Fighting To Forget (ЛП) - "justinmakesmebelieve" - Страница 63

Они приняли Джию в свою банду так, как будто она была там все это время. Она машет мне рукой. Я подмигиваю, и она посылает мне воздушный поцелуй. Черт побери, у меня голова идет кругом от этой эйфории.

Я бренчу начало новой песни, над которой мы работали. Тэлон присоединяется.

— Еще одна песня, да?

Толпа взрывается радостными возгласами.

— Понял, понял, — я отступаю от микрофонной стойки и сосредотачиваюсь на сложном выборе партии гитары.

Я счастлив и чувствую себя живым впервые в своей жизни. Музыка обволакивает меня, как объятие, и глядя на лица обожающих поклонников и мою семью я просто в восторге.

Слова текут из моих уст как продолжение моей души. Изливая свое сердце в лирической форме, я поясняю слова и надеюсь, что она знает, что эта песня для нее. Я молюсь, чтобы они проникли внутрь, чтобы снова стереть воспоминания о прошлом, чтобы мы могли заменить их возможностями для нашего будущего.

Ты вошла в мою жизнь, как легкий ветерок.

Принесла мне свежий воздух, который позволил мне дышать.

И твоя доброта наполнила меня.

Твое тело — мое святилище; я поклоняюсь у его врат.

Недостойный его сокровищ, ты все равно впустила меня.

Я нашел свое исцеление в твоих небесах и в твоем чуде.

Я посвящу свою жизнь тому, чтобы доказать, что я достоин тебя.

Потому что…

Тебя я буду помнить.

Твоя любовь — моя страховочная сетка.

Уберегает меня от разрушающих воспоминаний.

Дает мне силы, когда я стараюсь забыть.

Дорога впереди вымощена болью и осколками разбитого прошлого.

Жизнь не дает никаких гарантий.

Но когда темнота сомкнется, мы пойдем дальше.

Мы пожмем друг другу руки сквозь бурю, и я найду свое убежище в тебе.

Потому что…

Тебя я буду помнить.

Твоя любовь — моя страховочная сетка.

Уберегает меня от разрушающих воспоминаний.

Дает мне силы, когда я стараюсь забыть.

И я буду бороться, чтобы забыть.

Вместе мы будем сражаться…

Продолжать бороться, чтобы забыть.

С закрытыми глазами я пою клятву, которую написал Джии, сидя в больнице и ожидая, когда она вернется ко мне. Мое обещание посвятить свою жизнь ей и сделать все возможное, чтобы принести свет в темноту наших душ, дать нашей любви шанс, несмотря на все дерьмо, через которое мы должны пройти.

Звучит последний аккорд, и комната взрывается криками и свистом. Я щурюсь в толпу, ища яркие волосы и серые глаза. Наконец, я нахожу ее. Она стоит рядом со сценой, глаза полны слез, полные губы растянуты в дрожащей улыбке.

Такая красивая и вся моя. Навсегда. Она улыбается сквозь слезы.

Черт, я люблю эту девушку. Ее страсть, борьбу, ее решимость взять на себя худшее и выйти на первое место.

Моя девочка.

Моя Джиа.

========== epilogue.1 ==========

Джиа

— Ты уверен, что мы все делаем правильно? — я стою в сторонке и изучаю шестифутовую рождественскую елку, которая криво стоит на подставке, кое-где свисают гирлянды, а между ветвями развешаны украшения.

Джастин почесывает голову и пожимает плечами.

— Понятия не имею. Я никогда не делал этого раньше, но черт возьми, кто знал, что это так трудно?

Я прикусываю нижнюю губу. Не думала, что будет так сложно, никто из нас не праздновал Рождество раньше, и я понятия не имела, что украсить елку это такая морока.

— У вас никогда не было елки в детском доме? — я продираю пальцы сквозь какие-то ветки, отталкивая красный стеклянный шар, пока он не исчезает за иглами.

— Нет, — он толкает ветку вверх только для того, чтобы посмотреть, как оно откидывается назад. — А в Рэдли тоже никогда не ставили елки?

Я подвешиваю разноцветные лампочки повыше на дереве.

— Нет. Они думали, что это опасно. Ну знаешь, электричество, острые вещи, — я снова смотрю на елку. — Ты уверен, гирлянды нормальные? Они какие-то большие.

— Честно говоря, детка, я, блять, понятия не имею. На коробке было написано «Гирлянда», я и взял.

Я проверяю электронные часы на плите.

— Все будут здесь через час.

Мы смотрим на дерево несколько секунд, а затем разражаемся смехом.

Джастин решил, что он готов пригласить гостей в дом, и мы думали, что встреча в Сочельник будет идеальным оправданием. Но все, что дается легко большинству, для нас тяжело. У нас не было обычного детства и всяких традиций, типа украшения праздничной елки.

— Да в жопу, — Джастин берет пустую коробку из-под украшений и бросает ее в большой мусорный мешок. — Я думаю, что это прекрасно.

— Зато мы сами это сделали, — я снова смотрю на наше жалкое дерево.

— Именно, детка, — он целует меня в лоб.

Последние пару недель были очень тяжелыми. Мы оба ходим на терапию два раза в неделю, один раз вместе и один раз отдельно. Нам пришлось заново пережить то, что мы оба хотели забыть, и воспоминания Джастина все еще понемногу просачиваются обратно.

На днях он проснулся весь дрожа. Ему приснился сон о его маме. Он сказал, что будто на самом деле чувствовал ее руки вокруг себя. Она называла его малышом, и говорила, что любит его больше всех на свете.

Он свернулся калачиком у меня на руках, и я пела ему, пока он снова не заснул. Как бы ни было замечательно для Джастина, что он вспомнил маму, ему вновь нужно отпустить ее и стараться жить дальше.

Но мы находим радость в мелочах, например, готовя еда. Он купил мне на день рождения мотоцикл, а хотя мое день рождение только в феврале. Когда все становится слишком сложно, мы отправляемся в горы и катаемся вместе или ходим в стратосферу. Делаем всякие вещи, которые напоминают нам, что мы живы и вместе.

Напоминают нам смотреть вперед. Продолжать двигаться. И никогда не прекращать бороться за шанс на счастье.

***

Я смотрю на десертный стол, который покрыт всевозможной Рождественской едой, сахарное печенье, мини-ассорти шоколадных конфет и большой термос с горячим шоколадом.

Дверь ванной комнаты открывается, и Джастин выходит. Мои глаза застывают на нем.

Он одет в черные джинсы и ярко-красную рубашку на пуговицах, которая оттеняет его каштановые волосы и карие глаза. Но в типичном стиле рокера его рубашка немного расстегнута, рукава закатаны, обнажая великолепно татуированные предплечья. Мой рот наполняется слюной.

Он моргает несколько раз, затем продолжает двигаться в мою сторону, но останавливается примерно в футе от меня. Он переводит взгляд с моего лица на ноги и обратно.

— Срань господня, детка. Я никогда не видел тебя в платье и… — он свистит сквозь зубы.

Его глаза останавливаются на мне и вспыхивают желанием. Его язык скользит по нижней губе.

— Ты выглядишь потрясающе.

Дрожь возбуждения пробегает по моему телу и скапливается между ног.

— Сколько у нас еще времени?

Он обхватывает меня за талию и притягивает к себе вплотную. Его губы находят мое ухо, и он нежно покусывает его. Его теплое дыхание вызывает мурашки по рукам.

— У нас нет времени на то, что я хочу сделать. У меня такое чувство, что как только я начну, мне уже никогда не захочется останавливаться.

Я задыхаюсь и склоняю голову набок, в то время как он целует меня в шею и проводит носом по обнаженным плечам и ключицам, вдыхая меня. У меня кружится голова от пряностей его одеколона и чистого запаха кожи. Кончики его пальцев скользят по линии моего платья без бретелек.

— Я когда-нибудь говорил тебе, как хорошо ты выглядишь в черном? — его язык скользит по моей шее сбоку.

Не в силах вымолвить ни слова, я закрываю глаза и мычу. Он хихикает мне в ухо, так глубоко и многообещающе, что у меня дрожат ноги.

— Тебе нравится? — он убирает мои волосы за плечо и повторяет это с другой стороны.

Я хватаюсь за его бицепс, чтобы не упасть.

— Ответь мне, — его горячее мятное дыхание касается моего уха.

— Да.

— Умница, — его руки двигаются по изгибам моего тела, теперь не такого худого, из-за тренировок и хорошего питания. Он хватает обеими руками мою задницу и сжимает. — Я очень рад, что мы все решили собраться, но с нетерпением жду возможности отправить их домой.