Обрученная с врагом (СИ) - Петровичева Лариса - Страница 22

Стива посмотрела на него каким-то безжизненным взглядом и сказала:

— Я сумку заберу.

Мартин представил, как она сбегает от него через сортирное окошко, и согласно кивнул.

Спустя несколько минут они неторопливо брели по проспекту Покорителей. Сумерки, что копились среди домов, были уже совсем осенними, непроницаемыми, и огни в окнах светились особенно призывно и ласково.

— Один раз они ни о чем не говорили, — сообщила Стива. — Второй раз… по-стефалийски, я разобрала только «соблюдать протокол». А в третий раз этот длинный сказал белобрысому, что спешка нужна только если диарея застала в метро. Уже по-нашему.

Откровенно говоря, Мартин не знал, как это можно истолковать. Вполне вероятно, в этих словах был смысл. Может быть, его там и не было. Но от всей этой ситуации откровенно пахло далеко не повидлом. Хоть контрразведку подключай.

— Ты мне очень помогла, Стива, — мягко сказал Мартин. — Спасибо.

Стива шмыгнула носом, и Мартину показалось, что она готова расплакаться. В сумерках официантка казалась призраком самой себя.

— Что-то не так? — с прежней мягкостью поинтересовался Мартин. Стива отерла щеку и откликнулась:

— Много… много всего.

— Чем-то помочь?

Некоторое время Стива стояла неподвижно, смотрела, как по проспекту идут машины. Прямо над ее головой ожил рекламный щит, забросав лицо девушки мазками желтых и розовых огней. Мартин не торопил ее.

— Пообещайте, — наконец, сказала Стива. — Пообещайте, что не сделаете мне ничего плохого. Дайте честное слово.

Мартин подумал, что честное слово инквизитора, данное ведьме, и гроша ломаного не стоит, но с надлежащей случаю серьезностью произнес:

— Клянусь, что не сделаю тебе ничего плохого, ничем тебя не обижу и смогу защитить. Что случилось, Стива?

Стива вздохнула, словно переступала что-то в себе, а потом сказала:

— Пойдемте, поднимемся на минутку.

Вечером ее крошечная квартирка выглядела гораздо уютнее, чем утром. Свет маленькой лампы мягко скрадывал все недостатки меблировки, и комнатушка напоминала домик сказочной феи. В прошлый раз Мартин не особо смотрел по сторонам и теперь с легким любопытством рассматривал безделушки на полках, какие-то трогательные поделки из полосок цветной бумаги на столе и книги, столпившиеся в шкафу. Для официантки Стива читала весьма серьезную литературу.

— После регистрации все изменилось, — Стива прошла по комнате, сняла с кресла небрежно брошенную косынку и жестом предложила Мартину сесть. Он послушно опустился в кресло, и девушка продолжала: — Наш директор, кажется, понимал, что моя печать фальшивая.

— Ну еще бы, — усмехнулся Мартин. — Как он только тебя до работы допустил…

— Пожалел, — коротко объяснила Стива и полезла в шкаф. Мартин представил, как именно директор жалел Стиву, и мысленно ухмыльнулся. — А теперь мне и бонусов больше, и смены хорошие. Как-то даже с чаевыми дело лучше обстоит.

Она вынырнула из глубин шкафа и протянула Мартину небольшую картонную коробку от конфет.

— Вот, посмотрите, — сказала Стива. — Только… я отдаю это сама, и вы обещали, что ничего мне не сделаете. Это я за неделю собрала, когда шла на работу.

Мартин кивнул и поднял крышку. Коробка была буквально доверху забита разным бумажным хламом — Мартин всмотрелся и ощутил, как затылок лизнуло холодком.

Сверху лежала уже знакомая ему рекламная листовка салона красоты с прокламацией на обратной стороне. Мартин отложил ее в сторону и вынул вторую: наращивание ногтей, которое сопровождалось очень четкой схемой цепь-порчи.

Тебя ударили? Мсти!

Тебя загнали в угол? Ты имеешь право ответить!

Мартин почувствовал, как щеки наливаются гневным румянцем. Завтра же с утра драть весь оперативный отдел так, как черти грешников не дерут. Девчонка из кафе принесла намного больше пользы, чем эти профессионалы, которые заняты невесть чем.

Рекламок было много. Студии макияжа, парикмахерские, швейные мастерские, магазинчики косметики, лавки товаров для хобби — на обратной стороне листовок были описания цепь-порчи, правила бросания точечных заклинаний, схемы приворотов на крови — и все это сопровождалось алыми буквами:

Ты ведьма? Не ставь печать!

Стива стояла перед ним чуть ли не навытяжку. Ее лицо было мертвенно бледным, словно она смотрела на свою смерть. Мартин осторожно сложил листовки в коробку, накрыл ее крышкой и сказал:

— Я заберу это. Спасибо, Стива.

Девчонка вздохнула с видимым облегчением. Должно быть, думала, что Мартин возьмет ее в охапку и потащит на дыбу.

— Почему ты решила это отдать? — спросил он. Стива как-то странно посмотрела на него, пожала плечами.

— Ну… это ведь неправильно. У нас во дворе дети на площадке бегают, шумят, бабка Софе вечно орет на них. А будь она ведьма, то бросит цепь-порчу, и все, — она помолчала и как-то жалобно добавила: — Так ведь не должно быть.

Мартин согласно кивнул. Поднялся с кресла. Стива сделала было шаг назад, но замерла. Руки вздрогнули, потянулись к верхней пуговице блузки.

— Ты должна меня ненавидеть, — глухо сказал Мартин. Стива сейчас была похожа на рабыню, которая дрожит при виде хозяина, но все равно делает то, чего он, по ее мнению, хочет. Потому что она бесправна. Она никто. А Мартин — хозяин положения, и Стива делает то, чего он, как она думает, ждет от нее.

Потому что ей больше нечего отдать, чтобы выжить.

— Да, — еле слышно откликнулась Стива.

— Тогда я поступил с тобой гнусно, — произнес Мартин. — Я был пьян, но это меня не оправдывает.

— Я это заслужила, — промолвила Стива, не глядя ему в лицо. — Я была ведьмой без регистрации. Лживой тварью. Но теперь я человек…

Белый шарик пуговицы выскользнул из прорези. Мартин накрыл ладонью руку Стивы и сказал:

— Только если ты сама этого хочешь.

Стива отрицательно мотнула головой. «Вот и хорошо», — подумал Мартин и произнес вслух:

— Вот и хорошо. Еще раз спасибо тебе за информацию. А коробку эту принеси завтра в управление по делам ведьм и передай лично господину Лютеру Франку.

— Лютеру Франку, — в тусклых глазах Стивы появился живой энергичный блеск. — Этому белобрысому, да?

Мартин кивнул и добавил:

— Ты очень мне этим поможешь.

***

Эльзу разбудило прикосновение к плечу — осторожное, почти невесомое. Встрепенувшись, она увидела Мартина: тот сидел на краю кровати, и Эльза не поняла его взгляда.

Почему-то ей захотелось натянуть одеяло повыше. Закрыться от него.

— Сколько времени? — спросила Эльза, просто ради того, чтобы что-то спросить. Мартин неопределенно пожал плечами.

— Около полуночи, — откликнулся он. — Сколько у тебя завтра пар?

Эльза растерянно прикинула завтрашнее расписание и ответила:

— Три лекции и семинар. А что?

Ей было не по себе. Эльза внезапно обнаружила, что не знает, чего ожидать от Мартина. Он переместился поближе, и Эльза вдруг уловила странный запах — смутно знакомый, нервный, дразнящий. Запах опасности.

— У меня есть теория, — сказал Мартин, неторопливо расстегивая рубашку. Корсет пискнул, выключаясь, и открывшиеся замочки негромко щелкнули — почему-то Эльзе показалось, что так краб может выбираться из панциря. Или дракон — сбрасывать старую шкуру. — Печать сброшена сильным эмоциональным потрясением. Гнев, ярость, обида, стыд… Но до этого ведьму инфицировали каким-то веществом, влияющим на кефамин.

Поморщившись, он стянул-таки рубашку и небрежно швырнул ее на пол. Скорлупа корсета отправилась следом.

— То есть, цепочка такова, — продолжал Мартин. — В организм проникает нечто. Вещество, заклинание — пока не знаю. Но оно дремлет до того момента, пока не случится некое тяжелое событие, — Мартин пощелкал пальцами и добавил: — Тогда происходит взрыв. Скачок кефамина и сброс печати.

Он стянул брюки и со сдавленным стоном вытянулся на кровати рядом с Эльзой.

— Тебе, возможно, было стыдно изменять мужу сразу после свадьбы, — предположил Мартин и снова щелкнул пальцами. — Бух! И нет печати. А та Гамма, возможно, ненавидела своего любовника, и какая-то его фраза вывела ее из себя. Не знаю, это просто теория.