Во имя любви (ЛП) - Райли Алекса - Страница 5

Она поднимает ложку.

— Спасибо. — Люси дует на нее, прежде чем отправить ложку супа в рот.

Перед тем как сесть рядом, я возвращаюсь к холодильнику и приношу ей попить. Хочу быть поблизости. Смотрю, как она ест. Время от времени Люси смотрит на меня, и я вижу, как на ее щеках пылает румянец.

Протянув руку, я касаюсь одного из ее темных локонов, накручивая на палец. Расчесывать ее волосы этим утром был так естественно, но то, что она не отстраняется от меня, продолжает беспокоить. Ее не волнуют шрамы.

Люси облизывает губы.

— Очень вкусно.

— Рад, что тебе нравится.

Она смотрит на меня, ее глаза встречаются с моими. Из-за теплоты в них я хочу быть ближе к ней. Это чуждое для меня чувство. Я держал всех на расстоянии, с тех пор как вернулся домой, но с ней что-то изменилось. Я жажду ее прикосновений. Наклоняюсь, и она встречает меня на полпути. Наши губы соприкасаются.

— Ох, простите, сэр. — Мы отскакиваем друг от друга.

— Марта, — ворчу я. Мой тон грубее, чем должен быть. Кухня — действительно территория Марты.

— Вы чувствуете себя лучше? — спрашивает она Люси, игнорируя меня.

— Да, спасибо. — Люси слегка улыбается.

Я стискиваю зубы, потому что хочу вернуть ее внимание к себе, будто чертов ребенок. Я должен собраться, прежде чем сделаю то, что напугает ее.

— Марта, на минутку, — говорю я. Встаю со своего места и наклоняюсь к Люси. — Ешь, малышка, — целую ее макушку.

Марта смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

— Мой кабинет.

Марта быстро уходит. Я убираю волосы с обнаженного плеча Люси, целую ее там, а затем поправляю футболку. Не хочу, чтобы она замерзла. Знаю, я не должен хотеть этого и подбираться ближе, но ничего не могу с собой поделать. Провожу носом по ее шее, вдыхая аромат. Должно быть, это щекотно, потому что она хихикает. И это самый сладкий звук, который я когда-либо слышал. Знаю, что должен оторваться от нее и взять себя в руки.

— Сейчас вернусь. — Я отстраняюсь от нее.

Чувствую себя, будто в тумане, пока иду к своему кабинету, возле которого ждет Марта. Я приглашаю ее войти.

— Я очень хорошо плачу тебе, Марта, — начинаю я, обхожу свой стол и сажусь за него. Она широко распахивает глаза.

— Да, сэр, — соглашается Марта. Она с моей семьей больше двадцати лет. Марта с мужем живет в коттедже с другой стороны восточного округа, и она все еще близка с моей мамой.

— Она проснулась испуганной. Подумала, что мы женаты. Я подтвердил это. — Не знаю, как ей это удается, но Марта еще шире распахивает глаза. — Ты не скажешь ей иного. — Я придаю голосу твердость.

Некоторое время Марта ничего не говорит, но потом наконец соглашается:

— Конечно.

— Хорошо.

Я встаю, ощущая, как меня покидает напряжение. По крайней мере, одной проблемой меньше. Остальная часть персонала ушла на длинные выходные в честь Дня труда, так что мне не придется беспокоиться ни о ком другом. (Примеч. День труда — национальный праздник в США, отмечается в первый понедельник сентября).

— Сэр. Я пришла к вам не просто так. — Марта заламывает руки. — Вам стоит посмотреть новости. — Она подходит к телевизору на стене и включает его. Фотография Люси заполняет экран.

«Пропала местная девушка» гласит надпись под ней. Меня это не шокирует. Конечно, ее объявили в розыск. Кто бы ни потерял, он хочет вернуть ее. Я не виню их за это. Но я видел синяки на ней. Они не получат ее.

— Ты тоже видела ее синяки, Марта.

— Да. Вы думаете, почему я так легко согласилась держать язык за зубами? Здесь она в безопасности.

Затем в новостях показывают того, кто ищет Люси. Все внутри меня сжимается. Курт Локвуд. Ее дедушка. И я нутром чую, это он оставил на ней синяки. Замечаю, что его рука в гипсе, и мне интересно, как он ее сломал. Локвуд — подлый ублюдок. Ему повезло, что он не за решеткой за все то, что натворил, пока был окружным прокурором. Деньги его семьи — единственное, что спасло Локвуда много лет назад.

Я знаю это, потому что помню, как мой отец имел дело с этим человеком. Широкая общественность не знает, какой он грязный ублюдок. Имея деньги, как правило, вы сталкиваетесь с теми, у кого они тоже есть.

— Пожалуйста, если кто-нибудь видел ее, немедленно позвоните нам. Мы думаем… — Курт Локвуд замолкает, будто вот-вот заплачет, но я не вижу слез, — она психически неуравновешенная.

Я рычу и нажимаю на кнопку выключения.

Психически неуравновешенная, как же.

— Она ничего не помнит? — Марта приподнимает бровь, и мой гнев усиливается.

— Не ведись на это. Если хочешь знать, что за кусок дерьма этот Курт Локвуд, спроси мою маму, когда позвонишь ей, потому что, Бог свидетель, ты, вероятно, уже сделала это и рассказала ей о произошедшем. — Я пристально смотрю на Марту. Она не отрицает этого, безмолвно отвечая мне. Удивлен, что мама еще не оборвала мой телефон.

— Орландо.

Я поворачиваю голову к двери, где стоит Люси, такая же красивая, как и всегда.

— На этом все, Марта, — говорю я.

Она кивает и оставляет нас одних, но знаю, что Марта хочет сказать больше. Однако это бесполезно. Если я что-то решил, ничто уже не изменит это.

— Извини, если прервала вас. — Люси нервно заправляет прядь волос за ухо.

— Не извиняйся. Ты можешь приходить и спрашивать меня, когда захочешь.

Люси входит в мой кабинет и оглядывается.

— Чувствую себя грубой. Я должна знать ее, но не знаю, — Я тянусь к ней, притягивая за собой на диван и усаживая на свои колени. — Странно, это мой дом, а я понятия не имею, куда иду. Черт, какая у нас фамилия?

— Калдвелл.

— Люси Калдвелл.

Я обнимаю ее, наслаждаясь тем, как она произносит свое имя с моей фамилией. Мой член под ее задницей, и Люси немного ерзает, а затем издает небольшой вздох, наконец, понимая, напротив чего двигает своей красивой попкой.

— Прости.

Я смотрю на нее сверху вниз. Ее щеки розовеют, она прикусывает губу и смотрит на меня невинным взглядом. Она выглядит непорочной, но, клянусь, ее послали соблазнить меня. Выманить из пространства, в которое я никого не пускал годами.

Люси поворачивается, седлая мои бедра и удивляя, — несколько минут назад она была застенчивой.

— Поцелуешь меня?

Мне следует сказать ей, что мы не должны, но я не контролирую это, как и все остальное. Целую ее еще до того, как она заканчивает говорить. Ни один мужчина не в силах отказаться от такого предложения. Каким-то образом, несмотря на давящую на меня и пытающуюся разорвать на части необходимость, я целую Люси мягко, обхватив ладонями лицо и прижавшись к ее губам.

Она издает самый милый звук, подталкивающий меня к действию. Я дотрагиваюсь языком до ее губ, уговаривая открыть их для меня, что она и делает. И я тут же скольжу языком в ее рот. Рычу, когда ощущаю сладкий вкус меда. Люси обхватывает руками мою шею, притягивая ближе, ее грудь прижимается к моей. Твердые соски свидетельствуют о том, как сильно ее тело наслаждается происходящим.

Люси издает тихий стон, начиная раскачиваться на мне. Ее киска прижимается к моему члену, когда она проталкивает свой язык мне в рот, имитируя мои действия. Люси двигается медленно и неуверенно, подчеркивая свою невинность. Я хватаю ее за бедра, быстрее двигая на члене.

Она прерывает поцелуй и откидывает голову назад, покачиваясь на мне. Наши движения имитируют секс, и я мысленно представляю ее голой. Представляю, что нахожусь глубоко внутри нее. Хмыкаю, думая, что, возможно, никогда не познаю эту реальность, но отгоняю эти мысли прочь. Нужно жить этим моментом. Я больше не могу не целовать Люси, поэтому хватаю ее за шею, желая снова ощутить эту сладость. Попробовать ее.

— Орландо, — выкрикивает она.

Ее движения становятся неистовыми, когда она ищет освобождение. Я хватаю ее бедра, направляя туда, куда ей нужно. Мой член тоже просит освобождения, но все мое внимание сосредоточено на Люси. Я хочу дать ей это. Она через многое прошла за последние двадцать четыре часа, и мне хочется наполнить ее тело удовольствием.