Fighting To Forget (ЛП) - "justinmakesmebelieve" - Страница 39

— Звучит превосходно, — глубокий смех грохочет в ее груди.

Она пытается высвободиться из моих объятий, но мои руки судорожно сжимаются вокруг нее.

— Погоди, — ее тело возвращается на свое место, она молчит.

— Насчет сегодняшнего, я знаю, что это был не самый сладкий для тебя опыт. Я… — я выдыхаю и пытаюсь сказать то, что мне нужно, сохраняя при этом свое достоинство. — Все наладится. Со временем, я думаю, мне станет лучше.

— Куда еще лучше? — она качает головой.

— До идеальности? — я сжимал ее горло, зубами впивался в ее кожу, держал ее так крепко, что появлялись следы. Она думала, что это было прекрасно? Жар бросается мне в лицо, и я поворачиваю голову, чтобы избежать ее оценивающего взгляда.

— Ты можешь считать меня сумасшедшей, но мне действительно понравилось, — она проводит пальцем от моего виска до подбородка. — Я не терпела тебя, Джастин. Я наслаждалась тобой.

Как такое возможно? Я ранен, но это не старые раны, которые зажили и оставили шрамы, а зияющие раны из крови. И ей все равно. Она принимает меня.

Ее зевок отвлекает меня от мыслей.

— Нам пора спать, — я перекатываюсь через нее и зарываюсь лицом в ее шею. — К твоему сведению, мне тоже понравилось. Очень.

— Я и сама это поняла, — она проводит рукой по моему голому бедру и спине.

Я ухмыляюсь и провожу дорожку из поцелуев от ее шеи до ключицы.

— От тебя невозможно уйти.

— Ванная всего в нескольких метрах отсюда. Чем быстрее ты уйдешь, тем быстрее вернешься, — она крепко обнимает меня, отрицая свои слова.

Мой рот прокладывает путь к ее губам.

— Вернусь через пять минут, — я встаю с кровати, она фыркает, и я чувствую, как ее тело перемещается позади меня.

С мягким щелчком, комната купается в свете, прежде чем она падает обратно на кровать с ворчанием. Я закидываю ноги на кровать и позволяю себе секунду прийти в себя. Уронив голову на руки, я потираю глаза. Черт возьми, это были долгие недели. Я смертельно устал. После завтрашней ночи я буду спать целую вечность.

Мои пальцы ног впиваются в ковер. Черт, у меня даже пальцы болят.

Собравшись с силами, чтобы встать, я ловлю что-то торчащее из-под кровати. Я моргаю, затем щурюсь на коричневый мех и крошечную голубую рубашку. Трудно сказать, это что, плюшевый мишка? Мои руки немеют. Меня бросает в пот. Какого хрена?

Я наклоняюсь вперед и беру его. Его шерсть слиплась вместе с грязью и возрастом. Крошечная синяя рубашка была прошита в некоторых местах, и слова Лас-Вегас в красном выцвели и потрескались. Моя грудь слишком мала, чтобы вместить колотящееся сердце.

Рука дрожит. Я знаю этого медведя. Я сжимаю игрушку так крепко, что у меня горят костяшки пальцев. Видения. Из снов. Этот медведь.

О нет… По моему телу разливается жар. Я роняю голову на руки. Вдох, выдох…

— Для меня?

— Да, он очень мягкий…

У меня перехватывает дыхание. Маленькая девочка. Я закрываю глаза и протягиваю руку. Оранжевые волосы, серые глаза. Да. Вот она. Я вижу ее. Мы разговариваем, пытаясь держаться за руки. Это очень сложно. У меня все тело болит. Сердце бешено колотится.

— Я подумала, что это поможет тебе уснуть.

— Спасибо, Джиа.

Вот как ее зовут. Джиа, маленькая девочка из моих снов, она подарила мне такого медведя. Или именно этого медведя. Но как такое возможно? К горлу подкатывает тошнота. Я сглатываю разливающуюся слюну. Какого хуя тут происходит? Я не могу позволить Мак видеть меня таким.

Я встаю с кровати и нахожу свои штаны. Мне нужно убираться отсюда. Головокружение выводит меня из равновесия. Медведь падает на землю. Я наваливаюсь всем своим весом на кровать.

— Джастин? — голос Мак, мягкий от сна, полная противоположность тому, что происходит сейчас в моей голове. — Ты что, уходишь?

Я уже натянул спортивные штаны и был на полпути к двери ее спальни, когда в моей голове раздался резкий звон.

— Твою мать! — я затыкаю уши, но звук не прекращается.

Я падаю на колени. Мое сердце взрывается в груди, ломая ребра. Я умираю. Яркий свет пронзает темноту. Мужчина, хорошо одетый, спускается по лестнице в подвал. Ко мне. Мне страшно. Мои ладони вспотели. Он говорит, что я хорошенький. Хорошенький… Это неправильно.

— Джастин! — я слышу ее, но так далеко.

Я раскачиваюсь на коленях. Пусть это пройдет. Не переставай двигаться. Никогда не переставай двигаться. Покой — это смерть. Боже, я сейчас здесь умру.

— Я вытащу тебя отсюда.

Это все она. Она хотела мне помочь. Я помню. Глаза — как грозовые тучи, волосы — как огонь.

Видения вспыхнули в полном цвете. Не сны. Воспоминания.

Остался один в подвале. Ничто не могло меня утешить, кроме моих рыданий. Боже, я все помню. Я все записывал, надеясь, что если вылить дерьмо из моей головы, то оно не отравит меня до смерти. Так страшно. А потом я ее слышу.

— Ш-ш-ш, все в порядке. Я здесь.

У нее такой чистый голос. Она была всего лишь ребенком.

— Джастин, поговори со мной, черт возьми, поговори со мной!

Она сказала, что поможет мне, но помощь так и не пришла.

Ее родители. Они называли их гостями. Один из них уже едет. Мне нужно было умыться, собраться. Но я больше не ждал, когда меня спасут.

Это не было попыткой самоубийства. Я не хотел умирать. Я хотел быть уродливым.

Ржавый металл. Он звал меня, давал обещания. Я не хотел быть красивым. Как только я начал помечать свою кожу, я уже не мог остановиться. Кровь вызывала у него дурманящее чувство. Боль… Низкий стон грохочет в моей груди. Я любил эту боль. Если копнуть поглубже, то это был мой ответ. Мое спасение. Руки мокрые от крови, рубашка промокла, волосы слиплись. Я прикрыл себя одеялом. Прячусь. Защищаюсь. Я больше не красивый.

А потом мир погрузился во тьму. Я оставил медведя позади.

Рыдание вырывается из моего горла, но оно звучит далеко в моих ушах.

— Спой мне.

— А что ты хочешь, чтобы я спела?

Я кладу голову на колени и обхватываю ее руками.

— Все что угодно, просто хочу слышать твой голос, — из моих глаз текут слезы. Мое тело сотрясается от воспоминаний.

— Я вытащу тебя отсюда.

Ее голос был моим убежищем.

— О Господи, Джастин! — душераздирающие рыдания возле моего уха. — Я хотела тебе сказать.

Я задерживаю дыхание.

Из Аризоны.

В поисках покоя.

Наблюдает за мной.

Этого не может быть. Она совсем не похожа на ту девушку, которую я помню из-под двери. Ее глаза, ее волосы.

Я отталкиваюсь от пола и сосредотачиваюсь сквозь пелену слез. Ее глаза светло-коричневые. На ней моя футболка, черные волосы рассыпались по плечам. Но это невозможно. Это не может быть один и тот же человек.

— Джиа?

Ее руки взлетают ко рту. Глаза широко раскрыты. Из-под ее пальцев вырывается всхлип.

Время останавливается.

Бледная кожа, эти губы. Подсобка в Blackout. Сны.

Мое лекарство.

Мое убежище.

Моя Джиа.

Мак

Боль. Я не чувствую ничего, кроме боли. Разрывающей, мучительной. Его глаза были пусты. Они смотрят на меня с расстояния в несколько футов.

— Поговори со мной, — я медленно подхожу к нему на коленях.

— Нет! Не… — он вздрагивает, отшатывается.

Я его потеряла.

— Позволь мне объяснить…

— Твои глаза. Волосы… — он качает головой. — Ты не она.

Агония пронзает мою грудь. Я поднимаю руки вверх.

— Дай мне секунду, чтобы объяснить.

Он не отвечает, но продолжает смотреть сквозь меня мертвыми глазами. Его тело напряжено, он стоит на коленях, согнув руки, готовый броситься наутек.

Я опускаю голову, чтобы снять линзы. Он отодвигается от ковра. Пожалуйста, Господи, пусть это сработает. Глубоко вздохнув, я закрываю глаза. Я могу это сделать. Я должна это сделать. Это мой единственный шанс заставить его понять.

— Я хотела тебе сказать, — я выглядываю из-под тяжелой вуали своих волос.

Его глаза сузились, глядя на меня. Вся кровь отливает от его лица, даже торс кажется бледным под мириадами чернил. Он качает головой.