Брак с правом на счастье (СИ) - Волжская Анастасия - Страница 29

– Давайте откроем каньино, милорд, – я понадеялась, что он не расслышал, как сорвался мой голос, не заметил, как страшные воспоминания заставили меня содрогнуться. Я не хотела показывать застарелой боли, не хотела портить редкий момент покоя горькими воспоминаниями и ненужными откровениями. Лорду Кастанелло и без того достаточно было тревог. - Пожалуйста.

Пожав плечами, Майло без вопросов отставил зеленое вино в сторону. Его ладонь обхватила темно-бордовое горлышко второй бутылки. Почти неощутимый всплеск магии – и пробка выскочила с тихим хлопком. Супруг наполнил бокалы и протянул мне.

Некоторое время мы простояли в тишине, смакуя густое сладкое вино и наблюдая за тем, как мигают гаснущие фонари, погружая город во тьму, слушая шорох ветра в ветвях деревьев, подернутых дымкой молодой листвы, и далекий рокот Гранны. Лорд Кастанелло молчал, погруженный в свои мысли, взгляд его невидяще скользил по черепичным крышам. Несложно было догадаться, что супруг думал о Даррене, несправедливо выкраденном из дома и спрятанном где-то за закрытыми ставнями, запертыми дверьми. А я…

Я не могла не думать о нем.

Медленно и нерешительно я потянулась к супругу и накрыла его руку своей. Он повернулся и заглянул мне в глаза с какой-то затаенной тоской.

– Не отчаивайтесь, Майло, - я чуть сжала его теплые пальцы. - Мы обязательно найдем Даррена. Вы и я.

Грустная улыбка тронула его губы. Я улыбнулась в ответ, стараясь взглядом и прикосновением передать немного уверенности и спокойствия. И осторожно сделала маленький шаг навстречу, чувствуя, как от близости супруга часто забилось сердце. В горле мгновенно пересохло. Я мельком пожалела об оставленном на парапете полупустом бокале, но рука Майло все еще была в моей руке, и отпустить его, разорвать этот хрупкий контакт, было выше моих сил.

Лорд Кастанелло посмотрел на меня.

– Спасибо, Фаринта, - тихо произнес oн. - Даррен… Спасибо, что вы сейчас здесь. Я так устал… – лорд рвано выдохнул, взгляд его на мгновение метнулся в сторону окутанного тьмой города, где прятали его сына, где все еще скрывался наш враг, – я безумно устал бороться со всем этим в одиночку.

«Я тоже».

Мысль прозвучала внутри столь ярко и отчетливо, что я на мгновение испугалась, не произнесла ли я это вслух. Но Майло никак не отреагировал на возможное признание. Просто стоял, невыносимо близко, почти касаясь меня, и улыбался краешками губ, манящих, притягательных…

Наверное, глупо было сейчас хотеть поцелуя.

Глупо было мечтать о крепких горячих объятиях собственного супруга. Глупо было вcпоминать, как капли воды скатывались по обнаженному торсу лорда Кастанелло, когда я ворвалась в его спальню, следуя за Милордом-котом. Γлупо было представлять, какой должна быть на ощупь его кожа. Несвоевременно и глупо, да ещё и бессмысленно – Майло ни разу не дал мне повода считать, что я могла бы быть ему небезразлична.

Но я тоже безумно устала быть одна. В одиночку искать ответы на загадки прошлого, разбираться с открывшимися ментальными способностями и бояться любого случайного прикосновения. Εсли бы не Майло, я бы сдалась ещё после смерти Эдвина. Тогда у меня не было сил и причин бороться за жизнь и призрачную возможность счастья. Сейчас же…

Так стоит ли ждать неизвестного «правильного» момента…

Рука Майло опустилась на мое плечо, скользнула ниже по теплой шерсти плаща. Я застыла, почти не дыша. По телу пробежала волнующая дрожь.

– Я много думал о словах Корвуса, - вдруг сказал он. - И о ваших тоже. Понимаю, вы хотите верить, что ваши родные… но, как бы оно ни оказалось… – Майло заключил мои дрожащие пальцы в свои ладони. – Знайте, у вас есть семья. Леди Кастанелло…. Фаринта… Даррен и я, мы ваша семья. И нам все равно, будь вы сиротой или дочерью лорда. Все это не имеет для нас никакого значения.

Горло сдавило спазмом. Я резко зажмурилась, отгоняя непрошенные слезы. Мне казалось, еще мгновение, еще несколько рваных ударов сердца – и я совершенно непристойно брошусь супругу на шею и разрыдаюсь, словно потерявшийся ребенок, которого вдруг взяли за руку и вывели из страшной темноты. Пoтому что слова Майлo были… были лучше, чем все, о чем я только могла мечтать. Семья… Настоящая семья. Майло, Даррен и я…

Горячие пальцы супруга на мгновение коснулись моей щеки – и тут же опали. Лорд Кастанелло покачал головой.

– Вы замерзли, - с мягким укоpом в голосе произнес он. – Давайте вернемся внутрь.

Не дожидаясь моего ответа, он забрал с парапета бокалы и бутылку вина и скрылся в дверях спальни. Несколько мгновений, прежде чем последовать за ним, я глядела ему вслед, не в силах унять безумно колотящееся сердце.

Убраться в детской я так и не успела. Пожелав супругу доброй ночи, я направилась было к выходу, но оклик Майло заставил меня остановиться.

– Миледи… Вы подготовили вторую комнату?

Я неопределенно мотнула головой.

– Оставайтесь здесь.

– А вы? – вырвался у меня невольный вопроc.

Лорд усмехнулся.

– Время позднее, и мы оба устали. Не вижу смысла тратить силы впустую. Оставайтесь, Фаринта, – повторил он, - в моей постели достаточно места для нас обоих.

Признаться, я опешила. Щеки в одно мгновение вспыхнули. После всех совершенно непристойных мыслей, будораживших мой разум, вдруг услышать такое…

По-своему поняв мое замешательство, лорд Кастанелло тут же добавил.

– Уверяю вас, миледи, я не имею ни малейшего желания пользоваться нашим стесненным положением. Ваша добродетель в полной безопасности.

Мне оставалось только растерянно кивнуть.

Совершенно не стесняясь моего присутствия, Майло потянулся к пуговицам пиджака. Я поспешно скрылась за дверью ваннoй комнаты – раздеваться рядом с супругом, спать в одной кровати, и…

Не признать правоту Майло насчет уборки во второй спальне было невозможно. Но, eсли честно… я хотела остаться. С ним. И пусть от одной мысли об этом у меня трусливо подкашивались колени, а сердце, так и не успокоившееся после недавних слов Майло, начинало стучать гулко и быстро.

«Γлупо, – в который раз повторила я себе, очень медленно, пуговичка за пуговичкой, расстегивая платье в нелепой попытке отсрочить момент, когда придется выйти в спальню и предстать перед лордом Кастанелло в одной полупрозрачной нижней сорочке… почти что обнаженной. - Как же все это глупо! Четырежды вдова, а робею точно невинная пятнадцатилетняя девица».

Мне казалось, раньше все было иначе. Наверное, не имело смысла вспоминать господина Ридберга, брак с которым был не более чем ширмой для чопорного общества, не готового принять специфичные пристрастия скучающего богача, и почтенного господина Веритаса, начисто вытертого из моей памяти. И с лордом Эдвином Осси смерть разлучила нас прежде, чем настало время брачной ночи… Но с господином Честером… с Лайнусом… я никогда не испытывала подобного волнения. Не былo этого душевного смятения, тревожной недосказанности, мучительной неловкости, страха неразделенных чувств… С Лайнусом было… просто.

Я прекрасно помнила, что он покорил мое сердце в самый первый момент, когда уверенно выдернул меня из-под колес проезжавшей кареты и протянул руку, помогая подняться. Час спустя мы пили горячее вино в ресторанчике у старой крепостной стены и болтали друг с другом так запросто, словно были тысячу лет знакомы. Лайнус не выпускал моей руки из своих ладоней до самого позднего вечера, с сожалением простившись лишь у дверей гостиницы. А через две недели мы обменялись брачными браслетами в городской ратуше.

И с Эдвином… Нас свела мигрень леди Олейнии, пославшей сына в аптеку за знаменитыми зельями господина Кауфмана. Кажется, он оставил у прилавка свою трость, и я, сжимая в руках забытую вещь, поспешно выбежала вслед за незадачливым покупателем. Он наклонился ко мне, чтобы забрать трость, наши пальцы соприкоснулись, наши взгляды встретились. И что-то шевельнулось в душе, наполняя сердце сладким трепетом. Но сейчас…

Сейчас, как бы я ни старалась, я не могла вспомнить тех прежних чувств. От них не осталось ни следа – даже блеклой тени воспоминаний. Я легко могла воскресить в памяти множество моментов, плохих и хороших, связанных с прежними мужьями, но сердце упрямо молчало, как будтo речь шла о совершенно чужих людях. Чужих…