В тупике бесконечности (СИ) - Кельт Владимир - Страница 60

− Давид Илларионович, − почтительно произнес Михей. – Они приехали.

Так вот он какой: их Данко с огненным сердцем. Егор разглядел его внимательнее: одет в серую рубашку и коричневый жилет, из нагрудного кармашка которого виднелся край носового платка. Старомодная одежда превращала его в человека из прошлого, словно он сел в машину времени и перенесся в современную лабораторию из какой-нибудь усадьбы. Увлеченный работой, старик не отреагировал на слова Михея. Возникла неловкая пауза. Гектор снова встал у стены, скрестив руки на мощной груди. Двое незнакомцев по-прежнему хрустели печеньем.

− Давид Илларионович, − повторил Михей уже напористей.

Только тогда старик поднял голову. У него оказалось породистое лицо, исчерченное мириадами морщин. Аккуратная белая борода клином обрисовывала подбородок, редкие седые волосы волнами зачесаны назад. Орлиный нос резко выделялся на худом лице, довершая аристократичный образ. Старик встал, придерживаясь за край стола. Все с той же почтительностью Михей взял прислоненную к столу трость из эбенового дерева с серебряной рукояткой, выполненной в виде морды льва, и протянул старику.

Приблизившись к Татье с Егором, старик скользнул взглядом по Бестужеву, как по тому, что не заслуживает внимания. А вот на лице девушки задержался.

– Здравствуйте, Давид Илларионович, – смущенно улыбнулась Татья. – Я ваша давняя поклонница. Меня зовут Татьяна.

– Я знаю кто вы, юная леди. Поверьте, мне искренне жаль, что вы оказались впутаны в эту историю, − он взглянул на Михея и с улыбой сказал: − Однозначно похожа. Поразительно похожа.

Безопасник кивнул, как будто они продолжали какой-то давний разговор.

− На кого похожа? – одновременно спросили Татья и Егор, но их вопрос остался без ответа.

Куперман подошел к столу, выдвинул стул, сел поставив свою трость так, чтобы опиралась о спинку стула. Сделал приглашающий жест. Мол, присоединяйтесь.

– Итак, вы наконец-то прибыли, – сказал Куперман, когда все расселись. – Я ждал вас. Нужно о многом поговорить. Вы ведь понимаете, насколько шатко ваше положение? – он вновь обратился только к Татье, словно Бестужев был бестелесным духом. − Скажите где артефакт, который отдал вам Карл?

Татья в замешательстве глянула на Егора, спрашивая, что делать.

− Мы ничего не отдадим, пока не получим ответы на вопросы, − твердо сказал Бестужев. Окинув многозначительным взглядом боевиков Михея, добавил: − И не рассчитывайте выбить информацию. Я позаботился о сохранности артефакта даже при фатальном развитии событий.

Девушка судорожно сжала пальцы, взгляд испуганно забегал по стенам.

– Татья не знает где табличка, а я не скажу, – продолжал Егор. – Надеюсь, вам не нужно рассказывать о модификациях ищеек, чтобы вы поняли: пытать меня бесполезно. Уверяю, артефакт вы получите, только если поможете нам выпутаться из этой истории.

− Хвалю за предусмотрительность, но зря стараешься. Мы бы занялись не тобой, модифицированный, а ею, − проронил Михей и кивнул в сторону помертвевшей от страха Татьи. – И ты пойми, друг, если бы мы хотели добыть информацию силой, уже добыли бы. Ты прекрасно знаешь, майор, что некоторые зрелища многое меняют в представлении человека: важное становится второстепенным, а сложное простым.

Михей так буднично намекал на пытки и насилие, что у Егора чесались руки вколотить ему нос в череп. Но самое странное, что никто его не останавливал, никто не возражал. Егор прекрасно понимал, кто главный хищник у этого сброда. У них все поделено – есть интеллигентный, воспитанныйидейный вдохновитель и есть зверь: опасный, безжалостный, расчетливый. Понимал и другое: если сейчас не договорятся, то, скорее всего, Татью действительно начнут пытать, а его заставят смотреть на ее боль.

Уловив его тяжелый пристальный взгляд, Михей развел руками, будто извиняясь.

Профессор вздохнул.

– Егор Валерьевич, давайте оставим недоверие за бортом. Мы можем быть полезны друг другу, − мягко сказал он. − «Анти-гену» нужны бойцы. Горячая молодая кровь. Качественная кровь, если судить с точки зрения генетики.

Татья сидела, боясь пошевелиться. На побледневшем лице глаза казались черными провалами. Ее вполне можно понять, ведь антигеновцы могут сделать с ней что угодно, и Егору недостанет сил их остановить.

− Задавайте свои вопросы, − сказал Куперман.

– Что это за табличка, зачем она? – спросил Егор.

– Для истории, – ответил за старика Михей. – Это неправильный вопрос. Давай другой.

− Вы сами сказали, что ответите! – вырвалось у Татьи.

Егор сделал ей знак помолчать. Ясно, что никто им сходу тайну артефакта не раскроет. Пока не признают в нем и Татье «своих». Эта мысль не огорчила, Бестужев имел запасной план и был уверен, что Лео куда охотнее расскажет ему об этом светящемся куске металла. Осталось дождаться звонка брата.

Ухмыльнувшись, Бестужев картинно развел руками:

– Ага. Пусть будет «для истории». Наверное поэтому ее жаждет получить «Легион» и даже «Центр ГЭК», который так вовремя появился на мосту, чтобы помочь полиции, – ядовито заключил Егор. − Меня чертовски интересует, как такая исторически важная вещица попала на Землю, когда ее место в марсианском музее? Или пыльная лавка древностей подходит куда лучше? Откуда табличка оказалась у Малышева?

– Передал наш агент с Марса, − бросил Михей. − Не спрашивай имен и мотивов, все равно не скажу.

– Не напрягайся. Ты не на допросе, – заметил Егор.

– А ты больше не ищейка, – оборвал Михей.

Повисло напряженное молчание. Егор сверлил Михея пристальным взглядом, безопасник отвечал тем же. Оба понимали: противостояние неизбежно, рано или поздно кому-то придется сдать позиции.

− А Вадиму и «Легиону» табличка на кой хрен? – продолжал наседать Егор.

– Тоже собираются досадить «Центру», – расплывчато ответил Михей.

Егор ухмыльнулся.

– А в чем у вас с «Легионом» проблема? По-моему, наоборот, столько общего: одинаковое неприятие модификаций и враг один − «Центр». Как говорится, совет да любовь. Или паству поделить не можете?

– У нас разные цели, – жестко заверил безопасник. – Легионеры хотят совершить государственный переворот и перенаправить потоки средств в свой карман.

− А вы?

− А мы, Егор Валерьевич, хотим спасти человечество, − спокойно ответил профессор. – Да, именно так: не больше и не меньше.

Егор не решился с ним спорить, повернулся к Михею:

− Тогда такой вопрос: кто был на мосту? Кто пытался похитить Татью и всадить мне пулю в башку? Ну же, ты ведь знаешь, что я уже догадался. Подтверди догадки.

– Как я уже говорил, в тот вечер все пошло наперекосяк, – развел руками Михей. – Я опоздал. Легионеры уже проникли в квартиру Татьяны, все там перерыли, но артефакт не нашли. Я приехал позже и упустил след.

– Так это был ты?! – испугано воскликнула Татья. – Я видела человека в окне квартиры, так что можешь не отнекиваться! Что случилось с моей мамой? Ее убили? Из-за этой проклятой таблички?!

Татья закусила губу, зло утерла подкатившие слезы и отвернулась.

– Я об этом ничего не знаю, – сухо заметил Михей.

– А кто знает?! – всхлипнула она.

От всего сердца Егор хотел ей помочь, но боялся зря тешить надеждой. Неизвестно, удастся ли Кротову что-то выяснить у питерских коллег и перепроверить информацию о вскрытии. Стоит ли обнадеживать? Решив, что все же стоит, он сказал:

– Скоро выясним. Я раздобуду отчет о вскрытии.

Татья удивленно взглянула на него.

– Спасибо, − тихо и проникновенно сказала она. − Для меня это очень важно.

– Что было дальше? – спросил Егор у Михея.

– Я потерял след. А когда снова отыскал Литвинцеву, рядом вовсю красовался ты со своими пушками. За вами на хвосте сидел «Легион» − это они пытались выкрасть Татьяну. Пришлось действовать на опережение. Мы с ребятами встретили вас на другой стороне моста. Да только легионеры сдаваться не пожелали, еще и «Центр»… Бестужев, они прислали за тобой Стаса Войкина.