Князь Мещерский (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович - Страница 44

– Что ж вы так обмишулись с сапером, Антон Иванович? – спросил, закурив. – Толковый офицер, а седьмой год на роте.

– Виноват, Алексей Алексеевич! – повинился Деникин. – У саперов не так просто вырасти в чинах – возможностей меньше. Это не пехота. В передовых порядках не наступают, командиры гибнут редко, вот и нет вакансий. О Самойлове я случайно узнал. Попросил подобрать умелых саперов, предложили его роту – лучше всех в армии переправы ладила. После такой демонстрации я и сам бы его в должности повысил.

– После Одера у саперов появятся вакансии, – вздохнул Брусилов. – Под огнем переправу придется наводить. Артиллерийскую подготовку мы, конечно, проведем, но подавить огневые точки полностью не удастся. Саперы первыми ступят на неприятельский берег, потери среди них будут большими. Объявите, что все, подчеркну, все, кто будет строить наплавной мост, будут представлены к наградам – от нижних чинов до офицеров. Крестов и орденов жалеть не будем.

– Понял! – кивнул Деникин. – Позвольте спросить, Алексей Алексеевич? Идея моста, который строят на берегу, а потом течением разворачивает поперек реки… Это Валериан Витольдович?

– Он, – кивнул Брусилов. – И ведь что поразительно, Антон Иванович? Наплавные мосты давно известны, их еще древние греки строили. И саперы наши это умеют. Но чтоб сначала у берега, а потом течением развернуть, никто не додумался. А ведь так просто!

– Светлая голова у человека! – сказал Деникин. – Недаром его цесаревна в мужья выбрала.

– Сомневаюсь, что она, – возразил Брусилов.

– То есть? – удивился Деникин.

– Ольге Александровне двадцать один год. Какие в таких летах соображения у девиц? Чтоб росту больше, лицо посмазливей, да мундир понарядней. Валериана Витольдовича цесаревна, конечно, сама приглядела, но решение приняла императрица. Испытала человека в деле, поняла, что он собой представляет, после чего приблизила к себе. Мудрая у нас государыня! Выпьем за ее здоровье!

Брусилов плеснул в бокалы коньяка из пузатой бутылки, генералы встали и выпили.

– Благо для России, что подле трона будет Валериан Витольдович, а не какой-то паркетный шаркун, – сказал Деникин после того, как оба сели. – Выпьем за него?

– Наливайте! – кивнул Брусилов…

Кабинет премьер-министра Британии на Даунинг стрит, 10. Присутствуют: премьер-министр, назначенный на эту должность королем после одобрения его кандидатуры Палатой общин взамен погибшего Ллойд-Джорджа, начальник Скотленд-Ярда, директоры МИ-5 и МИ-6.

– Итак, джентльмены, – начал совещание премьер-министр, – неделю тому я дал вам поручение расследовать гнусное убийство моего предшественника, сэра Дэвида Ллойд-Джорджа, графа Дуйвора, виконта Гвинеда, и отвел на это семь дней. Срок вышел. Я готов выслушать ваши доклады. С кого начнем?

– Наверное, с меня, – встал начальник Скотленд-Ярда.

– Сидите! – махнул рукой премьер-министр. – Мы не в Палате общин.

– Достоверно установлено, – начал глава полиции Лондона, опустившись на стул, – что бомбу в спальню сэра Дэвида принесла горничная Марджори Галлахер.

– Ирландка? – сощурился премьер-министр.

– Ирландцем был ее покойный муж. Сама Марджори из Уэльса. Протестантка, как и ее супруг. Ирландку-католичку никогда не взяли бы на службу в резиденцию премьер-министра.

– Продолжайте!

– В день покушения Галлахер дежурила в резиденции. В обязанности такой горничной входит уборка помещений в случае возникновения нужды, подготовка постелей для премьер-министра и его супруги, выполнение прочих работ по требованию управляющего. На службу Галлахер пришла с большой картонной коробкой, в которой, по ее словам, лежали бисквиты, которые она привезла из Франции, чтобы угостить сослуживцев. Однако никто из них этих бисквитов не попробовал. В коробке находилась бомба.

– Зачем Галлахер ездила во Францию?

– У нее есть дочь Полли восьми лет, болевшая туберкулезом. Накануне Галлахер попросила управляющего отпустить ее на неделю с целью показать дочь французским докторам. По ее словам, они добились больших успехов в лечении этой болезни. Мы наводили справки: утверждение ложно. Французы, как и мы, не умеют исцелять от туберкулеза. Но управляющий этого не знал и горничную отпустил. Через неделю она вернулась с бомбой.

– Кто дал ее горничной?

– Позвольте, я расскажу о расследовании подробно?

– Слушаю.

– Подозрения на Галлахер пали с самого начала. Приготовив постели сэру Дэвиду и его супруге, она покинула резиденцию, хотя это запрещено: дежурная горничная должна находиться в помещении на случай возникновения нужды в ее услугах. Полицейскому у входа Галлахер сказала, что ее отправили со срочным поручением. Выглядела она при этом взволнованной. Как мы установили позже, за углом ее ждало такси с неизвестным мужчиной в салоне. Согласно показаниям таксиста, он отвез Галлахер и неизвестного к пристани у Лондонского моста. Там пара села на паровой катер, который доставил их к устью Темзы, где преступников ожидала яхта. Принадлежность этого судна установить не удалось, экипаж катера не видел его названия из-за темноты и плохого освещения. Однако капитан катера утверждает, что слышал, как пассажиры и матросы яхты говорили по-французски.

– Опять Франция! – нахмурился премьер-министр.

– Да, сэр! Получив эти сведения, я направил в эту страну лучших детективов с приказом найти следы Галлахер. Они начали поиск с Парижа и не ошиблись. Установлено, что горничная и ее дочь останавливались в отеле «Шаванель», где и провели неделю.

– Не дешевый отель, насколько знаю, – хмыкнул премьер-министр.

– Нас это тоже удивило, сэр! Жалованье горничной не позволяет снимать там номер. Сбережений у Галлахер не было – потратила на лечение дочери. В последнее время она жила скудно: снимала комнату в бедном районе и, по отзывам соседей, экономила каждый пенни. Но в Париж она прибыла разодетой в богатые наряды, сорила деньгами. Изображала из себя состоятельную даму, которая привезла показать дочери Париж, что и демонстрировала. Ездила на такси, посещала магазины.

– Ее кто-нибудь навещал?

– Нам удалось это выяснить. Одновременно с Галлахер в отеле проживал русский князь Мешерски, лейб-хирург русской императрицы и жених наследницы престола. Он прибыл в Париж по приглашению Французского медицинского общества. Выступал с лекциями, проводил показательные операции. Парижский университет даже присвоил ему степень почетного доктора медицины. Несмотря на молодость, Мешерски – известный врач. В числе его достижений – успешное лечение детского туберкулеза. Мы не скупились на чаевые прислуге отеля и выяснили, что вечерами князь посещал Галлахер, где, по всей видимости, занимался лечением ее дочери. Не без успеха. Перед отъездом из Парижа горничная посетила известного специалиста по легочным болезням профессора Леруа, и тот подтвердил полное излечение Полли от туберкулеза. Копией его заключения мы располагаем. Дальнейшие следы Галлахер и ее дочери теряются. Отыскать их не удалось.

– Плохо! – поморщился премьер-министр. – Я ждал от вас большего. Главного я так и не услышал. Кто вручил горничной бомбу, и почему она согласилась совершить покушение?

– Возможно, это знают присутствующие здесь джентльмены, – сказал начальник Скотленд-Ярда.

– Позвольте мне? – спросил директор МИ-5 и, получив кивок, продолжил: – На первый вопрос у меня нет ответа, а вот по второму имеются соображения. Главное – это, конечно, деньги. Нет сомнений, что горничную подкупили. Кто-то щедро оплатил ее пребывание в Париже и лечение дочери. Можно только представить, сколько получил о русский лейб-хирург за свои услуги. Это не одна гинея[68] за визит, как у наших врачей. Но у Галлахер имелись и личные мотивы. Ее мужа, Патрика Галлахера, капитана флота Его Величества, два года назад адмиралтейство отправило с деликатным поручением к берегам одной французской колонии в Африке. Там как раз случилось восстание туземцев, и Галлахеру поручили отвезти им оружие. В интересах Британии было подлить керосина в огонь мятежа. К сожалению, миссия провалилась: шхуну у места выгрузки перехватил французский корвет. На требование сдаться и принять призовую партию Галлахер, как надлежит британскому офицеру, ответил отказом и вступил в бой. Силы были неравными, шхуна получила ряд попаданий из пушек и затонула. Капитан, другие офицеры и большинство матросов погибли. Однако уцелевших моряков французы выловили из воды, и те поведали о грузе и миссии шхуны. Случился скандал. Британия получили грозную ноту от французского МИДа. Нам угрожали запретом на поставку британских товаров на территорию Франции. Допустить этого было нельзя. Тогда адмиралтейство объявило, что Галлахер оказался у берегов французской колонии из личных корыстных мотивов. Сам нанял шхуну, закупил оружие, которое собирался продать мятежникам. Спешно созванный суд признал его преступником и заочно приговорил к смертной казни, которую, как известно, привели в исполнение французы. Его вдову лишили пенсии, причитающейся семье погибшего офицера флота. Эта мера позволила замять скандал.