Дембель Советского Союза (СИ) - Нестеров Николай - Страница 17

В толпе народ заулыбался, послышались веселые комментарии, на что тренер лишь шикнул, заставив зрителей утихнуть.

– Здесь не цирк, а дворец спорта. Клоуны нам не нужны.

– Согласен полы во всем зале после тренировки со шваброй вымыть, если проиграю.

Славик неожиданно присоединился к моему обещанию. То ли страсть к чистоте проснулась, то ли уверенность в моей победе. Похвально в любом случае – характер воспитывать начал.

Среди спортсменов, судя по веселому шуму, уже ставки начали делать. Пока только на то, каким способом нас выкинут за дверь.

– Даю десять секунд, и чтоб вас здесь не было, – тренер был непреклонен, аки премьер, любитель Айфонов, сообщающий пенсионерам, что денег нет и не будет.

Наивный. От меня так легко не отделаться. Пришлось брать на «слабо», изображать разочарование в обществе «Динамо», ранее таком уважаемом и почитаемом среди поклонников спорта.

– Вымерли на Руси богатыри, может только в «Буревестнике» остались? – примерно так сформулировал я свой посыл, и, все же вывел, товарища тренера из равновесия.

Впрочем, тот быстро сообразил, что его элементарно развели на словах, но отказываться было поздно – спортивная общественность жаждала крови наглеца, возможно реальной. Хотя бы, из разбитого носа для начала.

Владимир Викентьевич хитро ощерился сразу тридцатью зубами и двумя золотыми фиксами, и злорадно пообещал, что полы я буду драить пока они не засверкают, как яйца у коня Буденого.

Коварный физкультурник тут же подложил первую свинью: волюнтариски поменял место битвы с ринга на татами. И вместо рукопашного боя, предложил победить в чистой борьбе. Припомнил подслушанные мои слова о подрезанных товарищах-борцах, интуитивно уловив, что к возне в партере я отношусь скептически. Тем более, я изначально предложил бой на ринге, а это сразу указывает на любителя драться в стойке.

В принципе, ВэВэ, так здесь принято сокращать Владимира Викентьевича, прав – борцовская техника в уличных схватках противопоказана категорически. Про нож я уже упоминал, но запросто может оказаться, что противник не один: напарник отлить в кусты отошел, или в магазин за сигаретами, или за спиной притаился. И тут вы такие умные катаетесь по асфальту, обнимая друг друга – подходи и пробивай ногой в голову, как по футбольному мячу. После такого удара выжить – реально проблема.

Не учел он одного – полезное знание пришло в мою тыковку лишь много позже, в зрелом возрасте, на примерах покалеченных знакомых и товарищей. По молодости, сразу после армии, я именно с борьбы и начинал.

ВВ был опытным тренером, и конечно не мог допустить новичка на татами, не убедившись в знании элементарной техники безопасности. Поэтому заставил меня продемонстрировать, умею ли я правильно падать после броска, после чего удовлетворительно хмыкнул: «Дзюдоист, значит?».

Хитрый мужик, сразу понял по технике исполнения падений, чем занимался, только я раньше догадался и продемонстрировал, именно, то что от меня ожидалось.

Осознав, что я не так прост, как изначально казалось, и не чистый боксер, ВВ в очередной раз усложнил мне задачу.

– Лосев, скидывай кимоно, штаны только оставь. Покажешь этому любителю поболтать, где раки зимуют. Только не перестарайся. Чтобы «скорую» не пришлось вызывать.

Лосев оказался крупным амбалом, с огромными загребущими лапами, бычьей шеей и мощным торсом. Эдакий Минотавр в белых штанах из Реутова. Морда лица соответствующая: беременным женщинам и слабонервным в темном подъезде с ним лучше не встречаться. Во избежание утери прав на материнский капитал.

На мне же обычные советские «треники», купленные накануне в «Спорттоварах» и белая хэбэшная футболка, почему-то уже растянутая, хотя ни разу не надеванная. Видимо, из знаменитого узбекского хлопка сделана, собранного под руководством товарища Рашидова.

Была надежда, что против меня выставят самбиста или дзюдоиста, тогда я имел бы преимущество, поскольку захваты и приемы проводить, когда противник в куртке намного удобнее, но дядя Вова это учел, и выставил против меня бугая с голым торсом и примерно на восемь килограмм тяжелее. В таком виде вольникам удобнее всего бороться, в самбо почти всем броски и приемы проводятся после захвата одежды.

После первых секунд боя отчетливо понял, что ловить с таким противником мне нечего. Лосев, видимо, раньше занимался вольной или греко-римской борьбой, и поэтому никакого дискомфорта не испытывал, уверено вязал и давил меня за счет силы и массы. Причем грамотно вел бой, не допуская ошибок и не дергаясь на провокации. Опытный боец, уровня кэмээс примерно. Причем, похоже самбист – самый неудобный вариант из всех.

Можно, конечно пробегать все пять минут, но тренер сразу оговорил, что засчитывается только чистая победа. Ничья равноценна проигрышу.

Пришлось рисковать. Ловлюсь на прием, отдаю руку противнику, и тот мгновенно заваливает меня на пол и переводит на болевой, пытаясь разорвать замок. В самбо или дзю-до такая ситуация фактически равна поражению, противник фиксирует тебя ногами, прижимая к татами и гарантированно разрывает сцепку двух рук за счет мощных мышц спины. После чего локоть идет на излом, и остается только стучать три раза, прося пощады, чтобы избежать травмы.

Зрители, тренер, да и сам Лосев уверены, что все закончилось. При всем уважении к советскому самбо и японским самураям, бразильские борцы джиу-джитсу в такой ситуации считают иначе. Когда в девяностых появились первые видео с бразильцами в боях без правил, это был чистый шок. Эти гуттаперчевые засран… мастера выворачивались из любого болевого приема в самбо. Причем сами проводили конприемы при любой возможности из любого положения, даже снизу вверх, или повиснув вниз головой на противнике.

Но в СССР об этом стиле борьбы похоже еще никто не знает! Разве, что самоучки какие-нибудь или единичные профи в спецназе, но точно не спортсмены.

Опять же, не зная точно, как противодействовать, вы такого живчика фиг дожмете, а Лосев просто не подозревал, что такое вообще возможно.

Поэтому когда я делаю переворот через себя и одновременно оказываюсь сверху на нем, то он оказывается в очень необычной ситуации, никогда не встречающейся в самбо. Теперь я всей тушкой взгромоздился сверху, а он упирается головой и плечами в пол в позе «ЗЮ», кверху ногами.

Опытные бойцы, знакомые с этим приемом, либо отпускают руку, либо сами делают подобный «кувырок», возвращая ситуацию обратно. Лосев очевидно потерялся, только что он праздновал победу, теперь стоит на голове, вывернув шею, а сверху на него давят две массы тела: своего собственного и противника.

Можно просто подождать, ничего не предпринимая, почти два центнера живого веса висящие на одной шее, дыхание у противника затруднено и он скоро потеряет силы, но мне нужна эффектная победа, поэтому разрываю замок, и тут же перехожу на болевой уже сам.

Скручивание стопы – ничем не хуже вывернутого локтя. В самбо почему-то его используют реже, а бразильцы или голландцы выходя на ринг, наоборот, очень любят именно этот прием использовать.

Лосев мужественно терпел секунд тридцать, я даже стал переживать, как бы не покалечить, но всякому терпению есть предел, и наконец противник не выдержал, сдался.

– М-да. Фрукт еще тот.

– Ну так как? Берете нас в секцию, товарищ тренер?

– Беру. Хотя уверен, что много раз пожалею об этом. Нет, ну это надо же! Самого Лосева и мордой в татами. Куда мир катится?

– Владимир Викентьевич. Примите от нас коньяк в знак признательности, мы же теперь спортсмены – нам нельзя.

– Правильно. Коньяк мне, вам… полы драить после тренировки. Весь зал. И чтобы всё блестело, как…

– Как у лошади Буденого! Понял. Будет сделано.

– Тьфу ты. Такую рифму испортил. Ну какая лошадь!? Конь у него был.

Зачем понадобилось грузить на свою бедную несчастную шею еще и Славика с его проблемами? Во-первых: как говорил один французский летчик: «Мы в ответе за тех, кого приручили». Во-вторых при таком во-первых не нужно вовсе, но и оно присустствует, хотя объяснение будет сумбурным и пока не очень внятным и понятным даже для меня самого.