Огонь в крови (СИ) - Огинская Купава - Страница 13

На этом, собственно, все хорошее и закончилось. Потому что, стоило нам только разместиться на драконьей спине, а Абелю — сгрести наши сумки в когтистую лапу, и все, случилось самое страшное: дракон начал подготовку к взлету. Переступил лапами, отчего провожающие бросились в разные стороны; сгибаясь под тяжестью своей ноши, последним сбежал маг, мужественно таща за собой бесчувственную принцессу. Нас же ощутимо качнуло — Раданэш совершенно не по-королевски выругался, я молча с ним согласилась, отчаянно цепляясь за нарост на спине ужаса.

Не верилось, что я сейчас на самом деле сижу на драконе, что голова кружится от страха не просто так, что за спиной, такой же напуганный, как и я, сидит король. И меня ему даже не потрудились представить, а ведь умирать будем вместе, но не знакомы совсем, и…

Абель порывисто дернулся вверх, а мне на голову будто обрушилось темно-синее, глубокое поднебесье, вырвав из груди тихий, полный восхищенного ужаса всхлип. Я бы непременно завизжала, но воздуха не хватило. Страх сжал горло и перехватил дыхание, встопорщившись в животе холодным шаром.

Раданэш не стесняясь ругался в голос, обвиняя весь драконий род в смущающей интимной связи с обитателями Ланашских гор. Если бы Абель знал, какие монстры там водятся, то, думаю, искренне бы оскорбился. Но он этого еще не знал и не спешил злиться, а меня напуганный голос короля странным образом успокаивал.

Проще было смириться со своим отчаянным положением, зная, что я не одна такая.

Через некоторое время паника совсем отступила, теснимая неприятными ощущениями. Дракон был жестким, но теплым, ветер же, бьющий прямо в лицо, напротив — ледяным и каким-то колючим. Едва заметно искрящийся щит, накинутый на нас Абелем, оказался не в состоянии полностью оградить от неуютной обстановки, царившей среди облаков. И тут было непонятно: то ли ужас еще слишком слабый и не мог сплести полноценную защиту, то ли ветер такой ядреный и драконья магия ему нипочем.

Темнота, сгустившаяся вокруг, решительно мешала бояться. Взлетали мы в сумерках, и, пока хоть что-то можно было разглядеть, я усиленно тряслась от ужаса, с ответственностью хронической отличницы во всех деталях представляя, как срываюсь со спины дракона, тараню установленную им хрупкую защиту, непременно вспыхивающую при этом алым светом, и под прочувствованный мат короля лечу дальше. Вниз, в гости к раскинувшемуся под нами лесу.

Потом сумерки сменились непроглядной темнотой, я начала мерзнуть, и… в таких условиях сложно было и дальше бояться.

Темно, холодно, неудобно. И лететь нам от столицы до портового города долго, потому что столица по старой памяти находилась у Вислшского залива, а порт Плаге — в шести днях конного пути… Лететь, конечно, меньше, так как по воздуху и напрямую, но все же пару часов на драконе провести придется. В недружелюбной компании напряженного короля.

Стоит ли говорить, что огням впереди я обрадовалась искренне и горячо… ну, насколько это было вообще возможно в моем подмороженном состоянии. Огоньки редких городов мы видели и раньше, но только в портовом городе можно было наблюдать долгую линию сияющих осветительных шаров, что тянулась вдоль всей пристани. Работа там не прерывалась даже ночью.

И пусть я никогда раньше здесь не была, но спутать Плаге с каким-нибудь другим городом просто не могла. Слишком красочно и во всех деталях описывался он в книгах. А воображение у меня всегда было богатым…

Абель, как истинный дракон — то есть страшный показушник, — приземлиться решил там, где его появление точно не останется незамеченным…

В итоге на память о явлении самого настоящего и пока еще единственного в своем роде дракона ужас оставил жителям Плаге шесть снесенных мощными крыльями и утопленных в море фонарей и безвозвратно пострадавшую психику всех рабочих, имевших несчастье лицезреть приземление Абеля.

Мои нервы тоже были серьезно повреждены, когда эта чешуйчатая морда, утвердившись на земле, вдруг куда-то делась.

Вот сидела я на теплой спине, с сочувствием разглядывая опешивших, шокированных и искренне не верящих в происходящее людей, чьи лица были хорошо освещены, несмотря на то что Абель серьезно сократил численность осветительных шаров рядом с собой, а в следующее мгновение уже летела вниз, потеряв опору.

Конечно, Абель меня поймал, довольный собой, даже подбросил вверх, чтобы я, стало быть, лучше прочувствовала ужас свободного падения… Мне повезло. Королю — нет. Его ловить было некому, он упал на трап, ведущий к понтону, и чуть не свалился в воду.

Но не ругался.

Подозреваю, сил у него на это просто не осталось.

— Мне нужно название лучшей гостиницы в этом городе, — громко, ни к кому конкретно не обращаясь, произнес Абель.

И у меня сразу же появилось непреодолимое желание немедленно его просветить по этому вопросу, чтобы дракон узнал все, что ему нужно, и ушел. Знала бы здесь хоть одну гостиницу, непременно бы так и поступила, но я не знала и хранила унылое молчание. Потому что неодобрительно молчать на ручках у ужаса было немного страшновато.

Король с кряхтением поднялся, в густой тишине как-то по-особенному громко скрипел под ним деревянный мостик.

Рабочие молчали, во все глаза уставившись на дракона. Разбегаться в панике они пока не спешили: дремучий инстинкт выживания, что был старше даже нашего Излома, уверенно твердил, что сбежать от этого хищника невозможно, а резкое движение лишь привлечет его внимание.

Так бы они, наверное, и стояли, недвижные и напуганные, не спаси положение король.

— В «Десятинец» пойдем, — хрипло каркнул Раданэш, приглаживая волосы чуть подрагивающей рукой. — Там для королевских доверенных всегда забронировано несколько комнат.

Абель не спорил, поставил меня на ноги и велел:

— Веди.

Пристань мы покидали в недоверчивой тишине.

Ужас, тащивший вместе со своей сумкой и мою, все порывался прибавить шаг, но король никак не желал поспевать за ним, чуть заметно прихрамывая. Когда он совсем уж отставал, дракон тяжело и показательно громко вздыхал и останавливался, поджидая Раданэша. Король догонял нас, какое-то время умудрялся идти рядом с расслабленным ужасом, но неизменно отставал.

В очередной раз остановившись, Абель со скучающим видом признался:

— Вашество, меня крайне огорчает наша скорость…

— В мои годы полеты на драконах без последствий не проходят, — хрипло огрызнулся Раданэш.

Как ни странно, но Абель лишь кивнул, принимая его слова к сведению, а потом еще и на меня покосился:

— Сокровище, как ты себя чувствуешь?

— В моем возрасте полеты на драконах пока проходят без последствий, — улыбнулась я.

— В твоем возрасте тебе придется провести еще очень много лет, — усмехнулся он в ответ, — потому рад слышать. Но…

Я думала, поездки на драконах закончились. Я думала, что хотя бы ночь пройдет относительно спокойно. Я не могла даже представить, что в большую, трехэтажную гостиницу, название свое получившую оттого, что десятая ее часть принадлежала королю, я въеду верхом на ужасе.

Ну, как верхом? На ручках.

Сначала, по наивности, я еще пыталась уговорить Абеля меня отпустить, предлагала на замену короля, которого тоже можно потаскать, раз дракону так хочется.

Он меня не слушал.

— Золотая моя, кого, по-твоему, приятнее носить на руках: хорошенькую девушку или дряхлого старика, страдающего, ко всему прочему, лишним весом?

Король, все прекрасно слышавший, вступать в дискуссию не стал. Только выпрямился, плечи расправил и глазами сверкнул гневно, как бы говоря, что, дескать, он, может, и не молод, но еще не так уж и стар.

— Вы, конечно, простите, но на дряхлого он никак не похож, — негромко сообщила я, с умилением глядя на государя. Не Морской Бес, конечно, статью и разворотом плеч невольный ужас не вселяет, но и не задохлик, как покойный батюшка, — и не толстый ничуть.

Посмотреть на Раданэша было приятно, да и характером он совсем не плох. Суровый, конечно, но справедливый… как правило.