Князь Мещерский (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович - Страница 21

– Это и вызвало подозрения у моих… друзей, – отозвался поляк. – Они решили, что России делает это, подготавливая почву для аннексии.

– А такие понятия, как жалость и христианское милосердие вашим друзьям знакомы?

Рыдз-Смиглы засопел.

– Если вы всерьез думаете о будущем Польши, включайтесь в полезное дело, – предложил Горчаков. – Нам не хватает толковых распорядителей из местных. Города и селения Польши требуют заботы, нужно налаживать в них мирную жизнь.

– Я генерал, а не войт[36], - скривился Рыдз-Смиглы. – Мое дело не золотарями командовать, а водить бригаду в бой.

– С кем вы собрались воевать? – заинтересовался Брусилов.

– С германом. Если русские помогут.

– А именно?

– Я и мои друзья можем собрать одну или две дивизии из польских солдат и офицеров. Возможно, три. Но их нужно вооружить и обмундировать.

– И взять на довольствие, – дополнил Горчаков.

– Так, пан! – кивнул Рыдз-Смиглы.

– Позвольте спросить, – подключился Брусилов. – А где ваше оружие, генерал? Которое было у вас перед нападением Германии?

– Оно хранится на складах, которые вы захватили у немцев, – не смутился Рыдз-Смиглы. Было видно, что он пришел с готовым предложением. – Дайте его нам, и польские дивизии станут сражаться бок о бок с русскими.

Брусилов задумался.

– Это оружие – трофей русской армии, – поспешил Горчаков. – Распорядиться им по своему усмотрению командующий фронтом не имеет права. Нужно разрешение государыни.

– Запросите его!

– Мы подумаем об этом, генерал. У вас все?

– Так, – поляк встал и надел фуражку. – Вы сообщите о принятом решении?

– Если оно последует, – сказал Горчаков. – До видзеня!

– Честь панству!

Поляк приложил пальцы к козырьку, повернулся и вышел из кабинета. Брусилов проводил его взглядом.

– Любопытная идея, – сказал, когда дверь закрылась. – От двух-трех дивизий я бы не отказался.

– Ни в коем случае! – замотал головой чиновник. – Никаких польских частей!

– Почему?

– Во-первых, замучаетесь командовать. Любой ваш приказ будет оспорен. Дисциплина никогда не была сильной стороной польской армии, особенно в среде высшего офицерства. Поверьте человеку, который возглавлял посольство России в Польше на протяжении десяти лет. Воевать будут русские, поляки – делать вид, что помогают. А вот после капитуляции Германии заявят, что это они брали Берлин и потребуют долю в добыче, причем, львиную. И, попробуй, откажи! Могут повернуть оружие, причем, стрелять в нас станут с большей охотой, чем в немцев. Рекомендую усилить охрану оружейных складов – могут случиться нападения. Такие, как этот, – он кивнул в сторону двери, – не остановятся ни перед чем. К России они настроены враждебно, вы это сами видели, а предложение военного союза с их стороны – не более чем тактический ход с целью захватить власть после того как русская армия уйдет. С вооруженными дивизиями это легко.

– А мы уйдем? – спросил Брусилов.

– Непременно. Зачем нам эта головная боль? Польша – это как кусок мыла в воде, как не старайся удержать его в руках, все равно выскользнет. Нашей целью является создание здесь если не дружественного, то хотя бы нейтрального по отношению к России правительства. Такова воля государыни.

– Получится ли?

– Приложу все силы. Я, знаете ли, неплохо разбираюсь в местном устроении, – Горчаков улыбнулся. – В два часа пополудни у меня встреча с примасом Польши, архиепископом Гнезненским, кардиналом Дальбором.

– Собираетесь привлечь костел?

– Именно так, Алексей Алексеевич.

– Но почему?

– Костел в Польше – это больше, чем православная церковь в России. Его влияние на государственные дела трудно переоценить. Ни один политик Польши, будучи в здравом уме, не смеет пойти против католической церкви. Сметут и затопчут.

– Примас согласится нам помогать?

– У меня есть, что ему предложить.

– Например?

– Мы не станем насаждать в польских землях православие.

– А собирались? – удивился Брусилов.

– Нет, конечно, – улыбнулся Горчаков, – но примас этого не знает и беспокоится. Я его успокою и предложу взять на себя продовольственную помощь полякам. Мы снабжаем, ксендзы раздают.

– Почему они?

– У костела это выйдет лучше. Он и без нас этим занимался. Есть люди, структура. Это раз. И второе: не раскрадут. Помощь пойдет тем, кто в ней нуждается.

– Уверены?

– Абсолютно. Ксендз не интендант, который набивает карманы. Он на виду у прихожан, которые знают о нем все. Вздумай ксендз продавать продовольствие на сторону, об этом мгновенно станет известно. Виновного отстранят от служения, а для него это катастрофа. Здесь ведь как устроено? Шляхтичи идут служить в армию, где составляют большую часть польского офицерства. Среди священнослужителей преобладают простолюдины. Для них стать ксендзом – шанс выбиться в люди. Священнослужитель в Польше чрезвычайно уважаемая фигура – такая же, как офицер или войт. Это возможность сделать карьеру, став епископом или кардиналом. Чрезвычайно привлекательная перспектива для небогатого селянина или мещанина.

– Примас согласится взять на себя обузу с продовольствием?

– Для него это не обуза, а возможность поднять репутацию костела на небывалую высоту, – вновь улыбнулся Горчаков. – В разоренной, голодающей стране он окажется тем, кто на деле помогал людям. Примас в своей должности недавно, занял ее после смерти предшественника и пока не имеет его авторитета. За возможность обрести его ухватится. Когда наступит время выбирать правителя, мнение костела может стать решающим, а примас обретет возможность непосредственно влиять на власть. Ради такого заключают договор даже с дьяволом.

– Вы на него не похожи, – засмеялся Брусилов.

– Разумеется, – согласился Горчаков. – Но кое-кто нас таковыми считает. Благодарю, что согласись принять и выслушать. Я могу рассчитывать на ваше содействие?

– Всенепременно, Изяслав Олегович!

Горчаков встал и пошел к двери. У порога он обернулся.

– Охраной складов все же озаботьтесь. Не нравится мне этот Рыдз-Смиглы…

Заметка в газете «Голос Москвы».

«Ранее мы сообщали о чрезвычайном происшествии в Варшаве, где группа бандитов совершила налет на склад трофейного оружия. Злоумышленники убили двух часовых, взломали двери в помещение и попытались вынести из него ящики с винтовками и патронами. Для этой цели они подогнали к складу ломовые телеги. Однако подоспевший караул из солдат седьмой дивизии пресек грабеж. В завязавшейся перестрелке семеро из десяти нападавших были убиты, двое ранены, а один сдался в плен целым и невредимым. Последним оказался бригадный генерал польской армии Э. Рыдз-Смиглы, который, как выяснилось позже, и руководил налетом. Остальных злоумышленников, как мертвых, так и живых, также определили солдатами и офицерами польской армии. Зачем им понадобилось оружие? Всяко, не воевать с немцами. В разоренной войной Польше появились банды разбойников, которые грабят и без того нищих поселян. Основу этих разбойничьих шаек составляют бывшие солдаты и офицеры польской армии. С этой напастью борются отряды русских жандармов – и не без успеха. Но желающие заняться воровским ремеслом не переводятся. Вот и генерал соблазнился.

15 августа сего года военный трибунал седьмого корпуса русской армии в открытом заседании рассмотрел дело о нападении на склад и приговорил бригадного генерала Э. Рыдз-Смиглого, поручика Я. Крушельницкого и капрала В. Лопату к смертной казни через повешение. Приговор был приведен в исполнение в тот же день на Замковой площади Варшавы.

Приговор вызвал одобрение у местных обывателей. Натерпевшись горя в германской оккупации, простые поляки устали от немецких и собственных грабителей. Не ждали они добра и от русской армии, однако ошиблись. Вступив в польские пределы, русские солдаты показали себя великодушными и милосердными людьми. Они не только не обижали обывателей, но и делились с ними своим немудреным пайком. Повелением государыни-императрицы в ограбленную немцами Польшу прибыли эшелоны с хлебом, которые помогли спасти от голодной смерти тысячи поляков. В настоящее время на полях этой страны созрел добрый урожай, что позволяет местному населению не бояться голода в будущем. Тем более что государыня распорядилась оставить выращенный хлеб самим землепашцам, а для нужд армии заготавливать исключительно излишки. Такое отношение не могло не склонить сердца поляков к воинам из российских земель. Примас Польши, кардинал Э. Дальбор выступил со специальным обращением к верующим, в котором призвал их не только не противиться русским солдатам, которые принесли на землю Польши свободу от жестокого врага, но и оказывать им всяческое содействие. Его слова нашли горячий отклик у поляков, которые на деле смогли убедиться в дружелюбии и христианском милосердии русских. Продовольствие, которое костелы раздают нуждающимся, прибыло из России, и здесь об этом знают. Поэтому подлое нападение на наших солдат и их убийство не могло вызвать у жителей Варшавы ничего, кроме гнева и презрения к преступникам.