Недостойная - Шнайдер Анна - Страница 26

Я села в салон и, только когда охранник расположился рядом, вдруг вспомнила…

– А… где его высочество?

– Да, кстати. – Грег достал из нагрудного кармана конверт. – Вот, это вам. Как раз от его высочества.

Секундой спустя, когда магмобиль тронулся с места, я уже читала записку от Арчибальда.

«Прошу прощения, что похитил вас на сегодняшний вечер, и надеюсь, что искупил свою вину».

И только тут я со всей отчетливостью поняла, насколько гениально хитрым был поступок его высочества. Теперь, после «Иллюзиона», я не смогу так легко ему отказать. Вот же… демоны!

Какое количество эмоций я испытывала, заходя утром в понедельник в дом Арманиуса, не передать словами. И решила, что лучшим выходом из этой ситуации будет, если я полностью закроюсь.

Так и поступила. Разговаривала спокойно, отстраненно, почему-то ожидая, что он попытается вывести меня из себя. Но ректор был на редкость молчалив и задумчив. Он беспрекословно выполнял все мои просьбы, не задавая никаких вопросов, и взгляд его практически не останавливался на мне, блуждая явно за пределами библиотеки.

Если это была стратегия, то она удалась, потому что ближе к концу процедуры, вынимая из его тела иглы, я все-таки не выдержала.

– Архимагистр…

Арманиус вопросительно посмотрел на меня. В очередной раз захлестнуло одновременно стыдом и злостью…

– А это правда, что вы дружите с императором?

Из вопросительного взгляд стал удивленным.

– Защитник, где ты это услышала?

И тут я испытала облегчение. Видимо, подсознательно я ждала, что Арманиус будет ругать меня за подобный вопрос.

– Да так… Слухи.

Он понимающе хмыкнул и, к моему безграничному удивлению, начал отвечать:

– Эн, с членами императорской семьи, при всем моем к ним уважении, весьма сложно дружить. Дружба эта заканчивается, как только начинаются государственные дела. Арен учился вместе с Агатой, моей сестрой, потом сделал ей предложение и стал частенько бывать у нас дома. Мы общались тогда много, потом, после ее смерти, конечно, почти перестали. И лишь когда Арен взошел на престол, возобновили общение. Ему была нужна поддержка в Совете архимагистров, и я пришел на помощь.

Я кивнула. Что ж, мне была понятна логика Арена – он выбрал себе в союзники, возможно, единственного архимагистра, на мнение которого не смог бы повлиять никто, даже сам Защитник. И вышел такой вечный раздражитель для аристократии. Наверняка через Арманиуса много раз пытались воздействовать на Арена.

– В общепринятом смысле слова это не дружба, Эн. Но император хорошо ко мне относится, прислушивается к моим советам, и попасть к нему на аудиенцию мне ничего не стоит.

Я вспомнила Арчибальда и подумала, что у меня с ним приблизительно такая же ситуация. Хм… была. А что будет теперь, после «Иллюзиона»?..

– Кстати, можешь не волноваться. Я не отдам звание архимагистра. Обещаю тебе.

От неожиданности я чуть не растеряла все вытащенные из Арманиуса иглы.

– Что?..

– Я сделаю так, что звание останется у меня, – продолжил ректор. – Не переживай, Эн.

И вот опять. Одновременно смущение и радость.

– Да я не переживаю, – пробурчала я очевидную ложь. – Просто не поняла, зачем сдаваться, если можно выиграть?

Арманиус вновь посмотрел на меня, и от этого внимательного задумчивого взгляда захотелось спрятаться под стол. Он словно насквозь меня видел.

Но я, конечно, сдержалась и, встав с дивана, начала собирать сумку.

– Иногда, Эн, чтобы выиграть, необходимо сдаться, – сказал архимагистр глухо и как-то безжизненно. – Только понимание это приходит со временем и опытом… Чаще всего – с горьким.

Я не стала уточнять, что он имеет в виду, – осознавала, что Арманиус говорит о погибших архимагах. Вместо этого я сказала:

– Не корите себя. Ошибки совершают даже архимагистры.

Он промолчал, и я решила больше не сыпать соль на рану. Попрощалась и поспешила в госпиталь. Там меня ждал Байрон.

Сегодня все прошло гораздо лучше, чем в прошлый раз. Если на той неделе мы совершенно не добились реакции организма, то теперь мне удалось заставить вспыхнуть переломанный энергетический контур.

– Что ты использовала? – Глаза Асириуса блестели почти жадно, когда он рассматривал мои препараты.

– Концентрированную «Жидкую магию». Помнишь, что это?

Байрон кивнул, но не очень уверенно, и я пояснила:

– Одно из средств для восстановления резерва. Практически не применяется по назначению в неразбавленном виде, так как вызывает огромное количество побочных эффектов.

Напарник с сомнением покосился на находящегося без сознания пациента. Хотя, скорее, подопытного.

– Выживет?

– От «Жидкой магии» еще никто не умирал, – «утешила» я Байрона. – Обычно моих больных потом просто тошнит несколько часов. Все же резерв-то у них от нее не восстанавливается, и три секунды вспышки контура – это слишком мало… Давай-ка завтра повторим? Я еще кое-что принесу, попробуем скомбинировать.

– Конечно! – с энтузиазмом согласился Асириус.

В этот момент «подопытный» застонал. Я подошла к койке и вгляделась в бледное лицо.

– Вы слышите меня, айл?

– Да-а-а, – вновь застонал мужчина. – Что же так тошнит…

– Это хорошо, что тошнит. Значит, эффект есть. Так, – я повернулась к Байрону, – поскольку пациент вашего отделения, говорю тебе – добавь в назначения противорвотные и общеукрепляющие. И через… да, через четыре часа пусть принесут ему геркулесовую кашу на воде.

– Я терпеть не могу геркулес…

О как. Значит, не так уж и сильно его тошнит, раз предпочтения свои решил высказать.

– Больше ничего не давать до завтрашнего дня. Только геркулес. Из жидкостей – чай слабый, шиповник, простую воду.

Асириус кивнул, никак не комментируя то, что я тут раскомандовалась. Видимо, до сих пор был под впечатлением от того, что у нас получилось заставить контур вспыхнуть. Рано радуется… Первый шаг, конечно, важен, но он – еще не весь путь.

Агрирус прибыл к назначенному часу. Оглядел Берта с ног до головы внимательным взглядом пронзительно-синих глаз и удовлетворенно кивнул.

– Выглядишь отлично.

Еще бы. Принятие горячей ванны с успокаивающей пенной настойкой – отличное лекарство для потрепанной нервной системы.

– И… – Велмар прищурился, рассматривая Арманиуса магическим зрением. – Ого. Берт, я вижу контур! Правда, он какой-то странный.

– Он по-прежнему сломан, так что применять магию я не могу при всем желании. Но он хотя бы есть. Правда, – ректор усмехнулся, – как я понял, если прекратить процедуры, он вновь погаснет. Эффект обратим.

– Любой эффект обратим, если прекратить, как ты говоришь, процедуры, – возразил Агрирус. – Просто продолжай идти к цели. Так… Ну-ка, встань ближе ко мне.

Берт кивнул, наблюдая, как друг начинает вычерчивать пространственный лифт.

– А как там ваши разработки кабины для переноса человека?

– Знаешь, а неплохо. По крайней мере, мы добились хоть какой-то стабилизации. Мышей переносить уже можно, кошек – с переменным успехом, но в любом случае все они остаются живы.

– И целы?

– Не всегда, – признался Агрирус. – Но все это исправляется. Рон, мой ученик, – талантливый мальчик. Помнишь его?

– Помню.

Рона Янга, в отличие от Эн Рин, Берт действительно помнил. Сын сапожника с даром в восемьдесят пять октав – огромная редкость. Когда-то давно он сам рекомендовал ему, тогда еще студенту, пойти в охранители, но мальчишка выбрал артефакторику.

Была еще одна причина, по которой Берт помнил Янга, – его задиристость. Все семь лет учебы в университете он постоянно конфликтовал с другими студентами. Конечно, с аристократами. И несколько раз стоял «на ковре» у ректора. Хотя Арманиус предполагал, что «на ковре» у Велмара тот стоял как минимум в десять раз больше.

Высокий юноша с кудрявыми светлыми волосами и серыми глазами, в которых светилось поистине демоническое упрямство. Что-то у них было общее с…