёными горящими глазами и острыми зубами. Но он был одет, как человек. Стоял, прислонившись к дверному косяку, как человек. И выглядел довольным и весёлым.

Да, весёлым.

Он обладал жаждой крови обезумевшего животного, но мозгом и внешностью человека.

Монстр почесал когтем за заострённым ухом.

По ступенькам поднималось второе чудовище. Оно повело головой, раздуло ноздри, втягивая воздух… Находя новую добычу…

Находя Прово.

Из пасти зверя свисала слюна с прожилками крови, а глубоко посаженные глаза с вожделением смотрели на человека из-под выступающего, поросшего шерстью лба.

Прово обмочился.

И не мог выдавить из себя ни звука, чтобы умолять оставить его в живых. Мужчина с животным ужасом смотрел на этих созданий, этих демонов, прорвавшихся сквозь врата ада. От них шёл мерзкий, отвратительный запах крови и свежей плоти.

Чудовища переглянулись, кивнули друг другу, обнажая острые зубы.

По ступеням поднялся третий, отодвигая локтем первых двух. Твари зарычали друг на друга и защёлкали челюстями.

На последнем подошедшем были такие же, как и на всех, широкополая шляпа и плащ.

Рубашка была распахнута на груди, и покрытая шерстью мускулистая грудь вздымалась в такт каждому вдоху, сделанному этим существом с окровавленной пастью. В обеих когтистых руках чудовище держало по кольту.

Именно в руках. Не в лапах.

В человеческих руках. Пусть и абсурдно длинными, узкими и когтистыми.

Чудовище сплюнуло на пол кровавую слюну. Его зубы разжались, как капкан с шипами, и тварь булькающим, гортанным голосом произнесла:

— Если ты, маленький засранец, сможешь пройти мимо нас, мы оставим тебя в живых…