Бегство от одиночества (СИ) - Ганова Алиса - Страница 30

— Хватит! У вас не выйдет вынудить меня, как юного сопляка, принять нужное вам решение.

— Ну, побрюзжали и будет! Продолжаем дело?

— Вы пытаетесь мной верховодить, нажимая на чувствительные места.

— Ни капли. Просто предпочитаю говорить правду.

Айзек скептически посмотрел на него.

— Мне на ваше мнение плевать. Я уеду сразу после встречи с ней. Как оказалось, она может прекрасно позаботиться о себе сама. Думаю, что мистер Хоут как раз подходит на роль спасителя прекрасной дамы.

— Как посчитает нужным клиент, — усмехнулся Таггерт, прикидывая в уме, что любая пронырливая, сообразительная красотка в подобном положении попытается выдавить жалость даже из камня. На это он и рассчитывал, не желая терять состоятельного клиента. Ведь успешное расследование сложного дела, разрекламированного газетчиками, принесет славу и привлечет новых богатых клиентов. Накануне он всю ночь размышлял о том, что вцепится в это дело бульдожьей хваткой и не отстанет, пока не получит выгоды.

«Да и любопытно посмотреть, что за штучка эта Норт, за которой ухлестывает Хоут, сноб пересек два штата, а третий поплатился головой? Роковая женщина!»

На ознакомление с материалами обвинения судье Кембрику понадобилось два дня. Когда Холл наконец-то получил ордер на арест и явился в салон Рози, взять Сесиль под стражу — ее не нашли. Еще прошлым вечером она ушла и до сих пор не вернулась, но это не помешало мисс Норт обрести свободу.

Когда шериф открыл камеру и произнес, что она свободна, Ханна подумала, что ослышалась. Холлу пришлось повторить, и только оказавшись на улице, она поняла, что это правда: она свободна!

Выйдя из здания городской тюрьмы, растерянно постояла на крыльце, а потом побрела к жилищу миссис Грапл. На душе была невероятная тяжесть. Чуждый город ненавидел ее, и больше не было поддержки Саймона. Она снова была одна.

«Айзек не прислал даже записки! Зачем он приехал? Чтобы сделать больнее? Если еще и миссис Грапл попросит съехать…» — от полного отчаяния ее отделял лишь шаг. Ее освободили, но шериф просил не покидать город.

«Проклятое место! Проклятые жители… и я…!» — она уныло брела по улице, казавшейся неприветливой, несмотря на солнечный день. Пели птицы, теплый ветер раздувал юбку простого ситцевого платья, которое ей передала миссис Грапл, и волосы, небрежно заплетенные в косу.

Когда впереди показались прохожие, она расправила плечи, изо всех сил пытаясь показать, что над ней так и не смогли взять верх.

«За это спасибо тебе, Саймон. Я буду всегда тебя помнить!» — подумала, и на глазах выступили слезы. Быстро смахнув их рукой, поджала губы, чтобы совсем не разрыдаться.

— У вас в роду были ведьмы, мисс Норт? — раздался за спиной не терпящий возражений, насмешливый голос, но такой знакомый. От неожиданности Ханна вздрогнула и, обернувшись, встретилась с обратившимся к ней взглядом. Первым порывом было броситься, обнять, сказать, как рада видеть, но глаза Айзека были колючими и холодными, словно они стали чужими.

Сердце заколотилось, а глаза снова наполнились влагой, выдавая ее смятение с головой. Из-за подкатившего к горлу кома она не могла даже произнести короткое слово «нет», поэтому лишь покачала головой. А чтобы он не видел ее слабости, отвела глаза в сторону и стала смотреть за его плечо. Руки дрожали и, не придумав ничего лучше, Ханна начала теребить пуговицу на манжете платья.

— Я и не рассчитывал, что вы добровольно признаетесь, — жестко ответил Айзек, откинув голову и смотря на нее сверху вниз. На губах его сложилась пренебрежительная усмешка. — В этом гостеприимном доме лучше, чем в моем?

С каждым словом голос говорившего становился ожесточеннее.

— Цветов тебе не хватало и конфет? Может, щедрых поклонников? А? Я не слышу?

Ханна опустила голову.

Наблюдая за ее опущенными уголками губ, соскользнувшей слезинкой, стекающей по щеке, он распалялся сильнее. Злость, что хрупкая, наивная простушка смогла ускользнуть, и ему пришлось разыскивать ее и пережить не самые приятные мгновения в жизни, сливалась с раздражением, что он выглядит не самым лучшим образом для выказывания пренебрежения. Стоя перед любовницей с разбитым лицом, проследовав за ней через два штата, он невольно показал слабость, уязвимость, которую никому никогда не показывал, скрывая ото всех.

Она расплакалась.

Наблюдая, как ее грудь часто и прерывисто вздымается, Айзек был доволен.

«Еще немного, и она будет сломлена и податлива», — самодовольно решил он, но, видимо, перестарался, потому что, вытерев слезу, Ханна вскинула голову и тихо ответила:

— Увы, я больше не люблю ни цветов, ни конфет. Они навевают мне грустные мысли.

— Вот как?! — поднял бровь Айзек, насмехаясь.

— Да, именно так. Вы правильно поняли, мистер? — она выпрямилась и тоже подняла бровь, повторяя за ним.

— Элиас Бернс! — почти по буквам процедил он.

— Знаете, мистер Бернс, — она тоже выделила слово, — как сказал один ваш знакомый, серьезные разговоры я предпочитаю вести наравне.

— Птенчик оперился? — зло съязвил мужчина. Ханна промолчала, но ее горящий злостью взгляд был для мужчины неожиданным. — Подобные места дурно на вас, мисс Норт, влияют.

— Кто-то и на вас, мистер Бернс, тоже оказал дурное влияние, — парировала она, тщательно разглядывая его лицо. — И вы сами не ангел!

— Однако я не влипаю в неприятности, как некоторые!

Почувствовав, что диалог ни к чему хорошему не приведет, Таггерт решил вмешаться:

— Не стоит привлекать всеобщее внимание. Что ни говори, но леди, едва освободившаяся от подозрений, и два сомнительных джентльмена с истинными мужскими украшениями — для этого городка слишком яркая компания. К тому же еще пара фраз, наполненных чувственностью и радостью встречи, и за нарушение общественного порядка мы вновь окажемся там, откуда совсем недавно вышли.

— Боюсь, мистер Таггерт, что моей репутации уже ничего угрожать не может.

— Ну, это вы горячились. Достаточно оглядеться, чтобы заметить, как прохожие пристально оглядывают нашу троицу. И не думаю, что вам, мисс Норт, стоит разгуливать по городу без сопровождения. Нам следует вести себя так, чтобы иметь алиби.

— Почему? — удивилась Ханна.

— Сесиль Ламбер пропала. И сдается мне — это не к добру.

— А Кристина? Она взяла с собой Кристину?

— Кого?

— Дочь?

— Мы не знали таких подробностей. Думаю, вы можете поведать нам много интересного, но лучше чуть позже, когда успокоитесь. Вы согласны?

Ханна кивнула.

— Вот и здорово. Позвольте проводить вас до дома миссис Грапл.

Ханна оглядела Айзека придирчивым взглядом.

— Не стоит привередничать, мисс Норт. Спасителей не выбирают, — успел первым произнести Таггерт, предупредив грубость нанимателя, который, судя по раскрасневшемуся лицу, готов был ответить весьма дерзко. Но все же Айзек не удержался:

— Хорош? — со злостью спросил он.

— Чертовки обаятельны, мистер Бернс, — ехидно ответила она.

— Знал, что тебе понравится. Но не стоит обольщаться, я в этом городе проездом.

— Спешите по делам?

— Очень, поэтому давайте поторопимся…

До дома миссис Грапл дошли быстро, потому что люди смотрели на нее со злорадством, довольно отмечая, что в дешевом платье мисс Норт выглядит, как ей положено.

— Вас тут с самого начала так любили? — поинтересовался Лиам почти у порога.

— Да.

— И в чем причина ненависти к вам?

— Миссис и мисс Уилсон.

— Марвелы? Я знал! Что они пообещали, раз ты сорвалась с места и умчалась?! — зашипел Айзек.

— Мисс Норт расскажет позже. Можем мы навестить вас вечером?

— Да. Простите, но сейчас я плохо себя чувствую, — пролепетала Ханна и, закрыв калитку, поспешила подняться по ступенькам, и скрыться за приоткрывшейся дверью.

— Ведьма и старая карга! — сквозь зубы выругался Айзек.

— Вы тоже не ангел, — процитировал Лиам слова Ханны и, уловив полный негодования взгляд нанимателя, негромко рассмеялся. — Пойдемте! Или вы так и будете стоять под дверью, как влюбленный юноша?