Киан (ЛП) - "Тиджан" - Страница 45

Я услышала свой голос, задающий вопрос Киану:

— Ты знал о нем?

Он уже ответил на этот вопрос, но мне нужно было спросить еще раз. Он знал, кем был Джастин. Все знали. Джастин обидел бы меня тогда.

Всем было все равно, или мне так казалось.

Он кивнул и прикрыл глаза.

— Он не заслуживал тебя.

Во рту пересохло.

— Ты знал меня до того, как все это произошло? Я думала, это просто случайность, что ты увидел меня в окно.

Киан поднял на меня взгляд. Ушел тот холодный, таинственный и смертельно опасный парень, которого я знала последние три года. Сейчас передо мной стоял Киан из прошлого, такой, каким он был в школе. Но даже тогда он всегда был сдержанным, временами одиноким, но всегда уважаемым лидером. Нет, это другая его сторона.

Я наклонила голову набок и подошла к нему. Он открылся мне, как открытое настежь окно, и я увидела маленького мальчика внутри него.

Он позволил мне увидеть обиду и крошечную толику неприкрытого гнева, но эти чувства быстро сменила нерешительность. Он раскрылся мне. Мое сердце забилось сильнее, я хотела быть как можно ближе к нему. Это чувство было таким всепоглощающим.

— Почему? — тихо спросила я. Киан вопросительно посмотрел на меня. — Почему он не заслуживал меня?

Мне хотелось услышать что-то о любви, то, что я никогда не слышала ни от кого за всю свою жизнь. Я сделала еще один шаг к нему, так что ему достаточно вытянуть руку и дотронуться до меня. Я видела, как на его шее пульсировала вена.

Он сдерживал себя, просто наблюдая за мной, прежде чем пробормотать:

— Потому что ты хорошая. А он нет. Он недостоин тебя.

— Ты никто, просто шлюха, — говорил Эдмунд. — Я видел тебя с тем богатеньким парнем. Видел, как вы двое целовались. Его язык находился у тебя во рту. Я все это видел, и я знаю, моя задача — спасти тебя.

Его дыхание было горячим и вонючим, когда он поднес нож к моему горлу. Он был взволнован и возбужден. Я чувствовала давление на своей ноге.

— Сегодня ты будешь спасена, девочка. Так или иначе, но будешь.

Я сморгнула слезу и проглотила комок в горле.

— Откуда ты знаешь? — прошептала я. Откуда он знает, что я хорошая?

Киан поднял руку и обхватил мою шею сзади, затем наклонился и прижался своим лбом к моему. Я почувствовала в нем борьбу. Он сдерживал себя, пытаясь сохранить контроль. Я хотела лишить его этого. Что бы ни произошло, я хотела, чтобы это случилось. Во мне было столько боли, которая нуждается излечении. Дыра, зияющая во мне, нуждалась в его словах, в его прикосновениях и в его защите. Я прислонилась к нему, откинула голову и посмотрела в его глаза. Я жаждала его.

— Потому что я плохой. Потому что я, как Джастин и как Эдмунд. Я причиняю боль. Я убил. Я стоял в стороне, когда люди, которых я любил, нуждались во мне, — сказал он мягко и нежно. Он нежно ласкал мою шею, потом поднял руку и прижал ладонь к моей щеке. Он не удерживал меня, просто прикасался. — Я не мог допустить такого снова. Я не мог позволить тебе пострадать, потому что ты другая, не похожая на остальных. Ты хорошая. Была тогда и есть сейчас.

Мое сердце рвалось из груди к нему навстречу.

— Он обидел мою сестру, — добавил Киан, — и после случившегося я ничего не мог сделать. Я хотел заставить его страдать. Отец не допустил этого. Потом Джастин начал встречаться с тобой, и я знал, что он сделает это снова. Я знал тебя со школы. Ты была тихой и оставалась собой, всегда на заднем плане. Именно поэтому Джастин выбрал тебя, потому что причинить тебе боль ему сошло бы с рук. Никто не защитил бы тебя. Но ты была хорошей. Я видел это в тебе тогда, вижу и сейчас. Ты все еще хорошая, Джордан. Когда ты рассталась с ним, я почувствовал облегчение, но не потому, что он не обидел тебя.

Он поднял взгляд. Я увидела боль и сожаление в его глазах, а потом появилась жестокость, когда он добавил:

— Я почувствовал облегчение, потому что не пришлось останавливать его…

Киан отвел взгляд и снова опустил голову. Я потянулась к нему, обхватила его лицо ладонями и заставила посмотреть на меня. Наши взгляды встретились, и я увидела острую потребность в чем-то, что сидело глубоко внутри него. Я не понимала этого, но где-то в глубине сознания мелькнула мысль: если я смогу исцелить его, то это исцелит и меня.

— Закончи.

Пожалуйста.

— Он обидел мою сестру, и я не смог отплатить ему за это. Если бы он обидел и тебя, я бы не смог жить с этим. Любую другую девушку… — Он снова отвернулся.

Я не позволила ему. Заставила снова посмотреть на меня, пальцами вцепившись в его кожу.

— В тебе что-то есть, — сказал он, округляя глаза и удивленно глядя на меня. — Не знаю, что это. Я чувствовал это тогда. Мне было все равно на других девушек, даже моих знакомых. Они все одинаковые. Люди ранят людей. Мне без разницы. Но когда он начал с тобой, это имело значение. Большое значение. Я не мог позволить ему обидеть тебя, но это значило пойти против отца и своей семьи. Я мог потерять их. Если бы я сказал или сделал что-нибудь, меня бы изгнали.

Киан пришел ко мне домой в тот день, зная, что может случиться.

— Они бы отвернулись от тебя?

Он кивнул.

— Я не должен был, черт возьми, но ты порвала с ним, и я был так чертовски рад, что мне не придется сражаться с отцом. Но потом Джастин начал хвастаться. Он говорил, что собирается отвести тебя на ужин с вином, потом взять с собой на вечеринку в те выходные. Он собирался закончить то, что начал. Это его слова.

Я вздрогнула, но это было похоже на мудака-бывшего. Моего потенциального насильника.

— Как я и сказал до этого, он собирался к тебе домой, чтобы пригласить тебя. Я хотел предупредить тебя, чтобы ты не ходила. Я даже не знал, приходил ли он уже или нет. Я не знал, на что иду, но мне нужно было остановить его. Ты не должна была пострадать. — Киан покачал головой и сказал будто сам себе: — Только не ты.

Я не знала, что чувствовала. Меня переполняло столько разных эмоций — облегчение, благодарность, гнев, боль. Но были и другие, которые я не хотела называть. И не стала.

Придвинувшись ближе, я прижала свои губы к его.

Это был мягкий поцелуй, почти как наш первый, но все равно другой. В нем было что-то новое, что-то нежное. Тепло пронеслось сквозь меня, заполняя каждую частичку тела, выталкивая остальные эмоции. Остались только мы и наши прикосновения. И это единственное, что имело значение.

И, Боже мой, я хотела большего.

Я придвинулась еще ближе и приоткрыла губы. Остальное он взял на себя. Все еще удерживая меня в объятиях, он опустил голову, наклоняясь ко мне. Он тоже хотел большего. Его губы коснулись моих, и я хотела этого. Мое тело жаждало этого.

Киан

Джордан думала, что все дело в сексе. Но это не так.

Когда я ответил на поцелуй и начал доминировать в нем, меняя положения наших тел, я знал, что это намного больше.

Я не лгал, рассказывая ей о Джастине. Он животное, и заслуживает, чтобы его усыпили. Но я не мог этого сделать. Я ничего не мог. Люди страдали. Они страдали, а те, кто причинил им эту боль, оставались безнаказанными. Я видел это снова и снова. Услышав Джастина, зная о том, что он собирается сделать, я не смог больше молчать.

И сейчас, чувствуя Джордан подо мной, ее поцелуи, это стоило того. Все произошедшее стоило этого момента.

Я чувствовал к ней больше, чем она готова услышать.

Испытывая сейчас водоворот эмоций и потребность в ней во многих отношениях, я задрожал. Мне хотелось раздеть ее, отнести в постель и заставить забыть прикосновения другого человека. Я хотел пометить ее, чтобы никто больше ее не трогал. Я был бы всегда там, в ее голове. И когда другие руки дотрагивались бы до нее, она бы чувствовала мои прикосновения. Когда кто-нибудь прижимал бы ее к постели, она бы чувствовала меня.