Успеть до захода солнца - Робертс Нора - Страница 20

– Тут иногда пахнет дымом, – добавила она, – из домиков, где отдыхающие топят печки. Но чаще всего воздух чистый.

– Почему ты предпочла офис лошади?

– Я хорошо справляюсь с делами. – Она повернулась и посмотрела на Кола. – Я умею работать с лошадьми, но ведь таких умельцев полно. Мне нравится управлять всем процессом и добиваться, чтобы все шло гладко день ото дня. Или делать так, чтобы все выглядело благополучно, хотя там, где гости не видят, мы еле сводим концы с концами. Еще, пожалуй, мне нравится, что я никогда точно не знаю, с кем столкнусь предстоящим днем, но при этом я составляю план работы, жму на кнопки и потому в основном представляю то, что будет, и уверена, что справлюсь и с остальным.

Она снова повернулась к нему, когда тропа пошла под гору.

– Конечно, я скучаю по лошадям, по общению с ними. Теперь вот решила ездить верхом на работу чаще, чем раньше. – Она похлопала Лео по шее. – Гости удивятся, когда увидят – генеральный менеджер приехала на лошади. Это задаст тон.

– Всегда думаешь о них?

– О да, постоянно.

Они снова выехали на дорогу. Засмеявшись, Бодин обратилась к Коллену:

– Мой мозг всегда чем-то занят, Скиннер. Я люблю ездить верхом и на время выбрасывать все из головы. Ты готов еще раз прокатиться галопом?

– Милая моя, я всегда готов к галопу.

– Не сомневаюсь. – Она крикнула «Ча!», и Лео рванулся вперед. И снова Коллен повел своего коня в том же ритме и с такой же скоростью.

Бодин была рада, что выбрала длинную, кружную дорогу. И она не жалела, что потратила на прогулку больше времени.

Повинуясь порыву, она повернула в сторону от Бодин-Тауна.

Еще несколько минут прогулки, прежде чем она войдет в офис и приступит к делам. И когда она сказала себе, что пора остановиться и поехать назад, то вдруг заметила на обочине дороги автомобиль, мимо которого чуть не проехала мимо.

– Нам нужно… – начала она и тут же спохватилась: – Постой-ка. Похоже, это машина Билли Джин.

Она подъехала ближе.

– Да, ее.

– Кто такая Билли Джин?

– Она работает в «Салуне». Барменша, официантка. – Бодин спрыгнула на дорогу. – Она должна была работать в позднюю смену. Надо проверить. Похоже, у нее поломка. – Нахмурившись, она посмотрела через стекло и почувствовала укол тревоги. – Ее сумочка лежит на сиденье. Она никогда бы не оставила так сумочку.

– Подожди. – Коллен спешился, протянул Бодин поводья обеих лошадей и обошел вокруг машины.

Бодин вытащила из кармана свой телефон и стала искать в нем номер Билли Джин.

– Бо…

– Постой, постой. Я звоню ей. Может, она просто… – Бодин замолчала, услышав фрагмент хита Майкла Джексона. Визитную карточку Билли Джин. – Это ее звонок. Это ее звонок. Что…

– Телефон валяется на снегу вон там. И похоже, кто-то шел через сугроб к тем деревьям.

– Она не могла… – пробормотала Бодин, хотя видела так же ясно, как и Коллен, глубокие следы от ног на снегу и полосу от волочения чего-то большого. Потом она увидела больше.

Ее взгляд упал на темно-синее пятно – куртку, выделявшуюся на белом фоне, и она кинулась в снег и побежала туда, прежде чем Коллен успел ее остановить:

– Бо! Черт побери, постой!

– Она ранена. Она ранена.

Он схватил ее за локоть, потащил назад. Стоя по колено в снегу, они боролись. Наконец она выдернула руку и ударила его кулаком по лицу.

– Отпусти меня, чертов негодяй. Она ранена.

У него не оставалось выбора, и он обхватил ее обеими руками.

– Бо, она не ранена. Перестань. Немедленно прекрати. Ты ей уже не поможешь.

Бо захлестнули ярость и страх.

– Убери от меня руки. Клянусь, я убью тебя.

Он обхватил ее еще крепче.

– Ты не должна дотрагиваться до нее, слышишь? Ничего хорошего ты не сделаешь, а вред будет. Она умерла, Бо. Она умерла.

В отчаянии она сопротивлялась еще несколько секунд, била его, потом затихла. Она дрожала всем телом, пар от дыхания вырывался из ее рта, его уносил ветер.

– Я должна посмотреть. Я не стану прикасаться к ней, если… я должна посмотреть. Отпусти меня.

Он разжал руки и отодвинулся в сторону, больше не заслоняя от нее тело женщины.

– Мне жаль, Бо. Мне очень жаль.

– Она… – Она умерла. Слова Коллена эхом отдавались в сознании Бодин, их жуткая правда поразила ее сердце, всю ее. – Она ударилась головой о тот камень. Она ударилась головой. Как много крови. Она… Отпусти. Я в порядке. Отпусти.

Он разжал руки, и она, не отрывая глаз от лица Билли Джин, снова взяла ее телефон.

– Коллен, ты наберешь девять-один-один? – Может, ее голос и был хрипловат, но звучал он ровно. – Сделай это, а я вызову нашу охрану, чтобы… чтобы… перекрыть эту трассу. Перекрыть, чтобы никто тут не проезжал.

– Давай вернемся на дорогу и сделаем это там.

– Я не оставлю ее.

Ей надо было думать, предпринимать что-то. Слава богу, час для приезда и отъезда гостей был еще ранний, но многие сотрудники, жившие в окрестностях, пользовались этой дорогой.

Она приказала охране перекрыть трассу на полмили в обе стороны для всех, кроме полиции, и позвонила одному из сотрудников комплекса, попросив привезти ключи от ближайшего свободного домика.

– Я не буду объяснять им причину. – Стоя по колено в снегу, Бодин смотрела на телефон. – Пока рано. Позвоню родителям. Им нужно знать, но… Родители Билли Джин, они живут… возле Хелены. Нет, нет. – Она прижала ладонь ко лбу, чтобы сконцентрироваться. – Ее мать живет возле Хелены. Родители в разводе. Отец… Я не помню. У нее где-то есть брат. На флоте. Нет-нет, в морской пехоте.

Коллен ничего не сказал, и она рявкнула:

– Это важно!

– Понимаю. Мы не были с ней знакомы, Бодин, но это не значит, что я не понимаю, как это важно. Шериф уже выехал, и ты можешь сказать ему, как связаться с ее семьей.

– Я сама должна поговорить с ними. – Внутри у нее все горело, все пересохло, обуглилось. – Она работала у нас. Она была одной из нас. Я тоже должна с ними поговорить. Кто-то гнался за ней. Видишь?.. – Она посмотрела на следы в снегу, где кто-то гнался за Билли Джин.

И где потом прошел Коллен, чтобы остановить ее саму.

– Я тут наследила, – пробормотала она. – Бросилась прямо к ней и могла бы схватить ее, приподнять, если бы ты меня не остановил. Это место преступления, вот что. Я знаю достаточно и понимаю, что нельзя было ходить возле места преступления.

– Ты увидела лежавшую на снегу женщину. Ты увидела кровь. Ты думала о ней, а не о чертовом месте преступления.

Думала о ней – о знакомой, сотруднице, женщине с заливистым смехом. Нет, совсем не думала, призналась себе Бодин.

Она больше не позволит себе такого.

– Я все испортила. Всегда можно что-то испортить, и я испортила. – Она тяжело вздохнула и только после этого взглянула на Коллена. Взглянув, увидела, что у него под правым глазом появился синяк. – Извини, что я тебя ударила. Мне стыдно, честное слово.

– Ты не первая. И не думаю, что ты окажешься последней.

Она все-таки дотронулась до синяка кончиками пальцев.

– Приложи лед к нему, когда мы… Домик. Надо взять ключи от домика, когда их принесут Майку, охраннику. Думаю, полицейским понадобится домик. Они будут записывать наши показания, может, поговорят с теми, кто видел барменшу, когда она закрывала «Салун».

Думай, думай, приказала она себе, хотя у нее все внутри дрожало. Составь план, выполняй его.

– И… я не знаю, что еще. Кажется, я не могу привести в порядок свои мозги.

– С того места, где я стою, мне кажется, что они у тебя работают нормально.

– Может, ты пройдешь и посмотришь, передали ли ключи Майку.

– Ты не оставишь ее. Я не оставлю тебя, Бодин. Вернуться на дорогу, вон туда, не значит оставить несчастную женщину.

Бодин оглянулась. Они бросили лошадей, просто кинули их на дороге.

– Ты прав, надо присмотреть за лошадьми, – согласилась она. – И нужно отвести их в спорткомплекс. Когда мы закончим дела с полицией, ты можешь поехать на Сандауне и заодно отвести Лео.