Волшебная лампа - Костыков Юрий Васильевич - Страница 2

Человек, указавший путь всей радиотехнике, не только не предвидел значения своего открытия, но даже отрицал возможность его практического использования.

Известный английский ученый Оливер Лодж, независимо от Герца и почти одновременна с ним, открыл способ излучения электромагнитных волн. Выступая в 1925 году в Британском) радиообществе, он открыто признался, что долгое время считал беспроволочную телефонию неосуществимой мечтой. Лодж был уверен, что радиосвязь на большие расстояния немыслима, потому что радиоволны не смогут следовать за кривизной Земли. Он был искренне убежден, что радиосвязь между антиподами, то есть людьми, живущими на противоположных сторонах земного шара, — это беспочвенная фантазия и заниматься ею значит терять время.

В такое неловкое положение попадали, конечно, ученые не только в области радио.

Учитель Герца, один из величайших ученых прошлого столетия, — Гельмгольц, прославивший свое имя и в математике, и в физике, и в анатомии, и в физиологии, и в других науках, однажды оказался в таком же положении. Когда ему пришлось ознакомиться с проектом летательного аппарата тяжелее воздуха, то есть, говоря нашим языком, самолета, ученый сказал, что это бессмыслица, что человек не может летать на таком аппарате, «ибо человек — не птица».

Если так могли ошибаться гениальные ученые-специалисты, то где уж писателю угадать и предсказать в научно-фантастических произведениях пути развития науки, техники и будущие открытия. Трудное это дело. Поэтому большинство открытий и изобретений никем не было предсказано. Вещь была изобретена, усовершенствована, стала широко применяться. И только тогда люди сообразили: а ведь как это чудесно!

Среди таких вещей находится и наша «волшебная лампа». С помощью этой лампы люди сейчас творят такие «чудеса», что иначе, как волшебной, ее и назвать нельзя. Лампа эта была изобретена и прошла свой путь, развития с такой быстротой, что ни один романист не успел о ней ничего написать. Не успели еще писатели разобраться в чудесных качествах этой лампы, как она невероятно «расплодилась» и проникла чуть, ли не во все отрасли современной техники, науки и искусства, завоевав повсюду незыблемые позиции.

Врачам эта лампа помогает лечить раненых, облегчает производство операций, а где нужно — убивает микробов.

Агрономы с помощью этой лампы ускоряют созревание урожая, повышают всхожесть семян.

Металлурги при помощи этой лампы, плавят лучшие сорта стали.

Инструментальщики посредством нее закаляют инструменты.

Летчикам и морякам эта лампа в непроглядные ночи, пургу и туманы указывает дорогу и позволяет определить их местонахождение.

Геологи с помощью лампы узнают о запасах руды и металлов в земных недрах.

Метеорологам она помогает угадывать погоду и сообщает, что сейчас происходит в необъятных просторах стратосферы.

И, наконец, миллионы радиослушателей, благодаря этой лампе, могут узнать, что случилось вчера, а то и сегодня на белом свете. За много тысяч километров от Москвы радиослушатель может слушать нежную музыку, тихий человеческий голос или грохот артиллерийского салюта от имени родины в честь побед славной Красной Армии.

Одновременный залп из 224 орудий слышен за 20–25 километров, а лампа дает возможность услыхать его за тысячи и за десятки тысяч километров.

Список «чудес», которые творит эта лампа, можно удвоить, утроить. Но достаточно и перечисленного, чтобы по праву назвать эту лампу волшебной.

Вы, наверно, догадались, о какой лампе идет речь. Обычно ее называют электронной лампой. С лампой Аладдина или даже с обычной керосиновой лампой электронная лампа имеет мало общего даже по внешнему виду. Да и света она никакого не дает. Поэтому для большей точности ее было бы лучше называть электронным прибором, хотя в радиотехнике за ней прочно привилось имя — «радиолампа».

Но прежде чем рассказывать о чудесах волшебной лампы, познакомимся поближе с ней самой. Узнаем, что она собой представляет, как она родилась, как росла и развивалась, как живет и работает.

— Что за ерунда такая? Ведь электричество может течь только по металлической проволоке или по так называемым проводникам и не может протекать по непроводникам, изоляторам. А почему же оно сейчас у нас течет по «ничему»? В нашей лампе между нитью и пластинкой ничего нет. Мы откачали из лампы последние остатки воздуха, чтобы в ней ничего не осталось. И вот все-таки через это «ничего» течет ток. Ничего не понимаю.

— Может быть, стекло, из которого сделана лампа, плохое и является проводником?

— Нет, вряд ли, не думаю. Стекло как стекло. Но на всякий случай проверим. А ну, попробуем еще…

Этот разговор происходил летним вечером 1883 года между знаменитым американским изобретателем Эдисоном и его помощником. Они работали над проблемой увеличения срока службы электрической лампочки, которая перегорала через несколько часов. Добиваясь удлинения жизни лампочки, Эдисон делал множество различных опытов. Однажды он поместил внутрь баллона лампы изолированную металлическую пластинку, чтобы посмотреть, как оседает на ней налет от распыляющейся нити[1], и, к великому удивлению, обнаружил, что от этой пластинки к накаленной нити течет электрический ток. Правда, ток этот был слабенький. Обнаружить его можно было только очень чувствительным прибором. Но он все-таки тек. А этого Эдисон ни понять, ни объяснить не мог.

Настойчивый и упорный в достижении поставленной задачи, обладавший поразительной трудоспособностью, Эдисон занялся всесторонним изучением непонятного явления. И после многих различных опытов установил интересные подробности.

Оказалось, что если в цепь пластинки включить дополнительную батарею положительным полюсом к пластинке, то таинственный ток увеличивается. Но если батарею включить в обратном направлении, то есть так, чтобы к пластинке был присоединен отрицательный полюс батареи, то ток совершенно пропадает.

^{Эдисон обнаружил, что от металлической пластинки к накаленной нити течет электрический ток.}

В то же время если лампу погасить, то есть выключить ток, накаляющий нить, то, сколько дополнительных батарей ни ставили бы, тока от пластинки получить не удастся.

Ни Эдисон, ни другие ученые того времени не подозревали о том, какую громадную роль сыграет в технике новое явление. Оно им казалось странным, непонятным и загадочным, и они окрестили его «эффектом Эдисона».

Как же это получилось, что такой великий изобретатель, как Эдисон, не смог понять простейшей вещи, которая, известна сейчас любому радиолюбителю?

Объяснялось это тем, что шестьдесят с лишним лет тому назад о природе электричества почти ничего не знали[2].

Было известно, что существуют два рода электрических зарядов — положительные и отрицательные, что одноименные заряды оттачиваются, а разноименные притягиваются. Движение электрических зарядов по проводникам назвали электрическим током. Знали, что электрический ток, протекая по проводнику, вызывает нагревание проводника, отклоняет магнитную стрелку, взаимодействует с другим проводником, обтекаемым током, и т. п. Направлением электрического тока условились считать течение электрозарядов от положительного полюса к отрицательному. Так, например, при погружении в серную кислоту медной и цинковой пластинок на медной получался электрический заряд положительного знака, а на цинковой — отрицательного. Поэтому стали считать, что в данном случае ток течет от меди к цинку.