Путь в никуда (СИ) - Белов Дмитрий - Страница 41

— Да так… просто слово странное вспомнилось, вот и решил уточнить.

— Ну да тщета все это, откушайте лучше наваристой юшки с галушками, картошки с сальцем. Да вот еще жбан с квасом, соленья.

Как раз хозяйка споро начала выставлять угощения, Алина вызвалась помочь, и вскоре мы уже все вместе сидели за столом, за обе щеки уплетая стряпню, показавшуюся после вынужденной голодовки неимоверно вкусной.

Наевшись от пуза простой и незатейливой пищи, я решил перейти сразу к интересующей нас теме.

— Скажите, Иван, а есть ли селения ниже по течению?

— Поблизости нет, днях в трех долу еще хутор был, но не ведаю, остался ли кто ныне. По той ветви реки люднее было, но как нонче — сложно сказать. Токмо старики изостати, а наш век уж короток. Это прежде здесь множае хутора были, колхоз наличествовал, пшеницу, рожь, овес сеяли, скот разводили. В советское время жизнь кипела, церковь, кузница своя, пахали на лошадях, огороды держали большие и себе на потребу, и на продажу. Токмо бренно все оказалось. Хлеб на поле прямо сгноили, комбайны под открытым небом побросали, никому нонче ничто не нужно. Гектарами земля-матушка простаивает, а никому и дела нет. Раньше все сами делали, обменивали, взращивали, на полном самообеспечении жили.

— А как же сейчас живете?

— Что для потребы нужно — в городе закупаю, а так сами растим, что можем.

Вот оно. Именно то, к чему я так хотел подвести разговор.

— А как вы до города добираетесь?

— Еси у меня Жигуль ветхий в сарае, токмо барахлить начал внове, не заводится. Сервиса же у нас, сами домысливаете, почитай и нет никакого в глуши. Завтра посветлу гляну, что можно сделать, а вы покамест у нас переночуйте, печку подтопим для пущего тепла.

Предложенные за обед деньги Прасковья взяла без излишних ломаний, явно, что не лишние.

Ну что ж, раз дальше населенки не предвидится — имеет смысл заканчивать маршрут и вставать на антистапель. Здесь хоть какая-то надежда добраться до города есть, а что будет дальше неизвестно. И я запряг девушку помогать разбирать байдарку. Вместе стащили шкуру с каркаса, разложив сушиться на траве. Благо погода была теплая, солнечная. Ополоснул в реке выстилающие дно пенки, сдул и разложил сушиться баллоны. Разбор, просушка, и укладка рюкзака заняли почти полдня, но вот карандаш собран, а вещи упакованы. Конечно, все не влезло, придется девушке в компрессионном мешке свое нести, но все ж не в руках или целлофановых пакетах.

Только хотел вернуться в дом, как внимание привлек звук, которого по идее в такой глуши быть не должно — явно различимый шум мотора. Слух меня не подвел, к дому подъезжал полицейский УАЗик. Черт, без хозяина тут явно не обошлось. Наверняка связь какая экстренная имеется, не могли они тут случайно проезжать. Вот не люблю я работников охраны порядка. Получишь раз так несколько по почкам резиновой дубинкой — и отношение к властьимущим сразу будет о-о-чень радужным. Или посидишь в обезьяннике из-за того, что вступился за кого-то (кого и след простыл сразу же), а добрые тетечки потом тут же пальцем кажут на того, кто драку начал. Да, я бью первым, придерживаясь принципа: "Каждой твари по харе", но почему-то никто не удосуживается воссоздать события и понять, почему я это делаю.

Поэтому я настороженно задвинул девушку за спину, ожидая, что же доблестные полицаи нам готовы сказать. Все равно прятать Алину было уже поздно, слишком быстро и неожиданно все случилось, не успел сориентироваться. И мне очень не понравилось, какими сальными, похотливыми взглядами ее окинула подъехавшая троица.

— Ну что, это вы, видать, путешевственнички? Нам сказано доставить в город только девку, о тебе парень разговора не было, не обессудь, но ты остаешься.

— Мы можем заплатить. Я без него не поеду.

Испуганно сказала прижавшаяся ко мне девушка.

— Заплатишь, не волнуйся, — загоготал один из новоприбывших.

Ситуация мне не нравилась чем дальше, тем больше. Ехать с этими опьяненными властью фраерами было небезопасно даже вдвоем. Эх, знать бы раньше, не разбирал бы байдарку, хоть какой-то шанс скрыться.

Подошел хозяин, молча пожал руки троице и вознамерился уйти, не глядя на нас.

— Иван, — окликнул я его тихо. — Они не должны увести одну Алину, помогите.

— Звиняйте, нам здесь еще жить, — сказал он отрывисто и скрылся в доме.

За стеклом мелькнуло сочувствующее лицо Прасковьи, и тут же на окнах задернулись занавески. Подмоги от хозяев хутора явно не дождаться, да я и привык к тому, что сам за себя и не жду ни от кого помощи.

Оценивающе оглядел троих мужчин, уверенных в своей полной безнаказанности. Есть ли шанс договориться? Боюсь, что нет, денег с собой немного, да и не факт, что взяв деньги, выполнят взятые обязательства. Драться с представителями закона — это безумие, никакой суд не встанет на мою защиту.

Рыжий детина сделал шаг в нашу сторону.

— Собирай манатки, путешественница, поедем в участок отмечаться о прибытии в пункт Б.

Попытался ухватить ее за руку, но я молча встал на пути.

— Сопротивление закону? — с явно различимой угрозой в голосе спросил он меня.

— Нет, девушка уже сказала, мы отправляемся с вами только в комплекте.

— Ты нам тут не указывай, молокосос. За нее обещано вознаграждение, а про тебя в участке и слыхом не слыхивали. Так что уйди с дороги, если не хочешь неприятностей.

При этом оставшиеся двое сдвинулись с места, окружая нас в кольцо. Движения четкие, плавные, так двигаются только бойцы. Вначале просто забавлялись, смыкая круг и трепя нервы. И самое хреновое — прикрыть девушку на открытом месте я не мог, за что и поплатился. Ринулся ей на помощь, когда чужая рука сомкнулась чуть выше тонкого запястья, и тут же огреб хук в челюсть, от которого, впрочем, увернулся, намерено дав только мазнуть по скуле. Но это была лишь отправная точка, за которой закрутилась круговерть боя. Как я надеялся этого избежать. Но застоявшимся без дела мужикам хотелось размяться, а моя кандидатура подходила как нельзя лучше.

Какое-то время я еще пытался строить из себя неумеху, подчеркнуто неловко уходя из-под ударов и не нападая сам. Совсем не мой стиль, но я не хотел проблем для нас, тем более в этой забытой всеми глубинке, где пропавший человек сразу же спишется на диких зверей. Но в итоге все-таки был вынужден и контратаковать, чем сильно разозлил противников, усиливших свой натиск. Они били, не миндальничая, в полную силу, не заботясь о чужом здоровье. А трое много даже для меня. И если от двоих я бы смог еще худо-бедно отбиться, то вытянуть настолько неравные условия было не под силу.

В результате меня все же ощутимо достал один из тройки, зайдя за спину. Но и свалив наземь, они на этом не успокоились, начав добивать ногами, не обращая внимания на крики девушки, умоляющей остановиться. А у меня в мозгу крутилась только одна мысль: "Только бы не двинули в голову", поскольку потеряв сознание, я ничем не смогу ей помочь. И я уже тоже перестал что-то там из себя строить, наплевав на последствия, и один из нападающих зашипел от прилетевшего в коленную чашечку мощного удара ногой.

Перекат на спине, оттолкнуть бросившегося следом, и встать на ноги. Все, игры кончились. Я бил отчаянно, сбивая костяшки пальцев в кровь, не обращая внимания на боль и усталость, тяжелые ботинки усиливали удары ногами. Но расклад изначально был не в мою пользу, и все больше чужих выпадов было пропущено.

Удар в живот, выбивший воздух из легких до звездочек перед глазами, прервал бесполезные трепыхания. Но этого нападающим оказалось мало, меня вздернули вверх, заломив руки назад с двух сторон, и рыжий, ощерившись, занес кулак для повторного удара. Я уже морально приготовился к ослепляющей боли за ним последующей, поскольку вырваться из тисков двойного захвата было выше человеческих возможностей. Но сдаваться не в моих правилах даже в безвыходных ситуациях, я уже мысленно наплевал на свою жизнь и здоровье, бездумным поступком рассчитывая только дороже продать и то и другое.