Право обреченной. Подари жизнь (СИ) - Эванс Алисия - Страница 16

БУМ!

Деревянная вешалка с размаха опустилась прямо на отцовский лоб. Рейнар будущего ошарашенно распахнул глаза, подпрыгнул на постели, озираясь по сторонам, а Кая-хулиганка лишь весело и задорно рассмеялась своим волшебным детским смехом.

Девочка замахнулась ещё раз, но на этот раз отец успел выхватить у нее из рук злополучную вешалку и засунуть ее под кровать.

— Кая! — обиженно воскликнул он, потирая ушибленный лоб. Девочка хитро улыбалась, даже не пытаясь имитировать раскаяние. — Ах ты, маленькая жучка! — Рейнар подхватил девочку на руки, затащил на кровать и начал играючи покусывать ее за шейку, ручки и животик. Все это сопровождалось «страшным» рычанием, от которого проснулась уже Лили.

— Дайте поспать, — сонно буркнула она, отворачиваясь. Кая радостно визжала, пытаясь увернуться от укусов отца, и ее смех разносился по всем комнатам. Наконец, Рейнар звонко поцеловал девочку в щечку и посадил на кровать.

Императорская спальня растворилась, и вновь Рейнар и взрослая Кая оказались стоящими на знакомой поляне. Теперь девушка плакала пуще прежнего, судорожно вздрагивая и икая. Император притянул ее к себе и крепко обнял, прижимая светлую головку к своей груди. Кая пыталась сопротивляться, упиралась, но он не позволил ей отстраниться, надежно удерживая рядом с собой.

О, Свет! Кая — его дочь! Его дитя, его кровь, плод их с Лили любви. Счастье, радость, досада и боль от её слов сменялись так быстро, что он не мог сконцентрироваться на одной конкретной эмоции. Он поглаживал ее волосы, нашептывая что-то успокаивающее, и вскоре девочка перестала вырываться. Теперь она рыдала у него на груди. Отчаянно, громко, с подвываниями и странными неестественными всхлипами.

— Кая, успокойся, прошу тебя, — прошептал Император, чувствуя, что испытывает несвойственную ему растерянность. Если к женским истерикам он более-менее привык, то подростка пришлось успокаивать впервые. И это ведь не Лили, ей рот поцелуем не заткнешь и не переведешь ситуацию в горизонтальную плоскость. Девочка уже даже не рыдала, а просто вздрагивала — слезы закончились. Рейнар сжал её ещё сильнее, едва ли не вдавив Каю в себя. — Успокойся. Кая, расскажи всё. Как ты открыла портал?

— Я с-случайно, — заикаясь, ответила девочка. Её глаза опухли от слез, лицо покраснело. Рейнар стер с ее щек крупные слезы и взял дочь за подбородок, приподнимая голову.

«Ребенок совершенно не в себе» — мелькнула у него мысль, когда он увидел ее затуманенный и нездоровый взгляд.

— Кая, объясни, как ты здесь оказалась?! — пытался достучаться он, и вновь поляна исчезла.

Снова его покои, гостиная. Здесь все изменилось: другая мебель, более дорогая и более изысканная, другое оформление комнат. Изменился и он сам. Посреди комнаты стоял зрелый мужчина, ему, наверное, немного за сорок. Лицо злое, недовольное, казалось, он с трудом сдерживает ярость. И субъект этой ярости стоял прямо перед Императором, слегка пошатываясь.

— Как ты посмела?! — кричал Рейнар на взрослую Каю, ту самую, которая пришла в прошлое. Девушка была одета в дорогое платье из изысканного кремового шелка, на голове — легкая диадема серебристого оттенка, длинные светлые волосы заплетены в косу. Отец и дочь ссорились, и Император был на взводе. — Ты хоть понимаешь, что творишь?!

— Понимаю, — ответила девочка заплетающимся языком. Только теперь Рейнар, наблюдающий за этим, понял причину гнева…самого себя. Кая пьяна! ПЬЯНА! Принцесса, которой еда исполнилось четырнадцать лет, напилась! Уму непостижимо! Это же страшный позор для всего императорского дома!

— Кая, ты переходишь все границы! — кричал отец на дочь. — Сначала выходка с моей фавориткой, потом твое поведение на балу, теперь это! Ты допрыгаешься, что скоро я просто всыплю тебе ремня!

— Да ничего ты мне не сделаешь! — выкрикнула девочка в ответ, и снова пошатнулась. Это сколько же она выпила?!

Рейнар с силой сжал челюсти и подался вперед, опасно нависая над дочерью. Не нужно был гением, чтобы понять — ещё чуть-чуть, и он попросту сорвется.

— Кая, я люблю тебя, ты это знаешь, — тихо произнес он шипящим голосом, испепеляя девочку взглядом.

— Нет, не знаю! — закричала в ответ Кая, топнув ногой. — Ты никогда мен не любил! И маму не любил! Ты любил только этот дворец и своих шалашовок! — услышав, как выражается его дочь, у Императора глаза на лоб полезли. — Это они тебе дороги, а не я! Меня ты не любишь!

— Боги, Кая — ты моя единственная дочь! Как я могу тебя не любишь, скажи мне?! Как у тебя хватило наглости напиться, да ещё и во дворце?! Да ещё и показаться в таком виде на приеме?! Ты хоть соображаешь, что натворила, бестолочь малолетняя?! — распекал Рейнар девочку.

— Это мой дворец! — закричала Кая. — Здесь все моё, потому что я здесь Императрица, а не ты, понял?! Ты просто регент, ты представляешь мою власть, мою! И я могу появляться где и как захочу! Захочу — вообще вышлю отсюда всех твоих потаскух! Захочу — и тебя отправлю, старый дурак!

Это стало последней каплей. Рейнар не выдержал и, размахнувшись, отвесил дочери сильную пощечину. От удара Кая упала на пол, а Император отвернулся и громко крикнул:

— Арслан!

Тут же в покои вошел рослый жилистый мужчина, обведя помещение удивленным и испуганным взглядом.

— Уведи её, — Рейнар указал пальцем на дочь, не желая даже смотреть в ее сторону. Девочка сидела на полу, держась за щеку, и тихо плакала. — Запри принцессу в комнате. Как проспится — сообщи мне. Выполняй!

Арслан подошел к девушке и легко поднял ее с пола на руках, унося Каю прочь из отцовских комнат.

На этот раз иллюзорные комнаты не растворились — они просто исчезли. Рейнар и Кая словно провалились в никуда, улетая вниз, во тьму, в никуда. Он крепко держал ее за руку и в полете притянул к себе, крепко сжав хрупкую фигуру. Неожиданно полет прервался, и они оба приземлились в темный зал. Брачный камень мирно лежал на постаменте. Он больше не сверкал, не испускал никаких магических импульсов, да и вообще не проявлял признаков какой бы то ни было активности. И не подумаешь, что этот крошечный камешек смог показать Императору картины будущего.

Рейнар сжимал в руках рыдающую дочь и всем своим существом понимал, что ТАКОГО будущего он не желает. Ни ей, ни себе, ни Лили. Никому. Так не должно произойти, это неправильно. Лили не должна умереть, Кая не должна расти без матери, а он, Рейнар, не должен бить любимую дочь. Последняя увиденная сцена произвела на него сильное впечатление. Пьянство и среди мужчин считается позорным, а уж подвыпившая принцесса или Императрица — это и вовсе бесчестье, способное опорочить всю правящую семью. Да ещё и ее поведение… Если бы Рейнар в ее возрасте так разговаривал со своим отцом, его бы попросту выпороли розгами и пару недель подержали в темнице, на воде и хлебе.

Вопрос в том, что привело к такой ситуации? Почему такая неглупая девочка, как Кая, напилась и демонстративно заявилась на важный прием? Это больше похоже на крик души, на попытку привлечь к себе внимание, чем на пустоголовость. Есть ещё множество вопросов, и Император собирался задать их дочери в самое ближайшее время, но…

— Кая? — спросил он, слегка потрепав за плечо девушку. Одного взгляда хватило, чтобы понять — у нее настоящая истерика, ни на один вопрос она нормально не ответит.

— Я виновата, — шептала она скорее себе, чем ему. — Я случайно… Я не хотела… Это вышло случайно…

Рейнар устало выдохнул. Беда не приходит одна. Сначала похищение Лили, переполох в резиденции, обращение к сильнейшему артефакту мира, а теперь истерика пришедшей из будущего дочери. И со всем этим ему нужно разобраться. Император подхватил девочку на руки и вынес из подземелья. Он прижал ее голову к своему плечу, чтобы спрятать от любопытных глаз заплаканные глаза. Ей нужно поспать, успокоиться, и только тогда они спокойно и обстоятельно поговорят.

На подходе к главному корпусу возник ещё один вопрос: где поселить Каю? Ответ очевиден — в самых охраняемых комнатах живет он сам. Именно поэтому Лили все это время жила с ним, не съезжая в отдельные комнаты, где ей, безусловно, было бы удобней. Сейчас не время думать о приличиях и о том, что скажут придворные. Эти сплетники обязательно припишут ему очередной роман с симпатичной блондинкой, но пусть лучше это, чем хоть одна живая душа узнает правду. Пришельца из будущего положено уничтожить. Иного не дано.