Факультет по связям с опасностью (СИ) - Петровичева Лариса - Страница 15

— С ума сойти, — промолвила Марго, задумчиво ковыряя вилкой котлету. — А кто это делает? И зачем?

Елена неопределенно пожала плечами.

— Эльдар сказал, что пока не знает. И добавил, что нам бояться нечего.

Карина неприятно ухмыльнулась.

— Твой Эльдар в лесу шарился, — сообщила она, глядя Елене в переносицу. — За полчаса до прорыва. Мы с ребятами шашлыки жарили, так он нас увел оттуда. Что он там делал, хотела бы я узнать?

Губы Елены дрогнули в тонкой улыбке, которая могла означать примерно следующее: я прощу тебя за глупость. Карине снова стало не по себе.

— Помнишь, он вчера рассказывал о мирах, рядом с нашим? — спросила Елена и, дождавшись утвердительного кивка, продолжала: — Эльдар может ходить по таким мирам. И он очень сильно чувствует, когда пленка между ними начинает истончаться. Поэтому и ходил вчера в лес, проверял. И вам жизнь спас, а то лежали бы сейчас в животах у тхааморов.

Карина смущенно опустила глаза к еде. Вот, значит, как.

— Ты уверена? — спросила она, чувствуя себя полной дурой. Елена кивнула.

— Да. Я была вместе с ним.

— И чего ты с ним делала? — осведомилась Карина, пытаясь скрыть свое замешательство за довольно наглым вопросом. Елена ослепительно улыбнулась и с достоинством ответила:

— Я его фамилиар. На последней паре узнаешь, что это.

— Слушайте, девки, — сказала Марго, которая тем временем разобралась с котлетой и приступила к штруделю, щедро политому клубничным сиропом. — У вас алгебра как прошла?

— Да вроде нормально, — пожала плечами Маша. — Рассказывал что-то про интегралы, кажется. Я ничего не поняла.

Елена усмехнулась.

— Раньше говорили, что дурак, а теперь говорят, что гуманитарий, — сказала она, и Маша сразу же надулась, как мышь на крупу. — Странный какой-то этот Черников. Странно смотрит.

Карина закивала, подтверждая правоту соседки. Теперь она сформулировала, что именно не нравится ей в Черникове: слишком пристальный, пронизывающий взгляд — инспектор министерства образования словно пытался проникнуть в своего визави, но не для того, чтобы прочитать мысли. Карине казалось, что он замышляет что-то очень плохое.

— Попали мы, девки, — сказала она угрюмо. — Ничего хорошего нам не светит.

— Погоди тоску нагонять, — отмахнулась Марго. — Может, он просто близорукий. Или косой, или кривой.

Карина хотела было поинтересоваться, почему маги, раз такие всесильные, не могут сделать себе легкий апгрейд, то же зрение, например, поправить, но в это время где-то в учебном корпусе прозвенел первый предупредительный звонок с большой перемены, и студенты стали собираться.

— Как в театре, — заметила Маша, подхватывая свою сумку, доверху набитую какими-то пестрыми пакетиками со съестным: она была большая охотница втихаря похомячить что-нибудь вкусное на паре.

Лекция по истории не успела начаться, как случился бунт — стихийный, громкий и нервный. Сергей, долговязый огненно-рыжий паренек, поднялся со своего места и демонстративно принялся собирать разложенные на парте вещи: ручки, какие-то обгрызенные карандаши, блокнот, тетрадь с гоночной машиной. Людмила — а вот ее Карине хотелось называть уже без отчества — удивленно повернулась от доски, на которой уже всплывала яркая презентация введения в курс лекций и удивленно спросила:

— Ты куда?

— Мне эта ваша история на*уй не нужна, — сообщил Сергей, аккуратно укладывая вещи в пакет. Людмила смотрела на него с испуганным удивлением, словно не понимала, как так можно: просто взять и уйти с лекций. — И русский не нужен. Притащили хрен знает куда… Я в военное училище хотел поступать, а не этой ересью заниматься, — ноздри парня раздувались свирепо и нервно, и Карине почему-то показалось, что он готов расплакаться. — Хотите — пишите докладную. Все, пока.

Он вышел из-за парты, в два широких шага преодолел расстояние до выхода и покинул аудиторию, хлопнув дверью так, что матовое стекло в ней жалобно задрожало. Проводив его каким-то странным взглядом, Людмила села за стол и, выключив презентацию, глухо спросила:

— Кто-то еще хочет уйти?

Первокурсники молчали, стараясь не смотреть ей в лицо, побледневшее и опустошенное.

— Я никого здесь не держу, — продолжала она, и ее голос звучал сдавленно, словно она едва сдерживала слезы. — Не хотите — как хотите. Вы взрослые люди, и заставлять вас что-то делать — уже бессмысленно. И привозить сюда в кандалах, наверно, тоже.

Тишина в аудитории сгустилось настолько, что Карина подумала, что может услышать биение сердец своих соседей. Никто не шевелился, и Карина, исподлобья посмотрев на Людмилу, вдруг поняла, что преподавательница сейчас расплачется.

Жалость, пронзившая ее, была настолько острой, что Карина неторопливо поднялась со своего места и стала сгребать вещи. Вспомнилось, как Людмила старательно готовилась к этому уроку, сидя с Иваном в библиотеке, как она тащила обожженную первокурсницу в общагу — поймав изумленные взгляды соседей, Карина громко сказала:

— Раз пошла такая свадьба, я поближе пересяду. На Серегино место, чтоб лучше видеть. Тоже, фортели тут будет устраивать… Здоровый лоб, а туда же… Не знаю, как вы, мои товарищи по несчастью, — обернулась она к группе, — а я сюда приехала на халяву здоровья и знаний набираться. И история меня вполне устраивает.

Людмила посмотрела на нее с такой искренней радостью, что Карине стало неловко. В конце концов, она не сделала ничего особенного, и это не Людмила приволокла ее сюда, чтобы устраивать ей истерики. Если злишься на крокодила, то и бей его, а не воду в реке.

Преподавательница хотела было что-то сказать, но в это время из коридора донесся самый натуральный рык, в котором Карина с изумлением опознала голос Эльдара:

— Нет, ты будешь учиться! Будешь! Тебя мама дома живым ждет, а не в мешке!

— Да пошел ты! — прокричал Сергей, и Карина услышала, что он захлебывается слезами. У парня все-таки началась истерика. — Не буду я никаким магом! Идите вы все… — и Сергей разразился настолько безобразной нецензурщиной, что сидевшие в аудитории замерли, натурально раскрыв рты от удивления.

Грохнула дверь — открыли ее по-простому, ногой. Эльдар вволок плачущего Сергея в аудиторию и, протащив к последней парте, сгрузил там, словно тяжеленный мешок с картошкой. Демонстративно отряхнув ладони, он прошел к преподавательскому столу, сунул руки в карманы и несколько долгих минут смотрел на первокурсников.

Карина боялась пошевелиться. Все остальные, включая Людмилу, тоже замерли.

— Завтра у вас биология на первых двух парах, — глухо сообщил Эльдар. — Буду учить вас варить успокоительное. А то припадочных больно много.

— Я не припадочный, — всхлипнул Сергей, водя ладонями по побагровевшим щекам.

— Заткнись, — рыкнул на него Эльдар, и Карина поежилась, вспомнив, как на месте человека вырос двуглавый дракон. — Тебе слова не давали, Бутылин. Послушайте меня очень внимательно, первый курс. Все лекции обязательны к посещению. Лицензия будет вам выдана только вместе с дипломом, до этого момента вы — никто в человеческом мире. Помимо русского языка и истории, у вас еще будет английский, социология и экономика. А еще психология и физика на втором году обучения. Потому что цель любого образования — это научить вас думать мозгом. Поэтому лекции посещаем. Аккуратно и безоговорочно.

— Что ты нам сде… — начал было Сергей и тотчас же осекся, поймав взгляд Эльдара.

— Уж будьте уверены, — холодно процедил Эльдар, — я найду способ.

***

Лекция по истории прошла в гробовой тишине, нарушаемой лишь шелестом переворачиваемых страниц. Когда прозвенел звонок, Карина почти физически ощутила, как с нее упали оковы.

Практикум по введению в специальность проводился на свежем воздухе вместе со вторым курсом. Ирина Леонидовна, улыбчивая и доброжелательная дама под пятьдесят лет и под сто килограммов, которую второкурсники почему-то окрестили Людоедовной, выстроила ребят на лужайке попарно, первый курс со вторым. Компанию Карине составил Егор.