Кое-что об архимагах (СИ) - Ильин Владимир Алексеевич - Страница 12

– Не за что! – Отозвался потомок, осматривая мертвого медведя, и прикидывая, как выудить образец своей крови из пасти – такое преимущество он никому давать не собирался.

– Зачем? – тихо шепнула Аркадия Филу в спину.

– Я выиграл жизнь. – Пожал тот плечами.

– Но он бы умер…

– Ты видела, чтобы он пытался спастись?

– Он был на шатком деревце! Да он еле держался!

– Он убил волчицу голыми руками, – напомнил тот.

– Так зачем тогда он согласился?

– Думаю, сделал ставку на то, что я ошибусь. – Хмыкнул Фил. – Тогда зверь накинулся бы на нас. Вероятнее всего, ударил бы магией, скидывая наши тела на землю. Дед не смог удержаться от легкого решения проблемы.

– Так… Значит, теперь он тебя не будет убивать? – Робко уточнила она. – Девочка, чем ты слушаешь? Это всего лишь одна жизнь, – вздохнул парень, отворачиваясь. – В череде множества смертей.

Аркадия только головой покачала, переводя взгляд со старшего родича на младшего, не понимая – верить ли ей словам или тому, что видела.

Не смотря на очередной пик напряженности в группе, шкуру с медведя все-таки сняли – не всю, но достаточный кусок, чтобы завернуть двоих некрупных ребят их возраста, и даже с магической отделкой все сложилось удачно – хоть дед и продолжал ворчать, но помочь согласился, скорее от природной рачительности, чем из заботы. Оставлять в негостеприимном лесу такую ценность вовсе не хотелось. Свернутая шкура разместилась на изрядно побитой, покрытой мусором и грязью, но ожившей в которой раз волчице, на манер попоны. Две корзины закрепились на веревке по обе стороны от зверя, третью удерживала девушка. Верх корзины прикрывал остаток рубашки Фила, пожертвованной на такое дело – в любом случае, ходить в рванье бывшие архимаги не собирались, а погода выдалась вполне комфортной для перемещения с голым торсом. Естественно, эти рассуждения девочку не касались, кроме как в части обновления гардероба.

Скорость движения снизилась еще сильнее – веры в крепость веревок не было, да и волчица начала подолгу принюхиваться, высматривая следы детей и дорогу обратно. Выходило так, что до нахождения малинника, братья и девочка изрядно поблуждали по лесу, запутывая следы и проходя одну и ту же точку несколько раз, потому путь до опушки леса занял несколько часов, за которые группа успела еще раз поцапаться, условно-помириться и слегка опустошить третью корзину с едой. Изредка они явственно ощущали взоры хищников на себе, но запах смерти от волка-голема надежно отпугивал желающих полакомиться человечиной – единственный же, кто пренебрег бы им, навечно остался у малинника.

– Привал, – архимаг встал ногами на спину волка и напряженно изучал что-то возле самого горизонта.

– Дорога? – предположила девушка.

– Колея, – дед ловко соскользнул вниз, забирая с собой перевязь с корзинами, – Но пользуются часто. Подходить на волке ближе – опасно.

– А вдруг мы легендарные герои и покорили зверя? Как в сказках?

– Таких героев обычно сжигают, поверь мне. Как и все необычное, но неспособное сопротивляться, – неохотно ответил архимаг.

– Еще хочешь стать героем? – спросил Фил, припоминая слова девушки еще там, в старом мире.

– Мы спрячем волка? – Аркадия не подала виду и с интересом посмотрела вокруг – мир выглядел обычной средней полосой, но были и отличия. На месте ровной долины, ныне заросшей сорной травой, в ее империи давным-давно засеяли каждый клочок земли и рачительно ухаживали. Впрочем, если вспомнить обитателей близкого леса, ничего странного.

– Снимем шкуру, остальное доедят местные, – архимаг недвусмысленным жестом указал на пальчик правой руки, которому в третий раз за день предстояло побыть за место разделочного ножа.

Словом, еще через час серебристая шкура волчицы красивым плащом украшала плечи мальчика – для себя старик расстарался на выкройку будущей шубы, плаща, шапки и всего прочего. Архимаг не поленился вычесть из шерсти сор и колючки, набранные в битве и по пути через чащобу и ныне выглядел солидно, выгодно отличаясь от полуголого братца и бедной девочки. Бедное прошлое выдавала худоба лица. В таком наряде уже можно было создавать себе легенду и идти в обжитые края, устраивать будущее.

– Отнимут, – цокнул Фил.

– Пусть только попробуют, – ощерился улыбкой дед, но все таки решил свернуть заготовки в тюк и закрепить веревками за спиной, прикрыв предварительно остатками рубахи. С куском медвежьей шкуры поступили так же – рулоны хоть и выглядели на фоне их роста излишне большими и изрядно отягощали, но давали хоть какую-то надежду на маскировку. В конце концов, куда проще предположить, что за спинами детей хворост, сено, пшеница, чем ценная шкура лесного хищника.

За время хлопот, по дороге так никто и не проехал. Решение идти хоть в какую-то сторону возникло само по себе – путь рано или поздно приведет к людям. Во всяком случае, куда уж лучше, чем ночевать посреди поля в ожидании конного или телеги.

Бряцание и скрежет дерево о дерево настигло троих через час после выбора направления. Дорога изрядно виляла, огибая хлипкие заросли по пути, потому звук опередил появление старенькой деревянной телеги со сверстником-конем в упряжи и древним дедом минуты на три.

– Карета подана, принцесса, – Фил изобразил церемониальный поклон.

Трое отошли к краю дороги и принялись терпеливо ждать. К счастью, транспортное средство шло пустым и легко вместило троих детей вместе с грузом, что запрыгнули в нее на ходу. До этого были попытки установить связь со стариком – жестами и на всех известных троим языках, но тот будто бы спал и равнодушно уставился куда-то на горизонт. Лошадь же неспешно ступала сама по себе, по давно известному маршруту.

– Сложный случай, – архимаг в очередной раз потряс деда за плечо. Старик лишь дернул плечом и продолжил смотреть куда-то вдаль.

– Ты представь, каково ему кататься рядом с тем лесом? – посочувствовал Фил, – Тут легко с ума сойдешь. А может, от лихих людей притворяется? Чудаков стараются не трогать.

– Он, наверное, считает нас мороком, – предположила Аркадия, – Мы ведь даже языка его не знаем.

– Тут и с языком то вряд ли дозовешься, – скептически отреагировал архимаг, – Но можно попробовать.

– Как ты язык изучишь, если он молчит?

– Научим его, – сосредоточился тот, замер, стараясь не шевелиться и компенсировать движениями тела качку телеги. Детская ладошка, сложившись в причудливый знак, прижалась к затылку извозчика.

– Что это? – Аркадия с любопытством шепнула на ушко Фила, не желая отвлекать.

– Язык-паразит четвертого уровня бездны, – шепнул в ответ парень, узнав заклятие, – Цепляется за разум сам. Его придумали высшие демоны, чтобы как-то разговаривать с низшими – промывали им мозги заклятием, перекраивая сознание и способ мыслить. Потом и люди приспособились – на них действует почти без последствий, мозги-то куда крепче. Очень удобно использовать на пленных и чужестранцах, вреда ведь никакого. Мерзкая штука, на самом деле, полностью подменяет знание всех языков собой, хоть и временно.

В этот момент рука архимага, что до того лежала на голове старика, устало опала вдоль туловища. Мальчик проклокотал нечто с огромным количеством согласных и растянутыми гласными, и напряжённо принялся ждать результат. К его удивлению, хозяин телеги ответил – тем же самым языком.

– Что он говорит? – заинтересовалась Аркадия.

– Пытается выяснить, где мы. Паразит слегка бьет по сознанию и заставляет отвечать честно, – Фил прислушивался к резким и неприятным фразам и легко мысленно переводил на привычный язык; практики в свое время было огромное количество.

– Переведешь? – просительно заглянула ему в глаза девушка.

Фил без охоты кивнул, не желая спорить и пререкаться, тем самым упуская крупицы информации.

– Говорит, раньше жили плохо. Барон последнюю шкуру сдирал, люди от голода загибались. Бежать решили, ушли в дикие земли. Тут зверье хищное, места дикие, нехоженые. Стали в ополчение сбиваться, выборного поставили во главе. Два года жили хорошо, даже не умер почти никто, землю осваивали, лес от зверья отбивали, а потом выборный себя бароном новым назвал и дружину собрал. А бежать то уже некуда, вот он – край земли.