Невеста берсерка (СИ) - Федорова Екатерина - Страница 62

Но теперь-то она баба, успевшая повалятся под Гудремом, убийцей ее отца. И сидит на пиру без родичей. Где ее тискает простой хирдман его внука.

— Свальд, — проворчал Турле. — Хватит глазеть на чужих баб. Смотри, как бы тебя тоже не позвали на хольмганг. Помни о Гунарсдоттир. Вот невеста, которая войдет в твой дом с честью…

Выйдя из зала, Харальд оглянулся — и повел Сванхильд за угол главного дома.

А там прижал ее к бревенчатой стенке рядом со входом на хозяйскую половину. Приобнял, поднимая над землей. Так, чтобы губы девчонки оказались рядом — и не надо было ни тянуться, ни наклоняться.

Целовал жадно, не обращая внимания ни на что. Ни на отстраненность, бывшую на ее лице поначалу, ни на смущение, появившееся потом. Просто целовал, вспомнив вдруг себя в юности — когда так же притискивал к стенам рабынь, подстерегая их в укромных уголках.

Губы у девчонки едва заметно горчили от эля. Руки вцепились в рубаху на его плечах — да там и остались…

Потом рядом кто-то протопал, и Сванхильд дернулась. Харальд, фыркнув, обернулся.

Шедший мимо викинг подмигнул и ускорил шаг. Харальд снова развернулся к девчонке.

Но почти тут же понял, что пора заканчивать, иначе поцелуями дело не закончится. Поставил ее на землю…

Подумал — надо бы и впрямь сходить по нужде. Ее тоже отправить для этого дела в опочивальню. Сидеть им еще долго, закат только-только разгорается…

А хороший пир кончается перед рассветом.

Он довел девчонку до покоев, втолкнул ее внутрь. Сам отошел за угол главного дома, решив не уходить далеко.

В покоях, куда завел ее Харальд, было темно. Совсем привел — или снова поведет обратно? Забава задумалась.

Потом вспомнила, что до сих пор оставалась здесь в одиночестве лишь на рассвете, когда Харальд уже уходил, а рабыни еще не успели прийти. Да и тогда в проходе стояла стража. Которой сейчас не было.

Скорей всего, Харальд опять придет и заберет.

Она сделала один шаг в темноте к углу, где был тесный закуток…

И услышала яростное шипенье.

По ноге скользнуло холодное змеиное тело. Накрутило кольцо на щиколотке, над кожаной обуткой.

С руку змея-то, с ужасом поняла Забава. Замерла на месте, боясь пошевелиться. Облизнула враз пересохшие губы, задышала тяжело.

Подумала — а вдруг Харальд и впрямь вернется? Ясно, что змеюка на ноге ее саму уже не отпустит, укусит рано или поздно. Но его жалко. Зайдет в темноте, а змея и кинется.

Толстая-то какая, небось ядовитая…

Забава начала судорожно подыскивать в уме слова, чтобы предупредить Харальда, если вернется.

Если, конечно, успеет. Если сможет.

Змея потихоньку стискивала щиколотку.

Харальд вернулся за девчонкой быстро. Открыл дверь, собираясь позвать — и вдруг услышал уже знакомое:

— Приказываю — нет.

Он остолбенел, а следом услышал шипенье.

Харальд оскалился, стоя на пороге темного покоя. Звук, который издавала тварь, был слишком громким. Обычная гадюка, водившаяся в их краях, шипела потише.

Ему вдруг разом вспомнилось, что сегодня, впервые за все это время, его покои на время пира остались без охраны. Стража Сванхильд сейчас стояла у входа в главный зал, ожидая их возвращения.

И поскольку Красаву он уже отослал в женский дом, вход остался без присмотра.

Сюда мог зайти кто угодно. И зашел.

Я расслабился, осознал с ненавистью Харальд. Змея шипит необычно громко…

Подарок от Мирового Змея?

— Не двигайся, — выдохнул он. Не зная даже, поймет его девчонка или нет. — Стой тихо.

И тут же подумал с яростью, имевшей непривычный до сих пор привкус страха, который Харальд даже не сразу опознал — где эта тварь?

Где? Понять бы, где сейчас змея, а где девчонка…

В покоях было темно, ни одного светильника не горело на полках. И окошко прикрыто. Уйти за факелом? А если он вернется слишком поздно?

Кричать, чтобы принесли факел, опасно — тварь могла разозлиться. И бесполезно — за стенкой гуляли, его вряд ли услышат.

Короткое мгновенье Харальд решал, что делать дальше. Пошуметь, глядишь, змея переберется к нему? Или идти туда, откуда доносилось шипенье?

И что делает сейчас гадина? Готовится к нападению? Поджидает первого, кто подойдет?

— Харальд, нет, — придушенно сказала Сванхильд. И повторила: — Нет.

Ее голос шел оттуда же, что и шипенье.

В уме у Харальда мелькнула мысль — она же девка. Если бы просто услышала змею, сразу заметалась бы от испуга. Может, выскочила наружу, а может, наоборот, наступила на нее. Но она стоит и не двигается — звука шагов не слышно…

Значит, змея рядом с ней. А может, уже укусила.

Харальд похолодел.

Обычные гадюки, водившиеся в родном Нартвегре, были не так уж опасны — умирали от их укусов редко. Но сюда явно подсунули тварь покрупней. Сама залезть не могла — не через две закрытые двери, плотно сидевшие в косяках.

Если бы тут был свет, яростно подумал Харальд. Если бы был свет.

Он шагнул вперед, решив пошуметь у входа. Твари это может не понравиться. Глядишь, кинется на него…

Харальд затоптался на месте, заставив половицы поскрипывать. Ответом стало еще более громкое шипение. Злиться? Уже ползет к нему? Но шуршания чешуек по половицам не было слышно.

Если у этой твари вообще есть чешуя…

Девчонка тоже отозвалась на его топот, сказав дрожащим голосом:

— Харальд, нет. Приказываю.

Ты у меня доприказываешься, молча пообещал ей Харальд. Мы об этом еще поговорим.

Эта мысль его отвлекла — и он даже не сразу понял, что случилось, когда первый сероватый отсвет лизнул ее затылок. Сначала серый мазок, легший на темноту, стоявшую в опочивальне, показался ему наваждением. Бликом в глазах.

Но потом он разглядел голову Сванхильд. Та стояла в паре шагов от него.

И Харальд скосил глаза. Ниже переносицы у него уже разгорался серебристый росчерк сияния.

А потом на полу вдруг тоже что-то блеснуло. Он вгляделся, похолодел еще больше…

Сквозь белый шелк нижней рубахи, выглядывавшей из-под платья Сванхильд, просвечивало тело змеи, на глазах наливавшейся серебряным светом. Как и он сам.

Тварь свернулась в кольцо на ее щиколотке. Толщиной она оказалась с руку взрослого мужчины. Тело короткое — слишком короткое для такой толщины. Хвост какой-то разможенный, рваный, расходящийся неровным рыбьим хвостом…

У Харальда вдруг отчаянно зачесались рубцы на спине. Света в опочивальне становилось все больше.

И он, пригибаясь на ходу, двинулся к Сванхильд. Неслышно припал на одно колено в шаге от ее ног, поискал взглядом голову твари.

Та вынырнула из-под подола неожиданно — громадная, с его кулак размером. Почему-то округлая, а не клином.

Его рука сама собой метнулась вперед, перехватывая змеиную шею сразу под головой. Сжала.

Он потянул, стаскивая змею с ноги испуганно охнувшей девчонки. Поднялся с пола, на ходу отступая назад.

Тело непонятной твари петлей охватило его запястье, разможенный хвост зло бил по плечу…

Зубастая пасть, слишком похожая на человеческую, кусала воздух.

Он свел пальцы, пытаясь придушить тварь — но та продолжала щелкать зубами, острыми, в два ряда. Сияющими знакомым ему серебром.

Сванхильд, успевшая развернуться, смотрела и на него, и на тварь с одинаковым ужасом. Перевела взгляд на дверь…

— Нет, — Рявкнул Харальд, ощущая, как ярость, так и не ушедшая, начинает переливаться в желто-красное свечение, застилающее все перед глазами. Лицо девчонки уже окрасилось в золотые и алые тона. — Стой тут. Молчи.

Она застыла, притиснув к груди сжатые вместе ладони.

Мне нужно прикончить тварь, подумал Харальд, разглядывая змею в руке. Затем избавится от сияния на лице, пока гулявшие в зале не кинулись искать своего пропавшего ярла.

Хотя, может быть, искать его не будут — поскольку ушел он с пира не один.

Но надо найти того, кто принес сюда змею. И чем скорей, тем лучше. Пока этот предатель не сбежал.