Магия Волконского дольмена (СИ) - Саева Ева - Страница 2

— Как в кино, — Валерий Семенович присел на стул, стоящий рядом с кассиром, — как хорошо началось — носил на руках…

— …и как плохо закончилось, в армии начал носить на руках другую, — добавила Лида, чтобы прекратить этот неприятный разговор.

Прошло уже семь лет с того рокового дня, когда ей пришло короткое письмо от мужа из воинской части. Весной Славу внезапно призвали на полугодовые сборы. Вечером принесли повестку, а к восьми часам утра уже надо было явиться в пункт сбора с вещами. Сказали только, что на проводимые боевые учения срочно нужны хорошие механики, отлично разбирающиеся в технике. Они и попрощаться толком не успели, как раным-ранешенько за ним подкатил УАЗ из военкомата, и Славу увезли на далекую Камчатку. Лида очень ждала, когда пройдут эти полгода. Они часто писали друг другу и звонили. Конечно, связь с Камчаткой очень дорогая, и в основном звонил Слава со служебного телефона, причем, каждый раз говорил, как сильно скучает и как хочет домой. Но, когда прошло пять месяцев службы, он неожиданно сообщил, что начальство настаивает на продление службы еще на полгода. И, доказывал, что за это время он получит хорошую зарплату, и они всей семьей съездят куда-нибудь отдохнуть: на Черное море, в Москву или даже за границу. Время шло, она ждала. Но вместо мужа, в феврале пришло это страшное письмо. В несколько строк, а в памяти они всегда будут жить и жечь огнем в груди. "Прости. Здесь встретил и полюбил другую. Скоро родится сын. Все оставляю тебе и дочерям. Развод оформим заочно. Слава".

Сначала это письмо показалось шуткой. Но шуткой злой и жестокой. Еще несколько дней Лида ждала, что Слава пришлет другое письмо, полное любви и нежности и извинится за шутку. Или позвонит и как обычно скажет: "Привет, моя хорошая, скучаешь?" Но в почтовом ящике ничего, кроме газет не было, звонки из воинской части прекратились, сотовый телефон мужа стал не доступен. Злоязычные соседки уже вовсю судачили и задавали разные вопросы, но Лида свято верила мужу и всех уверяла, что Слава скоро приедет. А теперь, наконец-то поняла, что письмо Славы — не шутка, а реальность: страшная, пугающая, заставляющая выть от душевной боли. Неделю после письма она еще ждала, а вечером, чтобы никто не слышал, позвонила в воинскую часть и попросила пригласить к трубке Вячеслава Нечаева. На вопрос: "Кто звонит?", она ответила: "Жена". "Какая жена? — переспросили в трубке, — жена Нечаева в роддоме. Едва успели довезти, как она сына родила. А вы говорите — жена. Или он многоженец?" Лида сразу отключила телефон. Вышла из дома, ничего не видя перед собой, доплелась до лавочки в саду. Под раскидистой яблоней она тяжело опустилась на сиденье. Как будто каленым железом прожгли сердце женщины. Острая боль начала разливаться по всей груди, дыхание перехватило, ноги не слушались.

Мысли путались. Как такое могло произойти? Как он мог так поступить? Что теперь делать? Как сказать дочерям, что их отец, которого они ждут с подарками, больше не приедет, не посадит их на плечи и не прокатит по всему селу. Он их бросил. Нашел себе другую, и это не простая интрижка, не временное увлечение. У него родился сын. Сын, которого он так ждал. А у Лиды подрастали дочери, хотя она была не прочь родить еще, возможно третий был бы сын, но Слава сам решил что хватит. Он так радовался девочкам, так любил их, всегда находил время для игры. Даже одевал с дочерями кукол и катал их в игрушечной коляске. Да, Слава был прекрасным отцом и хорошим мужем. Лида даже и представить не могла что-то плохое, когда он сообщил о повестке из военкомата. Всего полгода. Даже когда сборы продлили, Лида снова поверила. Они так мечтали о семейной поездке на теплое море. Все было замечательно. А потом пришло это письмо. Лиде показалось, что она провалилась в пустоту, холодную и жуткую: вокруг все ходили, говорили, смеялись, а ее, как будто не существовало. Она по инерции вставала по утрам, готовила завтрак, будила детей в школу, заплетала косички, целый день сидела на работе, смотрела в монитор компьютера, даже составляла отчеты и отвечала на телефонные звонки, но при этом казалось, что она находилась в вакууме: ничего не слышала, не видела, не понимала. Она не могла поверить в такое чудовищное предательство любимого мужчины. И ждала каждый день, что Слава, как всегда скажет ей, что заедет вечером или позвонит в дверь, и она почувствует его жаркий поцелуй.

Но время текло, ожидание становилось невыносимым. А теперь она узнала все сама. У него там действительно родился сын. Он действительно завел себе вторую жену. Хотя не совсем понятно было, какая из них для него теперь первая, а какая вторая. Она ли, с которой они прожили восемь лет, и с которой у него две дочери. Или та, другая, с которой они прожили год, и у которой родился сын. Если он решил остаться с ней, значит она — первая, у них будущее.

Впереди было самое трудное — пережить весь этот ужас, не сломаться, не подать вида, как ей тяжело, не показать своих слез. Надо жить, работать и растить детей. Придется очень тяжело, и морально и материально. Морально, потому что никому не нужны чужие проблемы, да Лида и не привыкла жаловаться, а главное, не хотела, чтобы ее жалели. Материально, потому что, зарплата рядового бухгалтера в школе не высокая, а расходов много. На помощь бывшего мужа рассчитывать не приходилось, да после такой измены, она и сама бы отказалась, даже если бы он и предлагал. А он, по-видимому, и думать о них забыл.

В шоковом состоянии Лида находилась больше месяца, никак не могла собраться с мыслями, ничего не хотелось, все валилось из рук. Прийти в себя ее заставил случай, чуть не закончившийся трагедией. Утром она, как обычно, сварила детям какао, перелила его в удобный кофейник и несла к столу. Взглянув в окно, увидела красивых птичек, весело щебетавших в густой рябине в саду. Синегрудые пташки сновали по ветвям и радовались теплому весеннему солнышку. В памяти сразу всплыли минуты, когда они со Славой посадили эту рябину. Это было в первую годовщину их свадьбы. Лида держала тонкий стебелек, а Слава равнял корни в заранее приготовленной посадочной ямке. Случайно, он наткнулся в земле на старую монетку времен Екатерины. Полкопейки сильно почернели, но находчивый мужчина отчистил находку до первозданного вида, проточил дырочку, вставил веревочку и преподнес Лиде вечером, когда они ложились спать. "Это будет наш счастливый талисман", — шептал он ей на ушко в ту ночь. Потом они купили маленькую шкатулочку и в ней хранили монетку. А сейчас он… Обида ударом кнута захлестнула душу женщины, кровавый след болью прокатился от головы до кончиков пальцев и устремился в сердце. Лида машинально хотела прижать руки к груди, чтобы остановить боль и только тут вспомнила, что держала в руках кофейник с горячим какао. Задумавшись, она даже не заметила, как ее старшая дочка подбежала с бантиком в руках, что мама заплела ей косички. Доли секунды спасли их от трагедии, каким — то сверхъестественным усилием Лида успела удержать падающий кофейник на голову дочери. Навсегда она запомнила глаза девочки: в них отразился и страх, и ужас, и ожидание боли, и немая просьба: "Не надо". Как Лида кинула кофейник на стол, как обняла дочь и прижала к себе, она не помнит. Помнит только, как страшно билось ее сердце и, в такт ему билось сердце испуганной девочки.

В тот момент Лида дала себе клятву, забыть напрочь бывшего мужа, рассеять по ветру свою печаль и вернуться к нормальной жизни. С ней осталось самое дорогое — ее дочери, ее Марина и Катя. Для них она будет жизнь и не позволит, чтобы кто-нибудь когда-нибудь их обидел.

Она нашла монетку — талисман, съездила к Иртышу, постояла на высоком берегу, попросила могучую реку унести ее боль и обиду на своих быстрых волнах и забросила талисман подальше от берега. Там же у реки, ей сразу стало легче.

Постепенно, пережитое уходило в прошлое, порастало забытьем и освобождало место в душе для новой жизни. А впереди было много важного, необходимого и интересного. Дети росли, а с ними росли и новые радости и новые проблемы. Жизнь совершала свой оборот, время неумолимо неслось, расставляя все на свои места.