Хороший день для настоящей свадьбы (ЛП) - Ле Карр Джорджия - Страница 38

— Ты в полной ж*пе, Алекс, — замечает он. — Ты не можешь отвести от нее глаз ни на секунду.

Я злюсь сам на себя, но вынужден играть свою роль.

— Не вижу смысла пялиться на кого-то другого, когда я вижу такую красоту.

Яков заливается смехом.

— Никогда не думал, что доживу до такого дня, когда ты станешь поэтом. Ах, что делает с людьми любовь!

Бабушка кивает мне, Синди поднимается со своего места и идет в мою сторону. Она застенчиво улыбается, и я понимаю, хотя и не хочу, но отвечаю на ее улыбку. Комната передо мной исчезает. Я совершенно забываю, что хотел ее наказать за непослушание. Я забываю обо всем, кроме, насколько чудесно она выглядит в этом лимонном платье. Яков добродушно хлопает меня по плечу и уходит.

— Бабушка говорит, что ты не можешь отвести от меня глаз, — заявляет она слегка игриво.

— Хм, — хмыкаю я. — Ну, я должен продолжать нашу игру, не так ли?

— Конечно, — отвечает Синди.

Она выглядит немного разочарованной или мне это только кажется. Она дотрагивается до моей руки, все мысли испаряются, ее прикосновение пробуждает во мне необузданное желание.

— Ты все еще злишься на меня, что я не пришла к тебе, Алекс? — спрашивает она.

Разве я могу ответить ей, что злюсь не на нее, а на себя, что позволяю себе думать своим членом?

— Это была не просьба. Ты ослушалась, — говорю я, оглядываясь, краем глаза заметив, что нас не подслушивают.

Она выглядит потрясенной.

— Ты должно быть шутишь, правда? Ты всерьез думаешь, что можешь мне приказывать?

— Ты работаешь на меня, и я — твой босс, так что, откровенно говоря, именно так я и думаю, — отвечаю я.

Она оглядывается, одаривая меня потрясающе сексуальной улыбкой. Любой со стороны подумает, что мы флиртуем друг с другом. Даже мой член именно так и думает.

— Давай кое-что проясним, чтобы не было никакой путаницы. Мой босс ты или нет, но ты не можешь приказать мне прийти к тебе в спальню, чтобы заняться с тобой сексом.

Откуда, черт возьми, это взялось? Я улыбаюсь ей с таким же ответным сексуальным вожделением.

— Я просил тебя прийти к себе в спальню не для того, чтобы заняться сексом. Я хотел кое-что тебе рассказать… кое-что важное.

Она ошарашенно открывает рот.

— Не просил?

— Да, не просил. И я рад, что мы наконец все прояснили. Похоже, мы решили вычеркнуть химию из нашей системы, обнаружив, что мы абсолютно не понимаем друг друга. И так... давай вернемся к нашему договору, хорошо?

Она медленно кивает головой, ее глаза ничего не выражают.

— Думаю, это даже к лучшему.

— Точно, — выпаливаю я, злясь, что она так легко сдалась. — И пока мы собираемся установить новые правила, то тебе пора ознакомиться с моими. Когда ты сегодня ночью опять испугаешься, то не врывайся в мою спальню, как сумасшедшая.

Это звучит ужасно, ужасно неприлично даже для моих собственных ушей, но когда я произношу эти слова вслух, то мне хочется взять свои слова обратно. Я полный придурок. Неудивительно, что мне пришлось заплатить девушке, чтобы она притворилась моей невестой, ради моей двоюродной тети.

Она улыбается мне фальшивой улыбкой, которую использует всякий раз, готовая убить Петру. Я ненавижу себя за то, что вызвал у нее эту улыбку, чтобы она использовала эту улыбку для меня.

— Не волнуйся, я не стану тебя беспокоить ни сегодня, ни завтра, если уж на то пошло. Если мне станет страшно, я пойду к твоей бабушке.

— Так ты меня собираешься представить своей девушке или боишься, что она поддастся моим чарам? — Обращается ко мне брат Якова — Владимир, двигаясь в нашу сторону.

Сейчас совсем неподходящее время кого-либо представлять. Атмосфера между Синди и мной не совсем теплая и пушистая, но химия просто вываливается и кипит огнем между нами. Несмотря на то, что она безумно меня злит, и у меня уже все покраснело перед глазами, мне по-прежнему хочется ее схватить, швырнуть к стене и трахать до полусмерти. И судя по ее взгляду, она позволила бы мне все это проделать.

— Твоим чарам ни за что, — говорю я, заставляя себя рассмеяться. — Синди, это мой старый друг Владимир. Владимир, это Синди, моя невеста.

Я подчеркиваю слово «невеста», напоминая Синди, почему она вообще появилась в этом доме. Именно для того, чтобы быть профессионалом и сыграть роль любимой невесты, несмотря на то, что я заставил ее возненавидеть меня.

— Рад познакомиться, Синди, — официально говорит Владимир.

Синди очаровательно улыбается ему.

— Взаимно. Значит, ты его старый верный друг и именно у тебя можно выведать все секреты об Алексе, когда он был еще подростком, да? Ты ведь расскажешь их мне, правда? — спрашивает она с легким смешком.

Она играет свою роль, и я, по крайней мере, благодарен ей за это.

Я обнимаю Владимира за плечи, смеюсь и отрицательно качаю головой.

— На это можешь не рассчитывать, дорогая. Это Кодекс мужского братства. То, что происходит между друзьями, остается между друзьями, — говорю я.

Владимир смеется и кивает, но потом подмигивает Синди.

— Уверен, что смогу поведать тебе несколько сочных фактов из его жизни.

Остальная часть обеда для меня тяжелая. Мы с Синди очень хорошо играем свои роли, иногда мне кажется это таким реальным, что приходится напоминать себе, что сегодня она не будет спать со мной в моей постели.

Я наконец выдыхаю, когда наступает одиннадцать часов вечера и гости начинают расходиться. Около половины двенадцатого, мы извиняемся и покидаем общество. Попрощавшись со всеми, поднимаемся по лестнице. Мы молча идем по коридору. Перед своей дверью Синди желает мне спокойной ночи и тут же поворачивает ручку. Дверь в ее апартаменты захлопывается прежде, чем я успеваю ответить.

Я захожу к себе в комнату, закрываю за собой дверь, сдерживая рев разочарования. Захожу в спальню и со всей силы ударяю кулаком по матрасу. Отчасти гнев становится меньше, но от этого я не чувствую себя лучше.

29

Алекс

Ворочаясь один в постели, хотя я твердо решил не идти к Синди, не могу заснуть, думая о ней. Нас разделяет всего несколько футов, но с таким же успехом эти несколько фунтов напоминают глубокую пропасть. Не помогает и то, что я все еще чувствую ее запах на своих простынях.

Я слышу, как она передвигается по спальне, потом звуки затихают, думаю, что она легла спать. Бьюсь об заклад, она спит, как сурок, и не ворочается полночи, как я. Да, несмотря на то, что я был мудаком, но я же не сказал ничего такого, чего бы нам уже было не известно. Мы связаны деловым соглашением. Скорее всего, она поступит разумно по отношению ко мне, просто пожмет плечами и решит двигаться дальше, мне тоже так бы следовало.

Я сердито перекатываюсь на бок и закрываю глаза, но сон не идет. Я устал и думал, что сразу же засну, но не могу избавиться от разных мыслей.

И все же, видно я, наконец, заснул после нескольких часов метаний и мечтаний, потому что внезапно просыпаюсь, разбуженный шумом, который, как только открываю глаза, вдруг пропадает. Перевернувшись на другой бок, смотрю на часы. Сейчас только половина третьего, а это значит, что мне удалось проспать минут тридцать. Кругом стоит тишина. Должно быть, опять эти проклятые старые трубы. Закрываю глаза, решив снова попытаться заснуть. И уже почти засыпаю, когда слышу этот звук снова. Плач. Он доносится из комнаты Синди.

Я вскакиваю с кровати и направляюсь к смежной двери, но опять все становится тихо. В нерешительности стою у двери. Больше не слышу никакого плача. Как только разворачиваюсь назад, чтобы отойти, опять слышу плач. И пронзительный крик. Я распахиваю дверь и врываюсь в спальню Синди.

Ее комнату освещает лампа на ночном столике у кровати, я несколько раз моргаю от яркого света после темноты своей спальни. Синди сидит на кровати, подтянув колени к груди и обхватив их руками. Она раскачивается взад-вперед, с совершенно белым лицом таким же, как простыни вокруг нее. Медленно переводит на меня глаза. В них плещется ужас, они широко раскрыты. Если бы я этого не видел собственными глазами, то никогда бы не поверил, что такая сильная и уверенная в себе женщина может испытывать такой ужас. И от ее ужаса у меня сжимается живот. Я не хочу больше никогда видеть ее в таком состоянии.